Часть 2
Парни вышли из университета. Дойдя до перекрёстка, Лёша вдруг начал прощаться.
- Прости, я вспомнил, что дела у меня здесь недалеко. Я обещал. Извини. – Лёша хлопнул Виктора по плечу и свернул в проулок.
- Мы же хотели… – крикнул Витька вслед, но друг не оглянулся.
- А, Лёша! А я ждал тебя ещё вчера. – Приветливо сказал старик, когда увидел на пороге своего молодого друга.
Они снова пили ароматный чай с лимоном из чашек в голубую паутинку. Снова на столе стояла тарелка с горкой сухариков. Снова сердце Лёши томительно заныло от воспоминаний в старой квартире.
- Вы сказали в прошлый раз, что Иван не вернулся с целины. Что с ним случилось? – Этот вопрос мучил его все дни после рассказа старика.
- Да. Иван не вернулся. Раньше, случись что серьёзное, ничего не говорил, скрывали всю информацию, тем более про дела государственной важности. А творилось там, полагаю, много чего и хорошего, и худого. Кто знает, что на самом деле там произошло.
Однажды, в начале учебного года, я пришёл в дом к Ивану, позвонил в дверь. Никто, конечно, не открыл. А по лестнице женщина поднималась. Узнала меня, я ведь у него часто бывал. Спросил про Ивана. Женщина вздохнула и сказала, что письмо пришло родителям, что погиб он, спасая кого-то. То ли кран упал, и придавило, то ли землёй засыпало. В общем, случилось несчастье. Что мать убивалась очень и собиралась съездить туда на могилу.
Меня как кипятком ошпарило. Не мог поверить, что Ивана больше нет. Не могло с ним ничего случиться и всё тут. Долго не мог успокоиться.
- А потом? – спросил Лёша, забыв про остывающий чай.
- Со временем боль притупляется. С ней смиряешься. Я школу уже заканчивал, когда влюбился, да так, что ни о чём другом не мог думать. Папиросами баловаться начал, у отца таскал. Стояли мы с пацанами на улице и курили за домом. Я возьми и отшвырни окурок. И чуть не попал в девушку. Подошла такая вся серьёзная, строгая, отчитала нас и ушла. Пацаны захихикали, а я догонять её бросился. Невыносимо стыдно было за себя и за всех нас.
Так и познакомился со своей Тоней. Она студенткой педагогического училища уже была. На два года старше меня. С тех пор без неё я не то, что жить, дышать не мог. Воспитывала меня, заставляла учиться хорошо. Экзамены в школе я сдал хорошо. И папиросы в рот не брал больше.
Я сразу решил, что после школы пойду в армию. Иван говорил, что чтобы мужчиной настоящим стать, надо с мужиками научиться общаться, пройти школу выживания, воспитать характер. Тогда три года служили. Там мне снова пригодились его уроки, когда «деды» доставать стали.
- Тоня вас ждала?
- Дождалась. Хотя я сразу сказал, что писать не буду, когда в армию уходил. Вдруг она встретит любовь, замуж выйдет. Как мне служить тогда? Решил, что как должно быть, пусть, так и будет. Демобилизовался, приехал, ноги сами принесли к бабушке. Звоню в дверь, никто не открывает. Сердце упало. Ключей у меня с собой не было. Сел на ступеньки лестницы и пожалел, что не курю. Не знаю почему, но понял, что нет её больше. Ещё одного дорогого человека потерял.
Поехал домой к родителям. Мама повинилась, что не написала про бабушку, потому что не хотела меня тревожить. Мне служить два месяца оставалось. А отец сильно сдал, исхудал, в чем душа только держалась. Вскоре умер. Невыносимо тяжело терять родных. К этому невозможно привыкнуть. Тоня спасла меня. Пришёл к ней, она обрадовалась, бросилась мне на шею. Краше её только в кино и видел девушек.
Она заставила готовиться к поступлению в институт. Какой институт, говорю, взрослый мужик, работать надо. А она ультиматум поставила: или учиться, или забыть про неё. Вот и поступил я в политехнический. Днём работал на стройке, вечером занимался. Строили тогда много, но медленно, не то что сейчас.
Я как-то сказал прорабу, что мне бы квартиру новую, так женился бы сразу. А он серьёзно ответил, что вполне могут дать, как молодому специалисту, если останусь у них работать. Так что должен поспешить и успеть жениться.
Запала мне эта мысль в голову. Стройка к концу подходила, я и сделал предложение Тоне. Боялся очень, что откажет. К моему удивлению она согласилась. А квартиру мне не дали. Ушёл я со стройки на завод по специальности работать. Жить мы стали в бабушкиной. Я прописан был в ней, мне она и досталась. И по сей день в ней живу. Здесь детей вырастили, здесь Тоня умерла, я тоже здесь умру. Раньше дом на окраине города стоял, а теперь чуть не в центре оказался. Вон сколько домов настроили вокруг.
А когда Тоня в роддоме с первым сыном лежала, напоили меня мужики на стройке. Очнулся в чужой постели, рядом девушка лежит, таращится на меня сонными глазами. Я с её спросил, было ли что между нами? Она только головой трясла, что не помнит. Переживал, как в глаза Тоне смотреть буду. Ничего, смотрел, совесть молчала, значит, не изменил, решил я. Да и не мог я этого сделать. Любил очень.
Чай остыл давно, старик рассказывал о своей долгой жизни, а Лёша слушал и словно кино смотрел. Так ясно представлял Ивана, бабушку, Тоню...
- А потом я решил на строительство БАМа махнуть. Только Тоня не пустила меня. Уже беременная вторым ходила. Я всегда свои поступки на Ивана примерял, что он сделал бы. Так мучился, ехать мне или нет на БАМ, что однажды мне Иван приснился. Я уже намного старше его стал, а он остался двадцатидвухлетним. Приснился и говорит: «Брось, без тебя справимся. Жена и дети важнее». Я раньше этот сон отчётливо помнил. Радовался, что увидел его снова, хотя бы так. А сейчас мне кажется, что придумал это. – Алексей Алексеевич задумался.
- Что на часы смотришь? Пора? Да и то верно, давно сидим, чайник пустой, сухари все съели, – грустно заметил Алексей Алексеевич.
Лёша увидел на дне тарелки несколько подрумяненных квадратиков булки. Стыдно стало, что всё съел у старика, а сам без гостинцев пришёл. «Мог бы пачку печенья купить, не обеднел бы, - корил он себя.
- Приходи ещё, я ждать буду, - сказал Алексей Алексеевич, стоя в дверях. Его тонкие морщинистые веки дрогнули.
– Приду, - пообещал Лёша.
Но дела, учёба закружили, не до старика ему стало, хотя помнил и думал о нём. Через три недели пришёл, позвонил в дверь, ожидая увидеть его радостные глаза. Только тут вспомнил, что снова ничего не купил к чаю. Открыла полная женщина и, не спрашивая, кто, зачем, сразу повела в комнату. Лёша замер, как вкопанный. За большим накрытым столом сидели несколько человек в тёмной одежде. А в центре стола стояла фотография, с которой на него смотрел Алексей Алексеевич. И рюмка водки накрыта кусочком хлеба.
- Он был хорошим человеком, настоящим. И не потому, что об умерших нужно говорить только хорошее. А это правда. Никогда на жизнь не жаловался, дружить умел, любить. Да что там... – Мужчина выдохнул и одним глотком выпил водку.
- Толя, а вы на девять дней останетесь? – спросила открывшая дверь женщина единственного молодого мужчину за столом.
- Да. А потом сразу уеду. Дела, – ответит тот.
Лёша понял, что это младший сын старика.
- А вы, молодой человек? Чей внук будете? – спросила другая женщина.
- У каждого старого человека есть внуки. Но у меня уже нет бабушек и дедушек. Так получилось. Долго объяснять. Можно сказать, я друг Алексея Алексеевича. А как он умер? – поинтересовался в свою очередь Лёша.
- Тихо, как все старики. У меня ключ от его квартиры был, на всякий случай. Говорил, что если не услышу его (я за стенкой живу), так прийти, посмотреть и вызвать кого надо. Вот я и прислушивалась. Как посуду моет, так вода по трубам шумит. А тут не сразу и поняла, что тихо у него. Подождала немного. А после обеда не утерпела, позвонила в дверь, не открывает. Зашла. А он лежит на диване в костюме, рубашке, руки на груди сложены, как полагается. Видно знал, приготовился. – Женщина махнула рукой, закрыла глаза ладонью и затряслась от сдерживаемых рыданий.
Невыносимо жалко стало Лёше Алексея Алексеевича, что не будет больше чаепитий, его немудрёных рассказов о себе, о людях, что встретились на жизненном пути. «Каждый человек приходит в нашу жизнь неслучайно. Чтобы что-то изменить в нас», - вспомнил он слова старика по дороге домой, и большой город показался Лёше опустевшим.
«В определенный период жизни мы встречаемся с определённым человеком, необходимым именно в этот период. Такой странный закон притяжения, такое взаимовыгодное спасение. Проводим определённое время вместе, потом обязательно расстаёмся. Потому что каждому из нас надо идти дальше, входить в новый, следующий период своей судьбы». Эльчин Сафарли
Конец
Начало
