На первый взгляд довольно странно говорить о дефиците, когда вокруг тебя полки супермаркетов ломятся от всевозможных товаров. Однако объективно дефицит существует, и на нём, более того, основан весь существующий экономический механизм. Собственно, мы живём в условиях дефицита, отчасти искусственно воспроизводимого современной экономикой. И всё это — при производительных силах, потенциально способных обеспечить изобилие. Механизмы, создающие — естественно или искусственно — экономический дефицит, весьма разнообразны, и о них мы сегодня и поговорим.
Большинство известных истории экономических систем — от первобытной и рабовладельческой, до феодальной и капиталистической - существовали в условиях естественного дефицита. То есть при наличном развитии производительных сил полная реализация материальных потребностей всех и каждого заведомо невозможна. Такое положение уже успело стать общим местом, что отразилось на одном из ходячих определений экономики как науки: «Экономика есть искусство удовлетворения всё возрастающих потребностей общества в условиях ограниченных ресурсов».
Однако к последней трети 20 века ситуация несколько изменилась — во многих отраслях производства мощностей стало настолько много, что о естественном дефиците говорить не приходится. У нас вполне достаточно электроэнергии, чтобы обеспечить всех светом и теплом, а пищи хватит, чтобы от голода не страдал ни один человек на земле. Даже ФАО - международная продовольственная организация ООН, в своём весьма осторожном докладе говорит о том, что проблема продовольствия лежит скорее в плоскости распределения, а не производства.
Тем не менее, потенциальное изобилие, у границы которого стоит человечество — это ещё не совсем то, что нужно. Например, нам доподлинно известно, что наши фабрики способны производить одинаковых рабочих роб на все семь с половиной миллиардов населения Земли. Казалось бы — всё замечательно и можно просто каждому всучить по этой робе и человеку целый год не придётся париться по поводу верхней одежды. Однако такое «идеальное» положение дел устроит только тех, кто согласился бы жить в утопии. Вернее, даже в Оруэлловской антиутопии.
Тут есть сразу несколько моментов, обращающих наше изобилие в ничто: Во-первых, человеку нужна не какая угодно одежда, а такая, которая соответствовала бы его полу, возрасту, телосложению, климату его страны и роду занятий, личным вкусам, наконец. К этим естественным ограничениям добавляются и искусственные — мода и навязанные человеку статусные иллюзии.
Вот перед нами и первый механизм создания искусственного дефицита — энергия социального отчуждения, этого демона современного общества, превращается в фактор экономики. Мол, я ни на что не годное чмо, зато я могу потратить несколько тысяч рублей и купить шмотку, которая якобы сделает меня крутым. И этот фактор тем опаснее, чем больше людей занято в воспроизводящих его отраслях экономики — индустрии моды, рекламе и маркетинге.
Во-вторых, современное массовое производство — как мы уже писали в недавнем материале о планировании снизу (https://vk.com/wall-6921_32906)— очень расточительно по части транспортных и складских издержек. Не менее расточительна и система распределения готовой продукции — к транспортным и складским издержкам добавляются наценки целой цепочки посредников и арендная плата за торговые площади, закладывающаяся в цену каждого товара. Пока произведённая вещь дойдёт до потребителя, её цена успеет вырасти в десятки раз по сравнению с себестоимостью.
Любой, кто хоть немного слышал об оптовых поставках, может подтвердить — розничные цены на товары завышены многократно, причём зачастую совершенно необоснованно. Тем более, что рекламные и маркетинговые издержки и наценки ещё больше взвинчивают цены. Надо ведь быть очень наивным, чтобы поверить в то, что заоблачные цены на одежду топовых брендов определяются их высокой себестоимостью. Большинство нашей гламурной публики — не отличающейся особым умом и сообразительностью — знает, что платит бешеные деньги именно за понты. Индустрия «понтов» стала настолько мощной, что структура потребностей человека оказалась очень размытой — часто трудно определить, что составляет для человека насущную необходимость, а что — не более, чем навязанную потребность.
Но чтобы иметь возможность платить лишние деньги, их нужно, прежде всего иметь. И вот здесь мы возвращаемся к базовым вопросам экономики дефицита, затронутым нами в самом начале. Собственно, деньги – это не что иное как абстрагированный, объективированный — проще говоря, омертвеченный труд живых людей. Сверхдоходы меньшинства человечества, которое может позволить себе настоящие «понты» - не что иное как присвоенный насилием и обманом чужой труд.
Сейчас мы, однако, не будем обсуждать моральную и политическую сторону этой проблемы. Нам важнее другое — чем выше мера отчуждения, тем дешевле труд большинства. Чем ниже цена рабочей силы - тем меньше её производительность при прочих равных. Проще говоря — мы не в праве ожидать от вкалывающего 12 часов в день без выходных китайца шедевров, сочетающих в себе красоту, долговечность и низкую цену. Что-то обязательно будет хромать.
Хромает же, как правило, качество и долговечность. В том числе и потому, что так выгодно корпорациям, использующим труд миллионов китайцев, индийцев, индонезийцев, мексиканцев и иже с ними. Не к ночи вспоминается другая антиутопия - «О, дивный новый мир!» Олдоса Хаксли. Организация массового производства и потребления выражена там в гипнопедической пословице - «Чем нам старое копить — лучше новое купить». То, что Хаксли видел, как кошмарный сон, сейчас стало явью: причём одного запланированного физического износа господам капиталистам показалось мало. В ход пошло и запланированное моральное устаревание. Именно на использовании последнего и строится — в числе прочего — успех корпорации Apple.
Более того, многие вещи выбрасываются на помойку, не выработав даже того скромного ресурса, заложенного в них современной системой массового производства. Ведь они были спроектированы так, чтобы практически исключить самостоятельный ремонт потребителем. Попробуйте, например, покопайтесь в конструкции собственного плеера, если у вас начнёт заедать кнопочка или глючить дисплей.
Ещё одно средство не допустить потенциального изобилия — раздробить все блага на мелкие кванты. Любая хорошая хозяйка знает, что оптом брать выгоднее, чем в розницу. На уровне большой экономики действует похожий принцип — большие стратегические вложения работают эффективнее, если смотреть пропорционально затраченным ресурсам. Экономисты это называют мультипликатором. Современная экономическая система максимально старается изолировать конечного потребителя от оптового товара в самом широком смысле слова. Начиная от продуктов питания, фасуемых в мелкую тару и упаковку, заканчивая научным прогрессом, превращённым современными менеджерами от науки в мешанину из инноваций — мелких изолированных квантов нового знания. И дело тут не только в злом умысле боссов корпораций, но и в том, что горизонт планирования корпоративной элиты очень невысок — о чём мы уже писали ранее.
Не стоит, однако, забывать и о том, что издержки товарного производства, о которых мы говорили выше, ложатся на нас с вами, а не на корпорации. Ведь это мы платим за ремонт часто ломающейся техники и плохо сшитой одежды, ведь это мы переплачиваем за упаковку и бренд, ведь это мы стоим в пробках на перегруженных дорогах и часами ждём доставку заказанных вещей. И пока мы спокойно выносим такое положение вещей, корпорации умудряются ещё и извлекать прибыль из своих же собственных издержек.
Но почему же, спросите вы, нынешняя элита так боится изобилия, даже потенциального? Зачем этим господам понадобилось поддерживать дефицит — в том числе и искусственными мерами? А всё очень просто — конец дефицита есть конец экономики, основанной на присвоении чужого труда. Ведь эксплуатация только там и может возникнуть, где у одного человека есть излишек жизненных благ, а у другого — дефицит. Самое интересное, что современный дефицит существует на фоне искусственного же мнимого разнообразия, его маскирующего. Не случайно уже знакомый нам Стаффорд Бир говорил "Управление разнообразием - это главный инструмент".
Так или иначе, искусственный дефицит — это одна из задач, которую экономика будущего может и должна решить. Как — об этом мы ещё расскажем подробнее, но уже сейчас понятно: атаковать эту проблему надо будет с нескольких фронтов: со стороны производства, распределения и потребления. Иначе у нас просто ничего не получится.
Исходный текст от 13 ноя 2017 https://vk.com/wall-6921_32914
