В это время, как и каждый год, Василиса Макаровна собиралась на дачу открывать сезон. Как и каждый год, собиралась она со смешанными чувствами: ее попеременно охватывали то азарт, то веселье, то злоба, то обида.
Азарт и веселье - понятно. Дачу свою она просто обожала. Небольшой домик, заваленный старьем и барахлом так, что для банального перекуса приходилось убирать со стола многочисленные пустые банки, старые кастрюли, пластмассовые миски и даже искусственные цветы, сильно напоминающие аксессуары для кладбища. Со стула надо было убрать ворох одежды и какую-то пыльную корзинку с пластмассовыми детскими игрушками, невесть откуда там появившимися.
Примерно так же дело обстояло и с ночлегом. Комнат в домике было три, спальных мест - кроватей и диванов - шесть, но ни на одно даже просто присесть не было никакой возможности ввиду их полного захламления. Шкафы не закрывались, с полок постоянно то-то падало, вдоль стен стояли разобранные на запасти шкафы, комоды и кровати - до лучших времен. В каждом углу притаилось по свернутому в рулон пыльному ковру.
Участок не слишком сильно отличался от дома в плане порядка и ухоженности. На клочке земли в восемь соток возвышались огромные вековые ели, штук пять пихт и даже один дуб. Трава вырастала за лето выше колена, ибо никогда не скашивалась. Участок был сильно затенен, пробираться по нему приходилось очень осторожно, по полузаросшим тропинкам, внимательно глядя под ноги и уворачиваясь от веток деревьев и кустарников.
Это казалось невероятным, но на таком запущенном, неухоженном участке, Василиса Макаровна ставила рекорды по урожайности - и в саду, и в огороде, да такие, что все ее подружки тихо плакали в уголочке от зависти.
Три яблони каждый год давали столько яблок, что больше половины их отправлялось в компост - просто из-за невозможности вывезти урожай. красную и черную смородину она собирала ведрами, как, впрочем, и крыжовник. Выращенную ею тыкву вполне можно было использовать в качестве реквизита для спектакля "Золушка", кабачки приходилось перевозить домой исключительно по одному - ввиду их невероятных размеров, а огурцы с трудом пролезали в трехлитровую банку при попытке их засолить.
Словом, понять, почему Василиса Макаровна перед открытием сезона была полна радостного нетерпения, несложно. Тем не менее, радость, как обычно, была омрачена конфликтом с сыном и невесткой.
Василиса Макаровна была человеком со сложным характером - вздорной, капризной, самовлюбленной особой, но вот чего не было среди ее недостатков, так это жадности. Ей никогда не было жалко чего-то или для кого-то. Напротив, она, порой была слишком навязчивой в желании кого-то осчастливить. И вот тут возникало непонимание - особенно, конечно, с невесткой.
Когда Василиса Макаровна первый раз припёрла им ведро красной и ведро черной смородины (пешком полтора километра, автобус, электричка, метро, автобус), невестка поблагодарила, но сказала, что им не нужно столько: их двое, ягоды они не слишком любят, варенье не едят, поэтому и не варят. Василиса Макаровна, естественно, высказала все, что думала - и о неблагодарности, и о скверном воспитании, и о избалованности. Невестка извинилась, но еще раз попросила не утруждаться. И муж ее поддержал!
Через пару недель, перешагнув через гордость и обиду, Василиса Макаровна привезла им на тележке кабачки, общим весом около двадцати килограмм (даже рассказывать страшно, с какими приключениями она добиралась). И снова - спасибо, но зачем столько?
Так же вышло и с яблоками, и с огурцами, и с тыквой - не надо им столько! А то, что она все лето вкалывала, не разгибая спины, то, как она тащила на себе весь урожай - это не в счет? Ей было обидно до невозможности.
Но - ведь родной сынок... Как не покормить своим, экологически чистым, выращенным своими руками? И на следующий год все повторилось. И на следующий.
Невестка, конечно, пыталась подольститься - постоянно звонила, помощь предлагала - и на огороде, и хотя бы ягоды собрать. И сыночка подговорила, тоже звонит: "Мама, давай я тебя отвезу на дачу? Мам, что ты с тележкой по электричкам мотаешься? Давай я тебя заберу с твоими яблоками на машине?" А то Василиса Макаровна не знает, как он на работе устает. А эту змею она на в свои владения даже пускать не собирается, не то, что помощь от нее принимать...
Вещи были собраны, до электрички еще оставалось много времени, и Василиса Макаровна присела отдохнуть и заодно позвонить подружке. После дежурных вопросов про самочувствие, давление и таблетки, Василиса Макаровна похвасталась: "Сегодня еду. Да, первый раз после зимы. Да конечно, одна, кто же со мной поедет? Да прямо, дождешься от них помощи!
Ягоды-то они за милую душу уминают, а матери помочь - нет их... Ты, мамаша, вырасти, собери, так еще и домой им привези. А они еще нос воротить будут, мол, не едят они такое... Да уж... А что делать? Смириться и терпеть..." - высказав свои обиды, и выслушав слова утешения от подружки, Василиса Макаровна почувствовала значительное облегчение, подхватила сумки и побежала на электричку.
