«Почему она просто не уйдет?» Этот вопрос находится в центре внимания многих, когда они рассматривают действия людей, переживших жестокое обращение. Для постороннего это выглядит простым логичным решением – уйти от любого, кто представляет угрозу или причиняет психологический вред.
Но причины, по которым многие остаются в сетях этих отношений, сложнее. Существуют нейробиологические причины интенсивной связи, которую многие имеют с людьми с психопатией и нарциссическим расстройством личности.
Уход от обидчика – это не только когнитивное решение (основанное на мышлении), оно скорее связано с множеством нейрохимических, психологических и эмоциональных якорей. Есть факторы, которые гораздо сильнее мыслей, и они обычно побеждают. Давайте рассмотрим два таких фактора.
Периодическое подкрепление и дисбаланс власти
В 1981 году доктор Дж. Дональд Даттон и Сьюзен Пейнтер выдвинули теорию, которую они назвали «травматической связью». Теория объясняла, что в отношениях, связанных с насилием, есть две особенности, которые, по-видимому, укрепляют эмоциональную привязанность, которую многие жертвы испытывают к своему обидчику, – это дисбаланс власти и периодическое подкрепление хорошего и плохого обращения, или вознаграждение и наказание. (Dutton & Painter, 1993, стр. 105).
Они описали медленный процесс эскалации жестокого обращения как «социальную ловушку». Если мы исследуем близкие отношения людей с расстройствами личности кластера В, такими как психопатия и нарциссическое расстройство личности, мы обнаруживаем эти паттерны в их взаимодействии со своими партнерами. Итак, это чрезвычайно хорошее обращение, чрезвычайно плохое обращение, доминирование, контроль и социальная ловушка (коварное нарастающее насилие).
Из-за своей плохой эмоциональной эмпатии люди с психопатией и нарциссическим расстройством личности не заботятся о том, как они относятся к другим. Они сосредоточены на себе, своем удовольствии, своей стимуляции и своем комфорте часто за счет других. Поэтому колеблющиеся волны доброты, мягкости и веселья будут смешиваться с жестокостью, презрением и ненавистью. Это эмоциональные американские горки, на которые мозг жертвы реагирует нейрохимией, усиливающей связь и привязанность к нарциссу или психопату.
Ничто так не укрепляет связь, как периодическая доброта со стороны партнера, который все контролирует. Периодическое подкрепление чрезвычайно сильно (например, подумайте об азартных играх и о том, что большинство будет продолжать играть, даже если они проигрывают).
Абьюзивные отношения, как правило, включают в себя огромный дисбаланс личной власти. Учитывая низкий эмоциональный интеллект насильников, они обычно взаимодействуют со своей второй половинкой, нарушая ее границы или права как человеческого существа. Большинство людей с НРЛ и психопатией требуют, чтобы они занимали доминирующее положение, и они себе это обеспечивают с помощью манипуляций, эмоционального и/или физического насилия. Они требуют необоснованного контроля над своими партнерами. Жертвам и выжившим нелегко установить отношения сотрудничества или справедливости.
Психологически сочетание дисбаланса власти и периодического подкрепления может способствовать развитию зависимости: «он нужен мне», «я так сильно скучаю по нему», «я не могу перестать думать о нем».
Социальные факторы и факторы окружающей среды также в значительной степени влияют на решение жертвы остаться. Например, дети, финансовая обеспеченность, безопасность, уровень агрессии обидчика, страх, совместное проживание в доме, семье, преследование и так далее.
Привязанность и зависимость в таких отношениях
Отношения с дисбалансом власти и периодическим подкреплением создают травматические связи, которые заставляют партнера, не страдающего расстройствами, чувствовать себя на грани. Жертва одновременно хочет и уйти, и оставаться в отношениях. Некоторые даже чувствуют стыд и ответственность за травмирующую связь: «Я хочу уйти, потому что он причиняет мне боль. Но я просто не могу! Что со мной не так?!»
Учитывая, что мы склонны ассоциировать узы с чем-то позитивным, этот феномен сильной привязанности к кому-то, проявляющему очень негативное поведение (жестокое обращение), может озадачить жертву.
Например, некоторые жертвы предполагают, что раз они чувствуют такую сильную связь с обидчиком, это означает, что они должны действительно любить его или ее. В этом человеке должно быть что-то очень особенное. Они могут даже приписать обидчику статус «родственной души», основываясь на той химии, которую они испытывают к нему.
Жертва может верить, что насильник любит ее в ответ. Однако привязанность не всегда является синонимом любви. И химия может быть чрезвычайно сильной даже с неподходящим человеком. Наш мозг может подключаться к негативным источникам, иногда даже с большей интенсивностью, чем к позитивным. Это важно знать, потому что некоторые связи вредны. Обычно это происходит, когда один партнер последовательно нарушает права другого и лишает этого человека права на безопасность и автономию. Это явно не любовь.
Нейробиология, лежащая в основе завораживающей связи с людьми с НРЛ и психопатией
Как и в случае со всеми психологическими симптомами, существуют лежащие в их основе нейробиологические субстраты или механизмы, которые отвечают за поведение. Двумя наиболее заметными нейрохимическими веществами, связанными с травматической связью, являются дофамин и окситоцин.
Дофамин – это катехоламин, нейромедиатор в головном мозге, который связан с несколькими различными функциями из-за наличия двух общих типов дофаминовых рецепторов. Они далее подразделяются на подтипы – рецепторы D1, D2, D3, D4 и D5. Через эти рецепторы дофамин может быть вовлечен в совершенно различные действия и поведение.
Например, в определенных областях мозга дофамин связан с движением и участвует в таких состояниях, как болезнь Паркинсона. Рецепторы дофамина в прилежащем ядре связаны с обработкой вознаграждения (например, желание, зависимость).
Существуют и другие области мозга, где дофамин воздействует на когнитивные способности (например, мотивацию /внимание) или эмоциональные функции (например, депрессию / шизофрению).
Окситоцин – это нейропептид и гормон, который синтезируется в гипоталамусе. Однако многие называют его «гормоном объятий»; как и дофамин, он обладает широким спектром действия. В зависимости от областей мозга и присутствующих социальных стимулов окситоцин может оказывать некоторое негативное влияние на поведение и поступки.
У многих после психопатических и нарциссических отношений нарушается регуляция уровня окситоцина и дофамина. Эти нейрохимические изменения ставят жертву в трудное положение, потому что дофамин и окситоцин могут привести к действиям, которые могут поставить под угрозу ее безопасность. Дисбаланс химических реакций приведет к тому, что жертва будет испытывать сильную тягу и хотеть видеть своего (бывшего) партнера. Ее мысли часто будут следовать за тем, чтобы разобраться в его чувствах и поведении. Поэтому не редкость, что она будет искать оправдания себе и другим, чтобы рационализировать свое поведение: «Ты не понимаешь, он пытается измениться»; «Я так сильно его люблю, у нас все получится».
Оставаться, когда логика говорит уходить
Система вознаграждения мозга часто является стимулом, стоящим за решением жертвы остаться. Пребывание с кем-то, кто бессердечен, эмоционально непоследователен и, возможно, опасен, обычно является некогнитивным действием (не основанным на логическом решении).
К сожалению, это привело к негативным последствиям для многих выживших. Некоторые потеряли свои жизни.
Но чрезвычайно трудно мыслить ясно, когда окситоцин и дофамин придают такое большое значение обидчику. Эта комбинация нейрохимии назначила обидчика своим наркотиком. Это заставляет жертву чрезмерно сосредотачиваться на преступнике, скучать по нему и страстно желать, а также усиливает связь с ним – даже если они ужасные партнеры. Такая реакция может возникнуть даже в том случае, если жертве не нравится обидчик как личность.
Нарциссические и психопатические отношения могут оказывать огромное влияние на систему вознаграждения мозга. Это отражает лежащие в основе нейробиологические механизмы травматической связи. Следовательно, решение «остаться» на самом деле вообще не является решением. Это аддиктивная реакция (реакция зависимого), возникающая в мозге, когда она связана с отношениями, имеющими значительную ценность (например, любовь). Это может случиться с кем угодно после токсичных отношений, особенно если жертва обладает способностью к сближению.
Зависимость и избегание абстиненции
Из-за нарушения регуляции окситоцина и дофамина жертве требуется связь с обидчиком, чтобы не впасть в ломку. Эта зависимость не является созависимостью, а скорее отражением той же самой нейросистемы наркотической зависимости.
Симптомы отмены, которые многие испытывают после этого, может быть чрезвычайно болезненным. Он может быть вызван актом ухода, оставления/ отвержения обидчиком или прекращением отношений
(с невозможностью больше поддерживать с ним связь).
Химию мозга может быть очень трудно переделать, особенно когда жертва не осознает, что этот процесс происходит внутри нее. Разлука с партнером может быть очень трудным периодом.
Вывод
Симптомы абстиненции, тяга к токсичным отношениям или решение остаться не являются признаком личной слабости жертвы. Это отражение нормальных функций мозга, и у нас нет возможности остановить этот процесс.
Когда возникает травматическая связь, мозг будет склонен вспоминать положительные, а не отрицательные аспекты поведения обидчика. Вероятно, это связано с нейропептидом окситоцином.
Эта ситуация может улучшиться. Стадия абстиненции (страстное желание, поиск, тоска, желание) изменчива и обычно не является постоянным состоянием. Мозгу потребуется время, чтобы восстановиться. Это достигается лучше всего, когда создается атмосфера спокойствия, и человек сосредотачивается на заботе о себе.
Однако имейте в виду, что если существует эмоционально напряженная обстановка (например, продолжение взаимодействия с обидчиком или поиск признания, раскаяния обидчика, возмездие), то путь исцеления будет более долгим и трудным.
Оригинал: Ронда Фриман, д.п.н., клинический нейропсихолог. The Spellbinding Bond to Narcissists and Psychopaths – Neurobiology.
