Ничего не писала, только в телеграм немного, там я тихонько перебираюсь к III округу. А здесь, будем считать, была в отпуске. Обещала про бульвары, но это такая огромная тема, что вот даже страшно было за нее браться и текста много, пардон, но двумя словами не обойтись. Все современные бульварные романы, театры, газеты, скандалы – все оттуда, из Парижа XIX века, чьи Большие бульвары стали явлением во всем мире. Тут надо обязательно уточнить, что Большие бульвары или просто Бульвар, в единственном числе – это абсолютно определенные бульвары правого берега, полукругом охватывающие центр города и никакие другие, хотя барон Осман во множестве проложил их по городу: Севастопольский, Распай, Сен-Мишель и Сен-Жермен и бульвар, названный именем этого самого барона, как бы ни были хороши, это все не то, не классика. Справедливости ради стоит сказать, что на левом берегу тоже имеется бульварное полукольцо, но никогда левобережные даже не пытались конкурировать с правильными, может немного в XX веке, но такой славы все равно не достигли.
Большие бульвары возникли еще в XVII веке, хотя тогда их так никто не называл, по приказу Людовика XIV, велевшего снести городские стены, вот на их месте и открылось обширное, засаженное деревьями место для прогулок, уже на окраине города. За бульварами были предместья. Постепенно, когда предместья стали застраиваться, эта территория превратилась в самое модное место города, затмив славу Пале-Рояль рубежа веков, откуда общественная жизнь перетекает в новые кварталы. Л-С. Мерсье в «Картинах Парижа» еще в 1782 г. пишет о том, что
«Здесь есть все, что может сделать прогулку приятной и увеселительной как для пешеходов, так и для катающихся верхом или в экипаже. Бульвары должны быть отнесены к числу самых выдающихся красот города.»
Правда еще брюзжит по поводу грязи, (только к 30-м гг. XIX века бульвары были замощены, тротуаров не было и все гуляющие глотали пыль от экипажей, тогда же появилось и газовое освещение), плохих запахов и огромных толп. Но, судя по тексту, он вообще был мизантропом.
Посетивший Париж во время революции, в 1790 г. Карамзин рассказывает, что жизнь на бульварах уже тогда била ключом, можно было увидеть
«<…> предметы вкуса, богатства, пышности; все, вымышленное праздностию для занятия праздности, — здесь Комедия, тут Опера; здесь блестящие палаты, тут Гесперидские сады, в которых недостает только золотых яблок; здесь кофейный дом, обвешанный зелеными гирляндами; тут беседка, украшенная цветами и подобная сельскому храму любви; здесь маленький приятный лесочек, в котором гремит музыка, прыгает на веревке резвая нимфа или какой-нибудь фигляр забавляет народ своими хитростями; тут показываются вам все редкие произведения животного царства природы: птицы американские, звери африканские, колибрии и строусы, тигры и крокодилы; здесь, под каштановым деревом, сидит Цирцея, смотрит на вас томными глазами, кладет руку на сердце и, видя, что вы с равнодушием идете мимо, говорит со вздохом: «Нечувствительный! Жестокий!».
Типичное, сохранившееся до сих пор парижское развлечение – наблюдение за окружающими. И на бульварах, а не только в садах и скверах, стояли стулья, которые каждый желающий мог взять за небольшую плату. Таким образом реализовывалась опция «на других посмотреть». Но «себя показать» было не менее важно и бульвары стали главным местом для демонстрации новых нарядов, экипажей, женщин. Вошло в обиход слово «фланёр» или «фланировать» (от фр. «flaneur») означает любителей праздных, бесцельных прогулок, прогулок ради прогулок.
«Ступайте по этим бульварам в летний вечер; что это за прелесть! Под густыми, высокими вязами, отеняющими обе стороны улицы, бесконечною, светлою цепью тянутся магазины, лавки, кофейные, ресторации, театры: и все это полно народом, кипит жизнию. Зелень, освещенная ярким газом, переливается какими-то серебристыми отливами; местами цепь магазинов и кофейных прерывается, но прелесть картины увеличивается тогда: в этой тени все веселее, смех громче, остроты вольнее, эта тень придает колориту картины еще больше жизни.» В. П. Боткин. Русский в Париже (1835). Из путевых записок. Серия "Литературные памятники". Л., "Наука", 1976
Фактически, все, что в свое время происходило на Новом мосту и в Пале-Рояль переместилось на Бульвар: фокусники, торговцы, артисты, проститутки, модники, нищие, аристократы, писатели, художники, банкиры, магазины, ресторации и театры, театры, театры, а позже и кино. Т.е. можно сказать, что бульвары стали местом рождения современного нам городского досуга.
В период между Наполеонами, когда страна бурлила и требовала перемен, когда парижане были очень сильно политизированы, когда бонапартисты, роялисты, республиканцы отстаивали свои позиции, сталкиваясь в прессе и на улицах, бульвар стал местом, где рождалась новая элита, новое светское общество, где люди могли прославиться не только благодаря происхождению, но благодаря своим личным достоинствам или даже недостаткам. Т.е. можно сказать, что бульвары стали местом рождения современного нам общества.
Были там и свои чудаки, которые стали частью городского фольклора. В 20-30 гг. был такой завсегдатай Бульвара господин де Сен-Крик, его знал весь Париж. Он принадлежал к известной семье и, похоже, был уже в возрасте, поскольку частенько брал с собой на прогулку маленькую внучку. Тратил деньги он направо и налево, но все больше на странные забавы и чудачества, чем очень беспокоил семейство. Например однажды, он заказал (и оплатил!) двенадцать дюжин гробов. Или нанял 30 экипажей, сел в один, а остальные следовали пустыми за ним. Парижане были заинтригованы и спрашивали кучеров, что бы это значило. Те пожимали и плечами и отвечали, что им заплатили, чтобы они медленно ехали вдоль бульваров. И господин де Сен-Крик был человеком модным, так как время проводил в заведениях на самом элегантном Итальянском бульваре.
Слева направо, если по карте, или с запада на восток репутация бульваров, публика, заведения сильно разнились, убывали блеск, элегантность и модность. Бальзак ходил по бульварам и описывал их в своем очерке «История и физиология парижских бульваров». Говоря о сердце современного ему Парижа, он упоминает, по сути, только Итальянский и бульвар Монмартр, а дальше:
«Начиная от улицы Монмартр и вплоть до улицы Сен-Дени физиономия бульваров резко меняется. <…> Уже не заметно изящества у прохожих, хорошо одетые дамы здесь чувствуют себя неловко, художник и светский лев не отважатся появиться в этих местах.»
Там был не просто рабочий люд, там было «немодно». Хотя некоторыми заведениями не брезговали, они были «правильными», но об это позже.
Приведу названия бульваров в таком же порядке, по убыванию: Мадлен, Капуцинок, Итальянцев, Монмартр, Пуассоньер, Бон-Нувель, Сен-Дени, Сен-Мартен, Тампль, Фий-дю-Кальвер, Бомарше.
Постепенно слава и блеск бульваров сошли на нет и между мировыми войнами Хемингуэй или Эренбург во основном бродили по Левому берегу. Честно, не могу сказать, что сегодня Большие бульвары так уж интересны. Просто гулять по ним, заходя в кафе и магазины мне вот немного скучно, но если населить их прошлыми героями и событиями, становится интереснее. В следующий раз будем выяснять, какие именно заведения привлекали горожан на бульвары и осталось ли что-нибудь от них, кто там жил и умер, какие рестораны и театры посещались, какие преступления совершались.
Подписывайтесь на мой канал о Париже на яндекс-дзен и на Телеграм, там дополнительные истории.
Избранная библиография:
Вайнштейн О. «Денди: мода, литература, стиль жизни». Новое литературное обозрение, 2005
Жирарден Д. «Парижские письма виконта де Лоне». Новое литературное обозрение. 2009
Мильчина В. «Париж в 1814-1848 годах: повседневная жизнь». Новое литературное обозрение, 2017
Charles Yriarte. Les célébrités de la rue: Paris (1815 à 1863).
