Наша поисковая группа сформировалась совсем недавно. Было нас в группе всего десять человек, собрал нас всех и всё организовал наш бывший староста группы в Институте истории. Большинство из нас и не работало по профессии, кроме того самого старосты Льва. Он работал в архиве и переводил документы в цифровой формат, создавая электронные архивы, у него был полный доступ к документам по ВОВ Тверской области. Вот он и предложил нам заниматься поисками павших в боях солдат, чтобы можно было похоронить их с почестями и известить родных. Ведь сколько пропавших без вести и непохороненных по правилам?!
Ну, а мы согласились, в свободное от работы время мы занимались поисками. Лев находил в архивах данные о местах, где проходили бои. По приезду мы находили признаки боя: закопанные окопы, овраги, воронки от снарядов. Это только кажется что поле оно и есть поле, а небольшие канавки или холмы, это просто канавки и холмы. А на самом деле это бывшие окопы, блиндажи, воронки от разрыва снарядов, следы от танков.
Вот и в этот раз мы нашли в небольшом леске следы воронок от снарядов. Раньше это было открытое поле, но потом лес разросся и поглотил часть поля. Это был наш третий выезд на поиск. Конец лета. Погода стояла теплая, сухая. Практически всегда, когда мы находили останки бойцов, начинался дождь. Находили мы и немецких солдат, потом предстояло передать останки Народному союзу Германии, который также занимается поисками воинов на территории России. Раньше в 90е многие, когда находили останки немецких солдат, то просто обворовывали их, а кости или бросали или просто закапывали обратно. Но это всё зависит от человечности и совести поисковиков. Мы передаем останки Союзу .
Часто распознать погибших так и не удается: капсулы из гильз с данными сгнивают, медальоны немцев плавятся от снаряда или же могилы оказываются уже разграбленными черными копателями, которые думают только о наживе.
Так вот, прибыли мы на место уже после полудня. Исследовали местность металлоискателями, металла было много. Это тоже знак для раскопок. Потом исследовали землю Т-штырем, по звукам которого можно определить материал, находящийся под землей. Под почвой были металл и кости. Решили разбить лагерь, пообедать, а с утра начать копать. Работать предстоит много и аккуратно.
Мне не спалось, я взглянул на телефон, время показывало четыре часа, скоро светать начнет. Решил я выйти на воздух, посидеть у костра, подбросить дровишек, да покурить. Надо бы котелок с водой поставить, ребята проснуться, а кипяток для кофе уже готов. Сел на бревно, нагнулся к костру, подбросил дровишек, разогнулся и замер. Прямо напротив меня на бревне у костра сидел советский солдат. По форме был рядовым, лет ему 40-45, седые усы и волосы. Он сидел, задумчиво покуривая самокрутку, и глядел на огонь. Я не знал, что и делать. Такое было впервые. Я точно не спал. А он? Если он и был призраком, то выглядел вполне реалистично и материально. Но приглядевшись, я заметил, что всё-таки сквозь него немного виден лес позади.
Солдат поднял голову, прищурившись посмотрел на меня и улыбнулся.
-Не боись! Ничего я тебе не сделаю, знаю, что хорошим делом занимаетесь.
-Знаете?
-Ага, в воронке той, которую вы всё осматривали, я лежу. Снаряд попал и ау.
-Gute Nacht! - прозвучало сбоку от меня. Я аж подпрыгнул.
-Ну! Йонас, чего ты человека пугаешь! Тем более он по-твоему не понимает. А ты гаркаешь тут! Разбудишь всех.
-Эт-т-то кто? - только и смог вымолвить я.
-Это-то? Это Йонас Вебер, а я - Леонид Максимович Лоскутов. Звания наши тебе не очень нужны, к чему они, хотя.
-Как же не нужны? Нужны! А откуда вы?
-Мы-то? Я из Алма-Аты, знаешь такой город?
-Конечно. Это Казахстан. - я не знал, стоит ли говорить им про то, кто выиграл войну, что распался СССР и что Казахстан это уже самостоятельная и независимая страна?
-Nein, - снова гаркнул немец, словно прочтя мои мысли.
-Да, верно Йонас говорит, не надо нам этого знать. Мы тут знаешь уже сколько.
-А вы его понимаете?
-Раньше не понимал, да только после смерти мы стали понимать друг друга. Хоть и говорим каждый на своем языке.
-А вы, как же это спросить. Дружите?
Оба солдата усмехнулись.
-Если так можно сказать. По-началу не знаю сколько лет мы тут каждую ночь воевали друг с другом, нас же тут много.
Я поднял глаза, огляделся, вокруг нашей стоянки по лесу стояла молчаливая толпа солдат: советские бойцы, немецкие. Все стояли и молча следили за нашим разговором. От этой картины стало невыносимо тоскливо и тяжело на душе, даже, когда находили и извлекали кости, мне так плохо на душе не было. Может потому, что это были только кости? А тут, стояли они, люди, в их глазах читалась усталость.
-Да, устали мы. Потом мы поняли, что наша вражда давно никому из нас не нужна и перестали. Вот, даже общаться стали. Всё ждали, когда нас найдут.
-Ich will nach Hause. Stuttgart.
-Домой хочет, в Штутгард.
Немец с грустью в глазах обошел костер и сел рядом с Леонидом Максимовичем.
-У меня-то дети уже были, жена, когда война началась. Живы ли они? Надеюсь, что живы. А у него, - он кивнул в сторону Йохана, - только родители были.
-Леонид Максимович, давайте вы мне все расскажите о себе всё. Чтобы мы ваших всех родных нашли. Можете?
-Можем, конечно, - Леонид Максимович и Йонас улыбнулись, - только, мы чего пришли-то. Предупредить. Копать там где мы лежим не надо!
-Что значит "Не надо"? Разве вы не этого хотите?
-Man sagt dir, dass du es nicht tun musst! - прикрикнул немец. (Тебе говорят, что не надо тебе этого делать!)
-Ну, ну. Йонас, не нервничай. Переволновался он! Там, где мы с ним лежим, куда снаряд-то упал. Там не один снаряд, второй там есть. Целый. Может взорваться, и ляжете вы тут вместе с нами.
-Спасибо, что предупредили. Так что? Расскажите о себе?
-Конечно!
И начал Леонид Максимович перечислять имена, фамилии всех кто был тут, где жили, имена родных. Я старался успевать всё записывать. Потом Леонид Максимович с теплотой стал вспоминать свою семью, свой город, как работал в школе, как детишки его чудили. Когда дошла очередь до Йонаса, он с грустью и теплотой вспоминал своих родителей, родные места. Леонид Максимович мне всё переводил.
-Jetzt würde ich den Apfelstrudel meiner Mutter essen! (Сейчас я бы съел яблочный штрудель своей мамы!) - мечтательно и грустно произнес Йонас, потом достал из кармана красивую серебрянную табакерку с необычным рисунком, - Vater schenkte. (Папин подарок.)
-Ишь ты, маминого штруделя он захотел. А эту табакерку ему отец подарил, фамильная ценность,- ухмельнулся Леонид Максимович. - Уже рассвет. Нам пора! Осторожнее копайте! Спасибо вам!
-Vielen Dank! - произнес немец. Потом он, Леонид Максимович и все остальные стали медленно исчезать в утреннем тумане.
Когда ребята проснулись, я им рассказал всё как было. Пусть считают, что я ку-ку. Но они решили послушать меня и вызвали специальную бригаду. В воронке на самом деле оказалось два тела: советский солдат и немецкий. Там нашелся и неразорвавшийся снаряд, который обезвредили. При дальнейших раскопках в воронке нашли и серебряную табакерку. Вот после этого ребята и поверили в мой рассказ. При этом записанные мною данные подтвердились, у некоторых воинов при себе сохранились медальоны.
Уезжая вечером через несколько дней с места раскопок, я обернулся и увидел среди деревьев две фигуры, они стояли и махали мне, улыбаясь.
#ВОВ
#поисковые работы
#призраки солдат
#опасность
#воронка
#раскопки
#предостережение
