Американцы пугливы
Такое мнение преобладало среди японской аристократии и вообще - японских военных. Считалось, что достаточно нескольких удачных операций, чтобы посеять в рядах противника панику, ну а потом можно и переговоры затеять, но в этот раз уже не США, а Япония будет диктовать условия. Исходя из этого и разрабатывался план войны.
Перл-Харбор был только первой целью японского командования. В результате двух авиационных налетов японцам удалось выведены из строя восемь из девяти американских линкоров, разрушить авиабазы на Гавайских островах, ВВС США потеряли 188 самолётов - однако авианосцев "Лексингтон" и "Энтерпрайз" в гавани о. Оаху попросту не было. Несмотря на то, что командовавший авиацией Футида Мицуо настаивал на проведении третьего и даже четвёртого налёта, чтобы атаковать наземные цели (приоритетной целью первых налетов были линкоры, авианосцы и аэродромы), командующий японской ударной группировкой "Кидо Бутай" Нагумо Тюити принял решение возвращаться. Главным образом потому, что Футида не смог сообщить никаких данных о местоположении американских авианосцев, и Нагумо опасался ответного удара, полагая, что расположение его флота американцам уже известно. К тому же, японский командующий посчитал выполненной главную задачу - вывести из строя основные силы американского флота как минимум на полгода.
В этом Нагумо серьёзно просчитался, налёт на Перл-Харбор состоялся 7 декабря 1941 года, а через пять месяцев, 4 июня 1942 года, началось сражение у атолла Мидуэй, первое в истории морское сражение, в котором корабли находились за пределами прямой видимости. В этом бою Япония потеряла все четыре авианосца, которые в нём участвовали, и окончательно утратила своё первоначальное преимущество - если, конечно оно вообще существовало где-либо, кроме планов японского верховного командования. Уже тогда можно было сказать, что война в Тихом океане Японией проиграна.
Паника на западном побережье Америки
До Мидуэя было ещё далеко, а взрывы в Перл-Харборе отгремели совсем недавно. И настроения в прибрежных районах США были соответствующие - военные, может и не слишком верили в возможность налёта японской авиации непосредственно на территорию Соединённых Штатов, но лиц сугубо гражданских успокоить было не так просто. Особенно потому, что японцы всё же смогли атаковать американское побережье, пусть и не авиацией.
23 февраля 1942 года, около семи вечера, у нефтяного промысла Эллвуд, что в Калифорнии, всплыла японская подводная лодка I-17. Командир субмарины Козо Нишино, оценив обстановку, принял решение обстрелять нефтяной завод. Начался обстрел, которого сначала попросту никто не заметил, поскольку на заводе находилась лишь ночная дежурная смена. И только после нескольких близких разрывов рабочие обратили внимание на силуэт субмарины, которую поначалу приняли за крейсер или эсминец. Лишь потом, по низкой скорости стрельбы, один из рабочих высказал предположение, что орудие стреляет всего одно - "стало быть, это подводная лодка." Кто-то позвонил шерифу - и шериф округа Санта-Барбара заверил, что сигнал получен, и самолеты с ближайшей авиабазы уже взлетели. Но это было не так - готовых к взлету самолетов на базе не было, а пока их подготовили, субмарина успела выпустить около двадцати снарядов, после чего спокойно ушла. Ущерб, причинённый этим обстрелом, оценивался в сумму менее тысячи долларов, убитых и раненых не было, но гораздо большим оказался эффект психологический. По свидетельству одного из очевидцев, субмарина ушла на юг, в направлении Лос-Анжелеса, и "подавала сигналы огнями кому-то на берегу." В действительности, I-17 ушла на запад в подводном положении, и никому сигналить попросту не могла.
Слухом земля полнится, как говорится, а от Санта-Барбары до Лос-Анжелеса рукой подать, и буквально на следующий день, то есть ночь с 24 на 25 февраля в Лос-Анжелесе была поднята воздушная тревога, которую до сих пор вспоминают, как "атаку на Лос-Анжелес", который никто и не думал атаковать. Американские зенитчики с трёх до четырёх утра азартно расстреливали ночное небо, выпустив в него полторы тысячи снарядов, и только в семь утра поступил приказ о снятии светомаскировки и отмене воздушной тревоги, которая впоследствии была признана ложной. Однако пять человек всё же были убиты осколками снарядов.
После Мидуэя, или "в ответ на рейд Дулиттла"
Рейд Дулиттла - это ещё один пример того, "чего раньше никто не делал." А именно - никогда до этого бомбардировщики наземного базирования не взлетали со слишком короткой палубы авианосца. Однако шестнадцати американским В-25 "Митчелл" удалось не только взлететь, успешно отбомбиться над Токио - но даже долететь до материка. Однако нормальную посадку смог совершить лишь один из "Митчеллов", приземлившийся на территории Советского Союза. Четыре самолёта разбились, пытаясь совершить посадку в Китае, экипажи ещё одиннадцати машин выбросились с парашютами. Трое летчиков погибли, семеро получили ранения и восемь попали в японский плен. А экипажу самолёта, приземлившегося в СССР, можно сказать, повезло - сам самолёт был включён в состав ВВС СССР, экипаж отправлен сначала в Оханск, затем в Ашхабад, откуда совершил успешный "побег" в Иран. Советский Союз действовал в соответствии с пактом о нейтралитете с Японией, именно поэтому, когда американцы начали стратегические бомбардировки, их самолёты не приземлялись на территории СССР. А если такое всё же случалось - маршрут "побега" американских пилотов был отработан.
Собственно, рейд Дулиттла нельзя назвать успешным, потери явно превосходили нанесённый ущерб, однако главной целью было показать Японии, что Америка способна нанести авиационный удар непосредственно по островам - а вот у Японии такой возможности нет. Посылать для этого авианосцы не рискнул бы даже самый отпетый самурай, впрочем, после Мидуэя и посылать уже было нечего. Но, как оказалось, японцы весьма изобретательны.
В конце июня 1942 года ещё одна японская подводная лодка, I-26, предприняла попытку расстрелять из надводного положения маяк на острове Ванкувер. Попытка закончилась полным провалом, из тридцати выпущенных снарядов ни один не попал в цель. Буквально на следующий день ещё одна субмарина совершила нападение на форт Стивенс, несколько более успешное.
Командир I-25 Мейдзи Тагами провёл свой корабль в устье реки Колумбия, следуя за рыбацкими лодками, чтобы избежать минных заграждений. Вечером I-25 всплыла на поверхность и открыла огонь по батарее Рассел форта Стивенс.
Несмотря на громкое название, форт Стивенс никакой ценности в качестве военного объекта не представлял. На батареях были установлены устаревшие орудия, и поняв, что I-25 находится за пределами дальности стрельбы, командир форта приказал ответный огонь не открывать и выключить всё освещение. Судя по всему, в японском флоте вообще не было хороших артиллеристов - почти все выпущенные снаряды угодили в бейсбольное поле, лишь два разорвалось вблизи батареи, не причинив никакого урона, и, вдобавок, один снаряд повалил телефонный столб. Этот столб и вызванное им отключение телефонной связи (самое масштабное за всю войну) стали единственным успехом данного предприятия. Но это была вовсе не последняя атака I-25 на территорию США.
Окончание:
