Уже в сумерках, после 10-11 часов пути от Усть-Кута вниз по Лене, скоростное "Полесье" прибывает в Коршуново - деревеньку в полторы сотни жителей, предпоследний пункт всего пути:
Здесь, вдали от дорог, лодка явно актуальнее машины, а приход судна с большой земли - событие, касающееся всего селения. На болтающийся посреди русла причал "Полесье" высадило единственную семью пассажиров, а вот выгрузка посылок в пяток лодок напоминала абордаж:
До Коршунова часто едут и туристы-водники, чтобы пересесть с "Полесья" на байдарку или катамаран:
Из тайги на берегах здесь всё чаще прорываются скалы:
А в этих скалах мелькают порой самые что ни на есть столбы:
Начиная от Киренска они всё более острые, высокие и многочисленные:
Но больше в этой части Лены всё же широких скал, вид которых напоминает о реках Урала:
Грузовые суда, как мало где в России обильные около Усть-Кута и порядком редеющие за Киренском, под вечер шли навстречу одно за другим, будто караваном:
Одинокое попутное судно подбиралось к повороту:
Ведь за поворотом начинаются Ленские Щёки - узкий (500-600 метров) участок реки, на протяжении 5 километров трижды поворачивающей под прямым углом в отвесных скалах. Течение здесь ускоряется до совершенно горных 14км/ч, на фарватере не разойтись двум крупным судам, а утёсы у воды не только выглядят как на Урале, но и прекрасно напоминают о том, что там их называли "бойцы", ибо о них постоянно разбивались барки.
Сколько деревянных паузков и карбаз из Качуга потонули на Ленских Щеках - теперь известно одному лишь Ажирай-Нойону, а достовернее то, что в одних только 1980-х годах тут случилось 14 крупных аварий. Самое легендарное крушение, впрочем, произошло у Щёк в 1957 году, когда буксир "Энгельс" тянул в Якутск баржу с сувенирами по случаю 325-летия со дня основания города и вхождения Якутии в состав России. И - не уберёг: говорят, баржа, полная гжельских сервизов, тагильских подносов, златоустовских мечей, тульских самоваров и наградных значков до сих пор лежит на дне в этих водах.
Суда проходят Щёки тактами вверх и вниз по течению: в путеводителях пишут, что в 1925 году здесь был установлен даже специальный семафор, но мы увидели на берегу лишь стенд с расписанием тактов.
За невысоким Филатовым утёсом вода с силой бьёт по Первой щеке:
Вблизи Первая щека впечатляет, как ни одна из скал выше по течению:
Её утёсы поднимаются на 80 метров, а эхо судового гудка, говорят, отражается между скал 15-20 раз:
На левом берегу Лена подставляет Вторую щёку, самую маленькую и невзрачную, а впереди вырастает Третья щека:
Жаль лишь, что качество фото на огромной скорости да в сумерках подводит. Рейсовое "Полесье" идёт здесь в самом начале вечернего такта, то есть около 19 часов, но наш спецрейс выбился из всех расписаний и мчался ближе к концу:
Напротив каждой из щёк - пологий таёжный склон с одинокими скалами:
Третья щека нависает над руслом 100-метровой стеной:
Вот и она осталась за кормой:
Но расслабляться пока рано - на ближайшем повороте по левому берегу поджидает Пьяный Бык, о который побилось немало тех, кто решил накатить от радости, что миновал Ленские Щёки. Собственно, местная легенда гласит, что когда-то об эту скалы разбилась баржа с водкой и вином, растёкшимися вниз по течению. Но не будем забывать, что по крайней мере на Енисее "бык" - стандартное название для крутой скалы, выдающийся в реку.
Я увлечённо фоткал на тугом ветру, балансируя в полный рост по узкой крыше "Полесья" и цепляясь за натянутые над ней тросы. Виктор, вахтовик с трагической судьбой, высунувшись с сигаретой из люка, что-то втирал Наташе. В шуме мотора и свисте ветра я не слышал ни слова, но как Наташа поведала мне позже - мужчина признавался ей в любви и говорил, что если она только скажет, он готов залезть на любую из этих скал и тот час же сигануть оттуда.
У Пьяного Быка мы нагнали пару судов, ушедших между Ленских Щёк в начале такта:
Понемногу русло Лены снова расширяется, а поверхность воды - разглаживается:
Прибрежные скалы тянутся после Ленских Щёк, но теперь кажутся маленькими и домашними:
