Споры касаемо наследников Александра Первого не утихают до сих пор. Если придерживаться самой популярной версии, у правителя было не меньше 11 детей, к сожалению, или счастью не бастардами (детьми, которые рождены вне брака) являются только две девочки — Мария и Елизавета. Однако даже при жизни правителя, ходило множество слухов, согласно которым дети не его и Елизавета Алексеевна имела любовника, даже не одного.
Как было принято раньше, у молодых не спрашивали мнения касаемо бракосочетания, многие "верховные" браки заключались лишь для выгоды государства. Союз Александра и Елизаветы не стал исключением, в 1793 году, их ещё совсем юных поженили. Со временем стало очевидно - между знатной партией нет абсолютно ничего общего, к тому же Елизавета имела, довольно напряжённые отношения со свекровью.
Как предполагают историки, виной отдаления молодожёнов можно считать неприязнь, которая существовала между их семьями.
Планировалась свадьба между дочерью Марии Фёдоровны и Шведским Королём, однако новоиспечённый жених бросил невесту прямо перед алтарём. А по возвращении на родину стал ухаживать и даже просить руки у сестры Елизаветы, данный поступок был принят российской императрицей как личное оскорбление.
Своим присутствием юная Елизавета сама того не подозревая постоянно напоминала Марии Фёдоровне и подлом поступке правителя Швеции, всю злость и обиду свекровь вымещала на невестке. Что не могло оставить отношения между молодожёнами неизменными, вскоре у обоих начали появляться любовники.
Именно поэтому в 1799 году, торжественное объявление о беременности Елизаветы сопровождалось множеством сплетен. "Молодые-то живут отдельно" - безустанно твердили завистники, когда родилась кроха Мария, глас народа огласил "Княжна по рождению, но по крови ли?".
Письмо близкой подруги Елизаветы — Прасковьи Фредро развеяло все сомнения, в нём прямым текстом сообщалось о том, что императрица оступилась. Разумеется, никто не ждал того, что ребёнок будет копией Александра Первого, но во время крестин император Павел Первый ошеломлённо заметил, что смугловатый ребёнок является копией, но не кого-либо из представителей знатного рода, а копией князя Адама Чарторыйского.
Разгневанный правитель, практически выйдя из церкви, отдал приказ: "Выслать, выслать с глаз долой Чарторыйского, и подальше, чтоб никто не видел наглеца." Александр Первый, в свою очередь, также не хранил верность супруге, но ребёнка всё же принял. Возможно, не выдержав постоянных споров и сплетен за спиной, маленькая Мария скончалась в 1800 году.
На радость сплетникам, после того как в 1801 году, Александр взошёл на престол, Елизавета вновь сообщила радостную новость о беременности. Но как, как такое возможно, ведь супруги буквально жили раздельно. К тому же Александр не скрывал, что питает, куда больший интерес к своим любовницам, Елизавета же, как говорится, "в долгу не осталась", она также была увлечена другим мужчиной.
Елизавета стала довольно спорной персоной, одни жалели её и уверяли, что в появлении любовников виноват исключительно супруг дамы. Другие с безразличием говорили о том, что вся скромность и аристократичность юной леди всего - лишь маска, она сама проявляла интерес к поиску нового мужчины и даже не пыталась наладить отношения с мужем.
Так или иначе, между Елизаветой и Алексеем Охотниковым завязался роман, они буквально пылали любовью друг к другу, забыв об осторожности. А осторожность не помешала бы, ведь наблюдая увлечённый роман, всё аристократическое общество вынесло вердикт - "И снова не его, ребёнок не Александра, однозначно".
Александр же не стал закатывать скандалов, он принял и вторую дочь, несмотря на то, что Мария Фёдоровна была против. Маленькая Елизавета повторила страшную учесть своей сестры, она умерла, не дожив до 3-х лет. Было принято решение, согласно которому две девочки нашли своё пристанище не в главной императорской усыпальнице, но как такое возможно, ведь официально Александр принял дочерей.
Разумеется, страшную тайну рождения девочек, описанную в письмах Елизавета старательно уничтожила — сожгла все бумаги. Но вот только супруга Николая Первого смогла лицезреть одно сохранившееся письмо.
Всё описанное в нём было немедленно доставлено Марии Фёдоровне, женщина лишь с аристократичным холодом приказала своему секретарю - "Задокументируйте, обе дочери не Александра".
