Василий Ерёмичев
В Казахстане есть неглубокая, но довольно длинная, иногда пересыхающая река Эмба, которая впадает в Каспийское море. В среднем её течении её пересекает железная дорога, идущая на Караганду. И в этом пересечении выросло довольно большое поселение, которое тоже называется Эмба. В 10-ти километрах западнее его был выстроен военный городок с аэродромом и полигонами, где разместился центр боевого применения систем войсковой противовоздушной обороны (ПВО) и переучивания личного состава подразделений ПВО на новую технику.
Решая свои задачи исследования способов преодоления ПВО мы, волей-неволей, стали частыми гостями этой организации. Место базирования и потребности соблюдения режима секретности имели некоторые занимательные особенности, о которых следует рассказать.
Из «гражданской» Эмбы в военный городок вела асфальтовая дорога, по которой даже ходили рейсовые автобусы. Ровно на половине пути был контрольно- пропускной пункт (КПП) с надёжной круглосуточной охраной, где необходимо было всем без исключения предъявлять каждый раз пропуск, выдаваемый комендатурой по разрешению командования. Без пропуска «ни-ни». КПП оборудован прочными воротами и другими защитными сооружениями. А слева и справа по всей бескрайней степи нет никаких заборов, и можно беспрепятственно ехать на любом виде транспорта куда угодно, но через КПП строго нельзя.
Вторая особенность заключалась в качестве питьевой воды в гарнизоне. Не знаю, присутствием каких примесей или микроорганизмов была богата эта вода, но на следующий же день посла прилёта у всех нас обнаружилось расслабление желудка, хотя и без других болезненных симптомов. Главное, без «технической бумажки» нельзя было покидать гостиницу, и надо было помнить местонахождение всех туалетов на аэродроме и в гарнизоне. Так было всегда, и зимой, и летом.
Был даже такой анекдотичный случай. Один наш инженер, человек с хорошим чувством юмора, занялся самолечением и употребил много активированного угля. В результате, вместо расслабления образовалась непроходимость кишечного тракта. Через сутки ему стало так плохо, что он, как тот ямщик в степи, написал прощальную записку, распорядился, кому взять его личные вещи (бритву, часы и другое) после его кончины, и лёг на кровать умирать. Через час солнечный луч попал ему на лицо, он потянулся, чтобы задёрнуть занавеску, и в этот момент раздался громкий хлопок, после чего он вскочил и, рысью, побежал в туалет. Выйдя из туалета со счастливой улыбкой, он срочно отменил все свои распоряжения и уничтожил прощальную записку. Смешно, но так и было.
Это вступление, а теперь по существу проводимых исследовательских работ. Первая командировка была посвящена установлению хороших деловых контактов с представителями войсковой ПВО, изучению возможности исследований на их базе, и получению необходимых материалов для совершенствования методик преодоления современной ПВО.
Результаты первых полётов нас неприятно удивили. Оказалось, что комплекс БУК-2, например, используя свою телескопическую антенну с фазированной решёткой, видит нас и на предельно малых высотах на расстоянии, достаточном для успешного пуска ракет. А наши противоракетные маневры, предлагавшиеся ранее в методических рекомендациях, малоэффективны. Мы летали и искали способы преодоления ПВО, а они искали способы защиты объектов от налётов авиации.
В следующий раз, имея в строю четыре самолёта с экипажами, мы спросили местных исследователей, как бы нам организовать налёт не на одну станцию распределения целей, которая была в их распоряжении, а сразу на дивизион БУК-2. Нам ответили, что такая возможность технически есть, потому что здесь переучиваются дивизионы на новую технику, выполняют контрольные стрельбы, и с новой техникой отправляются на свои позиции. Сейчас один такой дивизион ожидает погрузки, но необходимо разрешение командования ПВО. Тогда мы вместе с одним из местных исследователей поехали в степь, где под маскировочными сетями располагался дивизион, ожидающий погрузки.
Найдя командира, представившись и рассказав наш замысел, мы спросили его, чей приказ он должен получить, чтобы такая работа состоялась. Разглядывая нас, этот командир заявил: «А я вам кто, командир, или нет? Позвоните за час до вылета, я подниму своих по тревоге и, заодно, потренирую их, и отработаем к взаимной пользе». Так и сделали. Материалы исследований были обширными и позволили по новому взглянуть на проблему преодоления ПВО. Кстати, при полёте на высоте 20-30 метров и на скорости 1000 км/час горизонт впереди самолёта становится вогнутым вовнутрь поля зрения, что очень впечатляет. Где бы ещё мы полетали на таких режимах?
Очередная командировка была связана с пусками тяжёлых ракет с телекомандной системой наведения. Теперь эти ракеты мы могли пускать с дальности до 110 км. В результате этой работы обе стороны получили богатые материалы для методики боевого применения своих родов войск. Ну и ложка дёгтя присутствовала при этом. В одном из полётов после пуска ракеты пропало изображение на экране «Кайры» и наведение стало невозможным. Под нами голая степь, ракета летит, впереди аэродром и военный городок, а на самоликвидацию надежда «скользкая». Рассчитывая, что ракета на подходе к полигону, я вслепую даю команду на снижение и направляю ракету в землю. Взрыва не наблюдали ни мы, ни полигонная команда. Летим домой, и ждём больших неприятностей, но всё обошлось, никто не пострадал.
Ещё одна командировка была посвящена пускам ракет класса «воздух – РЛС». Здесь нам на радость, а нашим друзьям из ПВО, видимо, в досаду все опыты были успешными. Ракеты всегда поражали заданные цели успешно, срывов и неприятностей не было.
Самой обширной и интересной работой оказалась отработка методики уничтожения наших, летящих на предельно малой высоте, ракет средствами поражения наших истребителей Су-27, а именно, ракетами «воздух – воздух». Истребители были из нашего же Центра, которые вместе с нами прилетели на Эмбу. Это была классная работа с хорошим качеством и результатами, дающими простор для творчества всем сторонам. На удивление нас, представителей отдела ФБА, и на радость наших «противников», из отдела ИА с самолётов Су-27 наши крылатые ракеты сбивались даже при полётах на предельно малых высотах. Не знаю точно, радоваться таким результатам или печалиться. Наверное, всё-таки, радоваться надо и гордиться нашими истребителями.
А сколько тревожных моментов мы пережили из-за того, что сектор захода на полигоне строился из интересов ПВО, то есть, «на себя», а ракеты все боевые и тяжёлые. Нам, по крайней мере, всегда было страшно, а представители ПВО, видимо, веря в себя, не показывали никогда признаков тревоги. Молодцы. К счастью, все наши работы были выполнены без каких-либо больших происшествий.
Ну и для юмора хочу поделиться одним наблюдением. Однажды, в нелётный день представители ПВО пригласили меня на свой полигон. Там можно было посмотреть, как они сбивают мишени разными средствами. Всё было интересно, но часов 7-8 пришлось провести под открытым небом в бескрайней степи. Ощущение, как «вошь на сковородке». После возвращения домой очень захотелось куда-нибудь в маленькую комнатку, да чтобы потолок был пониже. Степь действует на нервы по-своему.
https://proza.ru/2016/08/26/1680
