Не так давно, обедая на работе, я чуть не подавился, получив очередную порцию позитивной информации от коллеги, бывшего охранника СИЗО № 1 города Челябинска.
В целом, обсуждение привело к выводу, что тюрьма меняет психику не только осужденных, но и людей, которые их охраняют. Есть много примеров, даже из нашей собственной жизни, чтобы "откопать".
На третьем курсе нашей группе повезло, были военные сборы в Белоруссии, и кому-то удалось попробовать деликатесы эскорт-услуг в Свердловской дивизии. В то время их истории немного шокировали. Ну, представьте себе лето, тайга, болота, тучи гнуса, в таких условиях солдат выполнял свои обязанности, стоя в москитных сетках и матерчатых такинтошах, солдатам даже разрешалось курить на посту. Ладно, призывник, отслуживший два года, уезжал домой, офицер тоже мог рассчитывать на повышение, но как быть с флагами и повторным призывом? Добавьте к этому суматоху повседневной жизни, низкую заработную плату и почти полное отсутствие жизненных возможностей для их детей. Осужденные шутили по этому поводу с сарказмом: "Мы находимся в тюрьме уже пять или семь лет, а вы - 25-й надзиратель, поэтому неясно, кто из нас сидел в тюрьме". Конечно, это были идеальные условия для того, чтобы психика военных чувствовала себя очень неуютно.
СИЗО, колония, разница невелика, тюрьма "ломает" людей везде.
Я возвращаюсь к истории, рассказанной бывшим авиадиспетчером. Не секрет, что одиночество мучает женщину больше, чем мужчину, ей тяжелее, когда она видит пустой дом после возвращения с работы, когда ей не о ком заботиться и не от кого получать знаки внимания.
В такой ситуации, даже если она выполняет свой долг по пресечению контроля и незаконных проявлений среди осужденных, она часто проявляет чисто женскую слабость, становясь объектом требований осужденных о любви.
Жила себе простая россиянка Зинка, но ей нравился гражданин Ванькас "Сапожник", они познакомились по переписке, он был из СИЗО № 3, того же Челябинска. Она стала приводить к нему Сумар и ходить с ним на свидания. Боевые товарищи навещали Зинку из безрассудной любви, но одинокое женское сердце не слушало доводов разума. Они расписались в тюрьме. Заключенный был освобожден и переехал к своей законной жене. Но идиллия семейных отношений длилась недолго, через три дня Ванька напился, схватил нож, а Зинаида отправилась навестить своих предков на небесах. В конце рассказа коллега вдруг громко рассмеялся, сказав: ну, мы же ее предупреждали.
Другая женщина в форме, получив боевой приказ, отправилась на наблюдательную вышку с пулеметом, чтобы защитить целостность главного барьера. А через час все услышали короткий взрыв, за которым последовала записка в кармане женщины, излившая всю боль одиночества и сожаления о неудавшейся жизни.
Конечно, в пенитенциарных подразделениях есть штатные психологи в форме, у них была женщина-капитан на предварительном следствии, но такие специалисты практически ничего не значат ни для заключенных, ни для персонала тюрьмы. Федеральное бюро тюрем.
По словам бывшего инспектора, их психолог выделялся своим странным поведением и, очевидно, сам нуждался в психиатрической помощи.
По словам одного из моих читателей по имени Игорь, "начальник СИЗО не может знать настоящего заключенного, потому что он не общается с ним напрямую". Тем не менее, мораль и тюремная жизнь настолько пронизывают существо охранников, что иногда они начинают жить по тем же понятиям, что и их подопечные. Псевдонимы, наркотики, алкоголизм, неподобающее поведение не только по отношению к заключенным, но даже к коллегам.
Я заметил, что после выхода на пенсию поведение и образ мыслей некоторых людей практически не меняются.
Беспокойство, мелочность, пугающая простота в общении, мышление, которое можно назвать только "коридорным". Например, кому в здравом уме придет в голову стирать грязные носки или береты в раковине столовой?
Знаете, такое ощущение, что у кого-то на лбу печать или какой-то знак с большой надписью: "Я бывший сотрудник Федерального бюро тюрем".
