Несколько ведущих западных СМИ призвали правительство США снять большинство обвинений против основателя WikiLeaks Джулиана Ассанжа за публикацию секретной информации. Автор статьи в The American Conservative задается вопросом — почему именно сейчас? И в этой связи напоминает, что у дела Ассанжа есть сложная предыстория.
С чего это вдруг New York Times, The Guardian, Le Monde, Der Spiegel и El Pais написали письмо в Министерство юстиции? Недавно они призвали правительство Соединенных Штатов снять большинство обвинений против основателя WikiLeaks Джулиана Ассанжа за публикацию секретной информации. В письме эти СМИ заявили, что судебное преследование в соответствии с Законом о шпионаже "создает опасный прецедент", который угрожает подорвать Первую поправку и глобальные свободы прессы в целом. (При этом обвинения, связанные со взломом [секретных документов] тогдашним специалистом армейской разведки Челси Мэннинг (Chelsea Manning), не упоминаются.)
"Получение и раскрытие конфиденциальной информации, когда это необходимо в общественных интересах, является основной частью повседневной работы журналистов, — говорится в письме. — Если эта работа криминализируется, наш общественный дискурс и наши демократии становятся значительно слабее. Привлечение правительств к ответственности является частью основной миссии свободной прессы в условиях демократии".
Требование снисхождения к Ассанжу, который борется с экстрадицией в США из Великобритании с момента своего ареста там в 2019 году, представляется благородным поступком. Но у дела Ассанжа есть сложная предыстория.
В 1971 году Дэниел Эллсберг передал "Нью-Йорк таймс" "Документы Пентагона" — засекреченную историю войны во Вьетнаме, подготовленную правительством США. Никто никогда ранее не публиковал такого рода секретные документы, поэтому журналисты опасались, что их посадят в тюрьму по Закону о шпионаже. Федеральный суд обязал "Нью-Йорк таймс" прекратить публикацию после того, как были напечатаны первоначальные выдержки. Впервые в истории США федеральный судья подверг газету цензуре, использовав предварительный запрет. Верховный суд все же отменил решение судов низшей инстанции и вынес решение о победе Первой поправки в деле "Нью-Йорк Таймс против Соединенных Штатов". " Нью-Йорк таймс " получила Пулитцеровскую премию. С тех пор средства массовой информации публикуют секретные сведения в том виде, в каком они их нашли.
Но, рассматривая дело "Нью-Йорк таймс" через призму Wikileaks, профессор права Стив Владек отмечает, что, хотя Первая поправка защищает свободу слова и свободу прессы, Верховный суд долгое время отказывался придавать вышеупомянутому пункту о свободе прессы какое-либо существенное значение отдельно от пункта о свободе слова. Верховный суд не предполагал, что Первая поправка может защитить право на раскрытие информации о национальной безопасности. Да, в деле "Документы Пентагона" была отклонена попытка правительства запретить публикацию, но несколько судей в своих отдельных мнениях четко указали, что правительство могло бы преследовать "Нью-Йорк Таймс" и "Вашингтон пост" за эти публикации в соответствии с Законом о шпионаже.
Верховный суд оставил дверь открытой для судебного преследования журналистов, публикующих секретные документы, сосредоточившись исключительно на недопущении предварительного запрета. Политическая конъюнктура и общественное мнение, а не закон, заставили федералов проявлять осмотрительность и не преследовать прессу — изящный танец вокруг 800-килограммовой гориллы, разгуливающей по залам демократии.
Письмо "Нью-Йорк таймс" и других в защиту Ассанжа от 2022 года столь же корыстно, сколь и благородно, когда они просят сохранить статус-кво независимо от того, что случится с хакером Ассанжем.
Разрешение средствам массовой информации публиковать — это совсем не то же самое, что предоставление беспрепятственного доступа к государственным секретам. 30 июля 1778 года Континентальный конгресс принял первый закон о защите осведомителей, в котором говорилось, что "обязанностью всех лиц, находящихся на службе Соединенных Штатов, является предоставление Конгрессу или другому надлежащему органу власти как можно более ранней информации о любых неправомерных действиях, мошенничестве или проступках, совершенных любыми должностными лицами или лицами на службе этих штатов". И уже с тех пор исполнительная власть активно использовала Закон о шпионаже и другие законы для судебного преследования осведомителей, которые сливают информацию журналистам.
Самый близкий на памяти случай, когда журналист был брошен в тюрьму, произошел в 2014 году — тогда администрация Обамы вызвала в суд репортера "Нью-Йорк таймс" Джеймса Райзена (James Risen), а бывшему сотруднику ЦРУ Джеффри Стерлингу (Jeffrey Sterling) предъявила обвинения в передаче Райзену секретной информации. Суд низшей инстанции под угрозой тюремного заключения обязал Райзена дать показания и раскрыть свой источник информации, а Верховный суд отклонил его апелляцию, встав на сторону правительства в противостоянии между отстаиванием требований национальной безопасности и нарушением свободы прессы. Верховный суд отказался рассматривать вопрос о том, существовало ли джентльменское соглашение в соответствии с Первой поправкой о "привилегиях журналиста".
В конце концов администрация Обамы, опасаясь общественного мнения, сделала ставку на Райзена. Размахивая патриотическим флагом над запутанной ситуацией, тогдашний генеральный прокурор Эрик Холдер объявил, что "ни один репортер, который выполняет свою работу, не попадет в тюрьму". Райзена не вызвали для дачи показаний и не наказали за публикацию секретных материалов, даже когда предполагаемый организатор утечки, Джеффри Стерлинг, исчез в тюрьме на три с половиной года. В том случае правительство отошло от борьбы, чтобы избежать создания прецедента, который мог бы, в соответствии с Конституцией, предоставить некоторую форму репортерских привилегий.
Те же самые проблемы сейчас витают над Джулианом Ассанжем. Если правительство решит привлечь его к ответственности, необходимо будет ответить на сложные юридические вопросы: является ли сам Ассанж журналистом, как Райзен, или источником для журналистов, как Стерлинг?
Никто не спорит о том, является ли Джеймс Райзен журналистом и является ли книга фактом публикации. Гленн Гринвальд публиковал в интернете секретные документы, предоставленные ему Эдвардом Сноуденом, и как журналист или издатель он никогда не сталкивался с вызовами со стороны правительства. Элементы проверки фактов, подтверждения, кураторства, редактирования и предоставления контекста вокруг секретной информации — все это присутствовало в деле New York Times с "Документами Пентагона"; они также присутствуют в случае с американскими гражданами Райзеном и Гринвальдом. Определения и прецеденты могут быть сформированы.
Ассанж не американец. Он непопулярен, и теперь его втягивают в Красную Угрозу Америке XXI века из-за раскрытия электронных писем Национального комитета Демократической партии, предположительно взломанных Россией. Он ничего не написал рядом с документами на Wikileaks, мало занимался кураторством или отбраковкой и мало редактировал. Публикация для него состоит в загрузке того, что было предоставлено. Правительство могло бы возразить, что Ассанж не имеет права на защиту по Первой поправке, просто заявив, что щелчок мыши не является публикацией, а Ассанж не журналист. В данном случае применима самая простая интерпретация Закона о шпионаже, согласно которой Ассанж умышленно передал информацию, касающуюся национальной обороны, без разрешения. Он был бы виновен, как и другие "канарейки" в глубоком стволе шахты Вашингтона до него, и не нужно было бы решать запутанные вопросы. И вместе с этим исчезла бы уникальная форма онлайн-журналистики, основанной на первоисточниках.
Письмо, подготовленное СМИ в 2022 году по поводу Ассанжа, заставляет задуматься: почему сейчас? На бумаге ситуация с Ассанжем не менялась в течение нескольких месяцев. Он сидит в промозглой тюрьме Белмарш в Великобритании, борясь против своей экстрадиции в США; ничего нового в этом нет. С американской стороны генеральный прокурор Меррик Гарланд стремился ограничить возможности Министерства юстиции усложнять жизнь журналистам. В октябре он издал новые правила, запрещающие использование повесток, ордеров или постановлений суда для изъятия переписки репортеров, или требования их записей или показаний в попытке раскрыть конфиденциальные источники в расследованиях утечек.
Может быть, была достигнута договоренность о том, что США снимут все обвинения с Ассанжа, не упоминая работу с Мэннинг над самим взломом? Или болонка Британия просто устала носить воду для США и вежливо требует действий (и, следовательно, поддержки австралийским правительством письма СМИ)? Насколько ухудшилось состояние здоровья Ассанжа?
Возможно, Ассанж — просто легкая мишень для обеих сторон. Правительство уверено, что может воспользоваться его случаем, чтобы создать юридический прецедент там, где в своей длительной войне против свободы слова и прессы оно отступило от других дел. А своекорыстное письмо СМИ от 2022 года, возможно, призвано предотвратить это.
