Дорога через половецкие степи к Порубежью для русичей прошла спокойно. Если не считать нескольких случайных стычек с мелкими кипчакскими нойонами, пытавшимися полюбопытствовать, какие же товары русские купцы везут на Русь? Да не хотят ли они немного ими поделиться?!
Поделиться с другом, это святое для русича! А непрошенным гостям всегда будет от ворот поворот. Бор свою службу отлично знал, и нёс её достойно... Клим полностью оправился от раны, и сменил крытую кибитку на боевого коня. Лючия радовалась, как ребёнок: жених выздоровел, и Русь кругом! Скоро домой приедем! Сбывались её сны, которые она видела в детстве и юности, ещё под крылышком любимой няни Мавры в родительском гнезде в Генуе.
- Ох, погодь радоваться, лада моя - урезонивал её Клим - вот придёт зима со снегом, с морозами. Поди, из терема и носу не высунешь! Снег-от ты хоть един раз видала??
- Токмо во сне видала! Да не страшусь я снегу и морозу, любый мой. Ведь ты будешь рядом. Согреешь, чай, меня!! - озорно подмигнула жениху Лючия. И в её глазах заплясали весёлые бесенята. За время пути она научилась говорить по-русски почти без акцента.
Домой прибыли в начале осени. Стояли долгие, яркие и светлые дни, когда природа только начинает забывать о летних красках, и не спеша готовится к увяданию, окрашивая изумрудную зелень листвы в золото и багрянец. Ещё тёплое солнышко днём по-прежнему согревает землю, но уже стали стылыми утренние росы. Воздух удивительно свеж и прозрачен, и в нём словно витает некая неуловимая грустинка недалёкого уже прощания с тёплом...
Напрасно Бор беспокоился насчёт трёх лет беспошлинной торговли для грека Цартаса. Князь Андрей был настолько доволен итогами поездки в Кафу, что осыпал их княжьей милостью с ног до головы! На протяжении двух с половиной часов он без устали расспрашивал Бора и Клима о самом городе, о жизни в тех далёких краях, о быте и нравах, о местном купечестве, товарах и ценах. Его интересовало всё! То и дело он тыкал находившемуся при нём писцу:
- Пометь сие!.. Запиши, Антип!.. Надобно узнать!..
А писцу Антипу и самому было дюже интересно слушать рассказы людей бывалых. Он и без княжеских напоминаний весь обратился в слух, боясь пропустить хоть едино словечко!
- Сведали вы, что клинки булатны рубят железо, аки дерево? - спросил князь.
- Сведали, княже! - ответил Бор - в своей сотне я раздал по мечу десятникам. А крымцы на обратной дороге едва ль не войско татей на нас отрядили, вот помахали мы с ними десницею! Знатно рубит булат!
Клим хлопнул в ладоши, и в светлицу ввели сарацина и толмача. Оба они обнажили головы и низко поклонились князю.
- Княже! - решил смягчить, отвести от Бора возможный удар княжеского гнева Клим - а вот и рецепт булатной стали, кузнец-сарацин из Дамаска! А это Хазрат, полоняник. Вельми искусный толмач, и ныне он на твоей, княже, службе! В веру православну креститься желает. Ему было велено обратной дорогой учить сарацина говорить по-нашему. Так что скоро, княже, не токмо клинки булатны будут у тя и дружины твоей, но и доспех крепости отменной...
- Цену велику пришлось заплатить, князь Андрей - подхватил Бор, сразу раскусивший хитрость Клима, и не пожелавший бросить товарища в трудный момент - запросил Цартас за этого мастера столько серебра, что цельну сотню рабов купить можно! Торговались долго, и сошлись на двух третях и беспошлинной торговле во княжестве твоём сроком на три года. Прости, княже Ондрей!
При этих словах Бор и Клим бухнулись на колени перед князем и склонили головы. Князь, до этого слушавший не перебивая, сам вскочил с места:
- Станьте, витязи! Немедля! Кто справу мою мог управить лучше?! За службу верную жалую тя, Бор, сын Назаров, чином воеводы. Курган намедни челом бил, тяжко ему ныне, хвороба одолела. А тебе, Клим, сын Саврасов, быть отныне сотником дружины княжеской.
Витязи встали с колен, и молча поклонились земным поклоном своему князю, принимая его великую честь...
...А тем временем в тереме купца Саврасова случился нечаянный, но радостный переполох. Иван с Петром, не откладывая дела в долгий ящик, заявились к родителям Клима и известили, чтобы те со дня на день ждали сватов к дочерям Олисаве и Анастасии. А генуэзская дворянка Лючия ди Франко, которую Саврасовы сразу приняли как родную, крестилась во храме божием. И получила замечательное русское имя Людмила...
Внимание! Копирование или перепечатка материалов моего канала "Чёрный Скорпион" допускается только с разрешения автора!