Советские заградительные отряды уже стали притчей во языцех. Но эта тема до сих пор вызывает ожесточенные споры. О заградотрядах писали некоторые фронтовики. Виктор Астафьев в своем романе "Прокляты и убиты" во второй книге "Плацдарм", Николай Никулин в "Воспоминаниях о войне": "заградотряды косили из пулеметов отступавшие без приказа полки".
Но что насчет немецкой армии? По воспоминаниям эсэсовца Гюнтера Кюне, когда Германия стала проигрывать войну люди превратились в расходный материал. Гюнтер был переведен в СС из учебного морского батальона в 1944 году. Его дивизия наступала в Арденнах в декабре 1944 года. Там он и был ранен, даже не мог ходить. Уже весной его отправили на медкомиссию:
Я вошел в кабинет на костылях, и меня еще поддерживали два человека. Я сказал: «Господин главный штабной врач, я не могу ходить без посторонней помощи». – «Тебе не надо ходить. Ты должен стоять в окопе и стрелять» (Воспоминания Гюнтера Кюне. "Я дрался в СС и в вермахте")
В итоге Гюнтера отправили в 9-ю армию генерала Буссе, которая угодила в котел у деревни Хельбе. Он пишет, что потери на тот момент были просто чудовищные:
"Я не могу этого описать, я не знаю, какие там были потери у русских, но у нас они были чудовищные".
К тому моменту уже всем, кроме Гитлера и его окружения было понятно, что война проиграна. На этот счет в художественном произведении Ремарка есть отличная фраза, якобы, из уст немецкого солдата:
Мы только за них сейчас и воюем. За СС, за гестапо, за лжецов и спекулянтов, за фанатиков, убийц и безумцев… чтобы они еще на год остались у власти. За них… а больше ни за что. Война давно проиграна. (Эрих Мария Ремарк. Время жить и время умирать)
Чтобы пресечь отступление и запугать солдат немецкое командование устраивало устрашающие расправы. Так появилось нечто, что немецкие солдаты прозвали "дубом Гитлера".
Во время отступления от Одера, в каждой деревне был так называемый «дуб Гитлера», – дерево на рыночной площади, на котором висели солдаты, дезертировавшие с фронта (Воспоминания Гюнтера Кюне. "Я дрался в СС и в вермахте")
На груди у этих солдат вешали табличку "Я был слишком труслив, чтобы сражаться за народ и родину". Впрочем, как уже написал Ремарк - обычные солдаты понимали, что сражаются не за родину, а за лжецов и фанатиков. Сам Гюнтер попал в плен к советским солдатам. Он предусмотрительно срезал с формы нашивки войск СС. В итоге провел в плену пять лет.
Он был очень удивлен, что к нему хорошо отнеслись. Сперва он думал, что его поставят к стенке, как они сами поступали с пленными. Но оказалось, что его просто отправят на работу. Бывший моряк, а позже эсэсовец хорошо работал в плену отмаливая грехи своих "собратьев по оружию":
Я хорошо работал. Русские даже присвоили мне звание «лучший работник», и моя фотография висела вместе с русскими на Доске почета. Когда я в ГДР это рассказывал, мне никго не верил... на фотографии у меня были волосы, я выглядел довольно ухоженным, не как унтерменш или доходящий заключенный. (Воспоминания Гюнтера Кюне. "Я дрался в СС и в вермахте")
После освобождения он подписал бумагу, что никогда больше не возьмет в руки оружие и был отправлен домой.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые статьи и ставьте нравится.
