Некоторые альтернативщики, считая монголов чуть ли ни дикарями, которые бегали по степи обернутыми в звериные шкуры и которым историю в ХХ веке сварганили русские, всерьез утверждают, что у монгольского народа никогда не было письменности, что является полнейшим бредом. Ранее на канале уже рассказывалось о старомонгольской письменности и ее усовершенствованном варианте тодо-бичиг, у которых имеются и материальные памятники, самым древним из которых является Чингисов камень, еще в XIX веке стоявший рядом с развалинами Хирхиринского городища на территории современного Приаргунского района Забайкальского края России, где, собственно, и возникло само имя монгольского народа.
О том, что у впадения реки Хирхира в реку Урюлянгай стоит стелла с надписью, было известно всем с незапамятных времен. Местные буряты с легкостью читали на камне слово "Чингисхан" и регулярно совершали ему обряды поклонения, считая его надгробной плитой на могиле Священного Воителя. Так продолжалось до 1802 года, когда горные инженеры, обратив на стеллу пристальное внимание, заметили, что надпись на камне много длиннее, чем казалось ранее, а убедившись, что никакой могилы под "Чингисовым камнем" нет, перевезли его в село Нерчинский Завод, в кабинет естественной истории горного училища, откуда он для дальнейшего изучения был отправлен в Санкт-Петербург, в Азиатский музей Академии наук, откуда в 1936 году его передали в Государственный Эрмитаж, где он находится и поныне.
Расшифровка "Чингисова камня" шла с большим трудом: надпись за столетия была сильно подпорчена, серьезными познаниями в области монгольской истории и лингвистики российская наука тогда похвастаться не могла, да и академики-немцы постоянно вставляли палки в колеса. Только в 1851 году Доржи Банзаров и Иакинф (Бичурин) представили первый перевод надписи на "Чингисовом камне", более-менее близкий к оригиналу:
"Когда Чингис-хан, после нашествия на народ сартагул (хорезмийцев), возвратился, и люди всех монгольских поколений собрались в Буга-Сучигае, то Исунке получил в удел триста тридцать пять воинов хонгодорских".
К концу 1920-х годов советская наука накопила достаточно знаний по монгольской лингвистике и истории и тогда же востоковедом Иннокентием Клюкиным была предпринята еще одна попытка прочитать надпись на "Чингисовом камне", результатом которой стал перевод, в настоящий момент считающийся общепринятым:
Когда Чингис-хан, по возвращении с захвата сартагулов, всех нойонов народа монгол поставил на состязание в стрельбе, то Исунке на триста тридцать пять маховых сажен расстояния выстрелил из лука.
Оба эти перевода говорят о том, что надпись на "Чингисовом камне" была сделана в 1224-1225 годах, сразу по возвращении монголов из Хорезмийского похода, приведшего к завоеванию Средней Азии и что поводом для ее создания стало награждение племянника Чингисхана Исунке. Стеллу в свою честь Исунке, судя по всему, воздвиг в прииступе тщеславия, а также в знак того, что он теперь подлинный хозяин Монголии, ведь, воюя в Хорезме, он завоевал должное богатство и авторитет, достаточные для того, чтобы управлять империей, а своим награждением Чингисхан только утвердил сложившееся положение вещей. В ту минуту, когда "Чингисов камень" устанавливали на постамент, Исунке чувствовал себя на вершине власти, но в 1259 году умер хан всех монгол Мунке, распря между его братьями Хубилаем и Ариг-Бугой переросла в гражданскую войну, в ходе которой город Исунке Хирхира был сожжен, а он сам убит воинами Ариг-Буги, а "Чингисов камень", бывший памятником его могущества, стал экспонатом Эрмитажа - главного музея покоренной когда-то монголами России.
