Глава 11.
Прохор лежал лицом на мокром мху. Голова гудела и казалось, глаза выскочат от боли. Повернувшись чуть вбок, он подождал пока туман у глаз пропадет и всмотрелся в темноту.
Прямо возле своего лица он увидел знакомые сапоги на мягком ходу. Поведя взгляд вверх, он узрел знакомую темную фигуру. Незнакомец крепко держал в руках диковинный небольшой лук и одну за другой пускал в темноту стрелы. Рука его мелькала во тьме быстрой невидимой тенью.
На другой стороне поляны, куда стрелы летели, Прохор услышал короткие вскрики, но вскоре и они стихли. Незнакомец, не издав ни звука, тенью кинулся туда, а Прохор попытался подняться.
Кое как у него вышло сесть, уперевшись спиною в ствол дерева. Луна взошла над лесом, выплыла из облаков и осветила мертвенно-бледным светом половину поляны. Свет её кое-где проникал через густые кроны деревьев, и Прохор разглядел, что позади него лежит человек, а рядом с кустами стоит, переминаясь с ноги на ногу Чубар, потрясывая сбруей.
Прохор пригляделся к человеку. Его голова была повернута набок, мертвые глаза страшной пустотой смотрели на Прохора. Из шеи его торчала короткая стрела, кровь заливала сизый мох…
В руке мертвеца была зажата короткая палка, и Прохор понял, что этой палкой ему и попало по голове.
Он ощупал темя, волосы были липкими от крови, огромная шишка налилась и билась болью. Парень ощутил вкус крови во рту, от этого стало муторно. Всё вокруг закружилось, и он снова повалился на мох.
В другой раз он пришел в себя, когда кто-то пытался влить ему в рот какой-то напиток:
- Ну, пей давай, пей, - прошептал еле слышно стоящий рядом незнакомец в мягких сапогах.
Прохор послушно проглотил то, что ему давали и понял, что это какой-то жгучий настой. Но от него в голове его чуть прояснилось, и он увидел, что лежит на соломенной подстилке, на обозной подводе, а рядом с ним лежит дядька Авдей, которого незнакомец в тёмной одёже тоже поит чем-то из махонькой баклажки.
Потом Прохор уснул, но даже сквозь сон он иногда слышал, как подпрыгивает подвода на дорожных кочках, только он не мог различить снится ему это, или же происходит взаправду. Слышались, а может и блазнились какие-то окрики и стуки, и тихая песня на незнакомом ему наречии…
Виделась морда Чубара, привязанного позади подводы и от этого недовольно фыркающего на Прохора. И виделась луна… которая то пряталась за лёгкие облака, то заливала светом Василенково поле…
После ему слышался голос матушки, она звала его, что-то говорила ему своим мелодичным голосом…
Солнечный свет проливался от окна горячей дорожкой прямо до кровати. Прохор проснулся в родной избе и огляделся по сторонам, перебирая последние свои воспоминания. Голова его была лёгкой и светлой, себя он ощущал отдохнувшим и попытался встать.
Вошедшая в избу матушка застала Прохора сидящим на кровати и свесившим вниз босые ноги:
- Проша, опамятовался! – из глаз её потекли слёзы, - Четвертого дня без памяти ты лежал! Слава Богу, отпустила тебя хворь! Пойду Благодарственную закажу отцу Евстафию!
Матушка кинулась обнимать Прохора, заливаясь счастливыми слезами, а парень и сам, соскучившись по матери прижался головою к ней.
Тут только и почуял Прохор, что голова его замотала тряпицею и стал ощупывать повязку. А мать, указав на его голову, проговорила:
- Ефрем Фомич сказывает, оберёг тебя Господь. И рана не глубока, и вовремя тебя к нему на двор привезли.
Прохор наморщил лоб и вспомнил всё, что приключилось с ним за последнее время. Он обернулся к хлопочущей возле печи Пелагее Захаровне:
- Матушка, а кто, привез то меня кто? А дядька Авдей, жив ли? И кто еще с нами в той подводе был?
- Ты садись к столу, сынок, накормлю тебя, - матушка достала из печи горшок с кашей, - А потом уже и разговоры станем говорить.
Прохор почуял, что страшно проголодался и, чуть пошатываясь, поднялся с кровати. Мать смотрела, как высокий и крепкий сын её, чуть опасливо ступает по половицам, придерживаясь рукою за стену.
- Я на двор сперва схожу, умоюсь, - сказал Прохор матери, дождавшись, когда перед глазами его перестанет скакать и кружиться вся изба.
- Ты бережно ступай, не упади. Да позови Федюньку с Игнаткой, скажи, каша готова.
Прохор вышел во двор. Залитый горячим летним солнцем воздух был тих, ветер не шевелил листья растущей во дворе рябины. Разморенные жарой мальчишки развалились в тени у плетня и о чем-то тихо переговаривались меж собою.
Увидев брата, вышедшего на крыльцо, мальчишки поднялись и подбежали к нему.
- Проша, Проша проснулся! А расскажи, что было на болоте! И после того, что было, когда обоз разорили! А разбойники страшные? А у них ружья были?
- Матушка зовет обедать. Полей-ка мне с ковша, Федюнька. Умоюсь сперва, отобедаем, а потом уже и расскажу, коли озоровать не станете.
Мальчишки наперегонки кинулись к кадке с водою и схватились за ковш. Прохор набирал воды в пригоршню и умывал лицо. Вода освежала, смывая остатки болезни, и будто вливая силы в ослабевшее его нутро. Мальчишки смеялись, брызгали друг в друга и в Прохора водою, пока тот омывался до пояса, смеясь над ними.
Каша была такой вкусной, каковой Прохор будто и не ел никогда. Матушка, улыбаясь сидела рядом, подливая в кружку сына свежего молока с крынки.
После обеда его стало клонить в сон, и не в силах совладать с налившимся тяжестью телом, Прохор вновь улегся в кровать, но спать ему не хотелось, и он запросил матушку рассказать о случившемся.
Малые братья его тоже присмирели, уселись рядком возле открытого окошка, перебирая мальчишечьи свои сокровища и прислушиваясь к разговорам взрослых.
- Кто подводу привел в Берёзовку, того мне не ведомо. Я в ту ночь тебя через старую гать ждала, фонарь во дворе не гасила. А ночь до чего темна выдалась! Ни луны, ни звезд не вывел Господь на небо в ту ночь. Ветер только в деревах сильно гудел, в бору да в роще ветви гнул. Я и придремала немного, а слышу только как стукнули ворота, да узда забрякала. Я калитку отворила, а там Ефимов Чубар в ворота войти ладится, и конь-то без седока! Я его во двор завела, а сама к мельнице побежала, на дорогу к болоту, тебя искать. Да не успела за деревню выйти, услышала, как во дворе у Агафонова жена его кричит, кони ржут, все огни зажигают. Подумала я, что неспроста в дому у лекаря посреди ночи не спят, да туда и побежала.
- Матушка, а дядька Авдей-то живой? – тихо, сквозь дрему слушая мать, спросил Прохор.
- Живой, без памяти лежал, сейчас слаб еще, но жена его Мария сказывает, что Авдей уже разговаривает, сидеть смогает, да еду принимать.
- А вместе с вами на той подводе еще мужиков с Быковой Горы привезли. Те ничего, не сильно пораненые. Они у Агафонова в амбаре устроены, скоро уж домой отправятся. Ефрем Фомич еще лечение им даёт. Агафонов также сказал, никого у подводы он не видал, а проснулся от того, что собаки во дворе лаем зашлись. В окно глянул, а ворота открыты, посередь двора подвода стоит, в ней люди лежат. Только то и видал. А кто подводу привел, ему неведомо. А еще двоих Быковских мужики наши после привезли, не живые они были. Там, у обоза их видать сразу умертвили злодеи-душегубцы!
- Надо бы Быковских расспросить, кто же нас всех от разбойников отбил. Как знать, они может и видали того молодца, что из лука стрелял. Я-то уж точно знаю, что тот молодец и привел подводу на лекарев двор. И разбойников, кто остался обозников добить, тоже он порешил, - шептал Прохор, проваливаясь в сон.
Пелагея Захаровна увидела, как ровно задышал её сын, поняла, что тот заснул и зашептала на Федюньку да Игнатку, чтобы не шумели.
- Матушка, а про какого-такого молодца Прохор сказывает? – обняв мать, спросил сверкая глазёнками Игнатка.
- Не знаю, сынок. Может, привиделся ему кто, а может и вправду видал удалых каких молодцев. Ведь кто-то привел подводу на лекарев двор. В одиночку такое не сладишь, собрались видать от народа защитники, разбойников отогнали, - тихо говорила матушка, налаживая у печи горшки на ужин.
Игнат и Федюнька, открыв рты выслушали матушку, а после выскочили во двор, чтобы не мешать старшему брату спать.
- Айда Игнатка, сходим к тётке Марии Ярониной, спросим, может ей подсобить чем. Авось, она и нам расскажет, что дядька Авдей сказывает про ту ночь, - зашептал Федюнька и увлек брата со двора.
Прохор проснулся, когда уже вечерело. Долгожданная прохлада приходила с лёгким ветерком с реки и бора, когда парень сидел на завалинке дома, слушая, как по улице пастух гонит со стада скотину, как хозяйки окликают своих коров, заманивая тех во двор на подсолённый кусок ржаного каравая.
Думы лениво, как медленная река, текли в Прохоровой голове и всё вертелись вокруг одного…
От Автора:
Дорогие мои Читатели! Этот рассказ публикуется по две главы в день - в 7.00, и в 15.00 по времени города Екатеринбурга.
Прошу вас простить меня, главы стоят на отложенной публикации на указанное время, поэтому делать ссылки для перехода на каждую из глав я не успею, к сожалению. Как только будет свободная минутка- обязательно сделаю переход по ссылкам.
Проходите пожалуйста на Канал - там новые главы публикуются своевременно! Спасибо, за ваши 👍! Канал существует только благодаря вам!
Приятного чтения!
