Скажем прямо: говоря о Самуэле Паули, поражает то, что здесь всё «впервые» и «задолго до». Не было дирижаблей, а он на них летал и даже анонсировал регулярные рейсы «Париж – Лондон». Не было унитарных патронов, а он их всё равно изготовил, вложив всё в цилиндрическую гильзу из картона с металлическим низом (именно такими мы на охоте по сей день и пользуемся). Даже капсюля тогда официально ещё не существовало (его только через пару лет, в 1814-м изобретут), а Паули его всё равно изготовил, да ещё и заменил в нём гремучую ртуть
на бертолетовую соль. Джошуа Шоу в это время ещё только брандтрубку сбоку от ствола в своей конструкции капсюльного замка прикладывал, а Паули её уже «отменил» как архаичную, успешно разработав и внедрив в своём патроне более удачную конструкцию центрального (это когда капсюль по центру) воспламенения.
При этом само ружье разработал, как будто срисовав его внешний облик с современного журнала «Охота и рыбалка». И всё «задолго» (лет эдак за пятьдесят-семьдесят) до реального появления всего этого в жизни…
Но, как известно, «нет пророка в своём отечестве», и во французском тоже его не оказалось. Дальше у великого изобретателя начинается сплошное невезение. Наполеону ружье Паули представили только по его возвращении из вчистую проигранной им русской кампании. Император восхитился, можно предположить, что он также представил себе нечто подобное вышеописанному эпизоду Бородинского сражения, после чего изрёк мудрую мысль о том, что «изобретения, предшествующие своему времени, остаются неиспользованными до тех пор, пока общие знания не достигнут того же уровня». Ну, а поскольку уровень тогдашних общих знаний до достижения ими высокой планки научной мысли, заданной гениальными изобретениями Самюэля Паули, объективно говоря, был ещё очень и очень низок, только лишь высказанной цитатой великий Наполеон и ограничился. Тем паче, что впереди у него маячили всякие неприятности в виде отречения от престола, ссылки на остров Эльба и трагического шествия к катастрофе под Ватерлоо…
Одним словом, революционное во всех смыслах ружьё Паули своего солдата так и не нашло, оставшись невостребованным. Кстати,
и дирижабль его из Лондона (куда он вскоре переехал) в Париж тоже не полетел, вследствие чего так и непризнанный современниками гений вскоре (как не признанным гениям и положено!) скончался, увы, в полнейшей нищете и безвестности…
Но не зря говорят, что дело учителя живет в его учениках. Были таковые и у Паули, а среди них один весьма даже неглупый немец по имени Иоганн Николас Дрейзе. Проработав у Самуэля Паули подмастерьем и впитав в себя все основные творческие идеи, столь щедро источаемые своим патроном, в 1814 году (опять этот год!) Дрейзе чутко уловил открывающуюся впереди для своего шефа перспективу сплошного невезения и не став испытывать судьбу, будучи этническим немцем, уехал обратно к себе в Германию (тогда ещё Пруссию).
Там, на родной своей неметчине, предприимчивый пруссак основал фирму и принялся активно воплощать в жизнь то, что успешно почерпнул в Париже, находясь в подмастерьях у гения оружейного дела. Но при этом воплощать он стал чисто по-немецки, то есть, весьма прагматично, напрочь отбросив свойственный Паули полёт творческой мысли и всячески избегая в своей деятельности «бежать впереди паровоза» (которые, кстати, как раз к тому времени и появились).
Ведь в чём была главная… гм, не ошибка (нет, конечно), а чрезмерное опережение времени, ставшее для Паули фатальным? В том, что его унитарный патрон, будучи изначально гениально сконструированным (что подтверждает успешное использование данной конструкции до сих пор), в начале девятнадцатого века, увы, никак не соответствовал уровню развития производственных технологий, превосходя их возможности на несколько шагов вперёд. И хотя изготовить подобный патрон уже стало принципиально возможным (сам же Паули как-то сумел?), делалось это пока исключительно в штучном виде и уж точно не в «эконом варианте». Например, металлический низ гильзы, ввиду отсутствия в те годы технологии штамповки, надо было вытачивать на токарном станке, что было весьма затратно, да и абсолютно немыслимо в промышленных масштабах.
Плюс ко всему психологический фактор. Ведь что представляли
из себя патроны начала девятнадцатого (а также восемнадцатого) века, которые по армейским уставам надлежало «скусить»? В принципе, небольшие свёрточки, где порох и пуля были аккуратненько завёрнуты в бумагу или ткань. К ним все уже привыкли, они были всем понятны, а тут... гильзы какие-то, капсюли… Одно лишь только это уже консерваторов
в эполетах от новаторского изобретения Паули отвращало.
И вот, видимо хорошо усвоив печальный урок, проиллюстрированный неудачей своего учителя, прагматичный Дрейзе пошел иным путем. Он сохранил проверенный историей «свёрточный» подход, отказавшись от новаторской металлической гильзы. Вместо этого Дрейзе взял небольшой «капковый» (картонный) контейнер под названием «шпигель» и вложил на дно капсюль, закрыв его сверху пулей. А дальше он провёл модернизацию всеми хорошо узнаваемого и успешно применявшегося уже не одно столетие бумажного патрона, где в свёрток поверх пороха вместо положенной там «по штату» пули скромно положил свой «шпигель», тем самым вроде бы и не особо нарушив устоявшуюся традицию.
Окончание следует...
Владимир Ерашов
станица Старочеркасская, Россия
