Байкал - возможно, самый ценный природный объект всей России. Его масштабы известны из школьной программы: если Каспий считать морем, то Байкал среди озёр мира - 6-й по площади (31 722 км²), 2-й по длине (636км; после Танганьики) и первый по объёму - со средней глубиной 744м и максимальной 1642м, он вмещает 23 615 км³ чистейшей пресной воды. Это больше, чем в Великих озёрах Америки, вместе взятых, чем в миниатюрных Мраморном и Азовском (десятикратно!) морях и даже чем в полноценном Балтийском море. Считается, что Байкал вмещает 22% всей пресной воды на планете - но на самом деле только 0,1%: ведь 99,5% её запасов приходится на ледники и подземные воды. Да и в принципе не стоит забывать, что отрыв Славного моря от второго места не так уж и велик - в Танганьике глубины до 1470 метров, её объём 19 тыс. км³, а на всю совокупность Великих Африканских озёр приходит 29% поверхностных пресных вод.
Однако Байкалу в сравнениях с обеими группами Великих озёр даёт фору другое свойство - уникальная чистота. Не знаю, можно ли пить сырую воду из Танганьики или Мичигана (сдаётся мне, что нельзя), а из Байкала, кроме Малого моря, Селенгинской дельты, мелководных заливов и ближайших окрестностей крупных посёлков - вполне. Байкальская вода прохладная, очень вкусная, прекрасно утоляющая жажду, а когда под мысом Лударь близ Северобайкальска нам пришлось идти вброд - от нас в воде остался беловатый след. По весне, говорят, дно видно на глубину до 40 метров, а 8-10 метров - норма в любой сезон.
Причин такой чистоты много: с одной стороны - грандиозный объём, который засорить ещё суметь надо, и циркуляция вод во всех трёх плоскостях. С другой - обилие фильтрующих организмов, которые в грязной воде бы не выжили, а вот чистую делают ещё чище. Им помогают эпишуры - миниатюрные (до 1,5мм) рачки, составляющие в живом мире Байкала 90% биомассы и не дающие воде цвести.
Оставшиеся 10% приходится на примерно 1500 видов живых существ, 2/3 из которых эндемики: живой мир Байкала представляет собой самодостаточный и самобытный мирок. Добрый мирок, где на вершине пищевых цепочек умильная и очень смышлёная нерпа, а преобладают беспозвоночные от пресноводных губок до гамаррусов - обычных речных козявок, но только размером с большого жука.
Из байкальских рыб особенно известны омуль и живородящая голомянка, в которой столько жира, что на солнце она тает, а если продеть сквозь неё фитиль - становится отличной свечой. Но водятся тут и бычки-подкаменщики, и всяческие налимы, таймени, хариусы, щуки, и даже осетры.
А вот - нерпа, которая резвилась у берега, то и дело зависая и внимательно глядя огромными глазами на нас. Встречи с нерпами - ещё одна достопримечательность Кругобайкалки, и даже мы за 4 дня видели их не раз, но только здесь я поймал нерпу в кадр. В самобытном живом мире Байкала эти умильные существа - "сверххищники" у вершины пищевых цепочек, не имеющие естественных врагов. Нерпы питаются рыбой, причём в основном не промысловой - вроде голомянок или байкальских бычков, живут до 50 с лишним лет, а вырастают крупнее людей - до 130 килограмм и 1,5 метров.
Они прекрасно чувствуют себя даже зимой подо льдом, ныряют на глубины до 200 метров и задерживают дыхание на 70 минут, умудряясь даже крепко спать под глубоко под водой. Не привыкшие бояться других животных, они и от человека не так уж сильно натерпелись - нынешняя популяция байкальских нерп оценивается в невероятные 60-100 тыс. особей, что на Славном море вполне сопоставимо с количеством людей. Добавьте сюда то, что по уровню интеллекта байкальские нерпы превосходят дельфинов - и получается, что в водах Байкала скрывается целая общность со "столицей" на Ушканьих островах . Главная же загадка байкальских нерп - в том, как они вообще сюда попали.
А вот людей на байкальских берегах немного: миллионная агломерация Большого Иркутска стоит ниже по Ангаре, а непосредственно у озера только Северобайкальск крупнее 20 тыс. жителей, что, конечно, тоже способствует чистоте.
И люди эти, особенно в традиции прошлых веков, называют Байкал морем. По мне так он всё-таки озеро, как минимум потому, что в ширину редко превышает полсотни километров, а гористый противоположный берег не виден разве что в начале зимы, когда незамёрзшая вода покрывается паром. Однако на самом деле всё ещё круче: Байкал - это зарождающийся океан. Он лежит в рифте между расходящихся в разные стороны тектонических плит, а в окрестных горах нередки землетрясения, одно из которых мы умудрились проспать в Иркутске.
Задний план Кругобайкалки - Хамар-Дабан, вытянутый от Иркута до Селенги и не сказать чтобы очень высокий (2396м) хребет с роскошным, как у Тянь-Шаня, "фасадом". Сущность его определяет ветер: если на западном берегу Байкала снег лежит не в каждую зиму (в эту зиму, однако, лежит, и потому я сейчас эти строки пишу, а не в байкальских льдах гуляю!), то Хамар-Дабан - самое влажное место России (1443мм) после Черноморского побережья Кавказа. Там большая удача, если летом дождь идёт хотя бы пол-дня; болота висят на ощутимых склонах, а среди туристов одно из прозвищ Хамар-Дабана - Комар-Долбан. Но тем не менее там хорошо - по крайней мере все известные мне люди, ходившие по этим горам с рюкзаком и палаткой, рассказывали о Хамар-Дабане восторженно.
Дымящая труба у подножья отмечает Байкальск. Она принадлежит ТЭЦ (1965, 99 МВт), а вот пара погасших труб рядышком - это остатки Байкальского целлюлозно-бумажного комбината (1966), не без оснований слывшего "отравителем Байкала" до закрытия в 2013 году.
Его стоки создавали долгосрочное загрязнение байкальской экосистемы, накапливаясь в рыбе и беспозвоночных. Но есть и другая проблема - массовое строительство на байкальских берегах турбаз и коттеджей. Бытовые стоки и органика не опасны для экосистемы Байкала в целом, но изрядно портят воду у берегов, вызывая её цветение. Так, из Малого моря пить давно уже нельзя, как и в окрестностях городов и посёлков. Байкал в целом они не уничтожат, а вот его легкодоступные части могут у нас отобрать вполне.
А вот откровенно нелепой разразившаяся пару лет назад истерия о том, что китайцев пустили на Байкал добывать питьевую воду - их же миллиард, они же всё выпьют! И мало кому пришло в голову тупо поделить объём Байкала на годовую мощность фабрики: на выкачивание всего объёма озера (куда ещё и реки, вообще-то, текут, и снега тают) ей потребуется 200 миллионов лет. Запас прочности Байкала огромен, и беречь его, конечно, стоит, но определённо рано хоронить.
