⏳ 7 мин
Я помню, как шестьдесят лет назад получил свою первую открытку с соболезнованиями, когда учился на первом курсе института в 1962 году. Тогда я был двадцатилетним студентом факультета финансов и бухгалтерского учета. Мое имя было написано на конверте от руки немного неаккуратно и коряво, как будто правша пытался написать мое имя и адрес левой рукой. Конверт выглядел выцветшим, с потускневшими коричневыми пятнами, складками и небольшими разрывами, как будто он двадцать лет барахтался в почтовой системе. Как только я открыл его, то сразу подумал, что это розыгрыш. Это была самая обычная открытка с соболезнованиями по поводу моей утраты. На конверте не было обратного адреса, а на внутренней стороне открытки не было написано абсолютно ничего. Я помню, что на конверте была наклеена 6-центовая почтовая марка с чернильным штампом почтовой службы. Я помню, как качал головой и хихикал, сидя на своей кровати в общежитии. Я быстро ходил из комнаты в комнату по коридору общежития, спрашивая и обвиняя своих однокурсников в том, кто так странно и нездорово пошутил. День первоапрельского дурака был за неделю до этого, поэтому я подумал, что, возможно, открытка затерялась где-то на почте. Все отрицали свою причастность к этому очевидному розыгрышу. Открытку и конверт выбросил. Опять же, это было более шестидесяти лет назад, а я помню это так, как будто это было вчера.
На следующий день мне позвонила мама и сообщила, что мой дедушка (ее отец) скоропостижно скончался от обширного инфаркта. Я вернулся домой на несколько дней, чтобы посетить похоронную службу и провести время с родителями, братьями, сестрами и кузенами. Я полностью отмахнулся от открытки, которую получил накануне, сочтя ее случайностью. Итак, это была моя первая открытка с соболезнованиями.
В течение следующих шестидесяти лет я получил, наверное, сорок или около того открыток с соболезнованиями, которые приходили через случайные промежутки времени независимо от того, где я жил. Это был один и тот же тип неписаных, типовых открыток с одним и тем же куриным почерком на лицевой стороне. Конверт всегда выглядел старым и выцветшим, на нем не было обратного адреса, а внутри никогда ничего не было написано. На нем всегда была наклеена соответствующая марка, а напротив нее - штамп почтовой службы, подтверждающий, что почтовое отделение получило и доставило его. Внутри открытки всегда были типичные четыре-пять предложений, написанных очень творческим и чутким сотрудником Почты, в которых говорилось о том, как они сочувствуют моей утрате.
Странно, правда? Ладно... вот в чем дело. На следующий день после того, как я получал открытку с соболезнованиями, кто-то из моих близких умирал. Я быстро установил эту связь, когда получил вторую открытку (на другой адрес), а затем мне сообщили, что мой дядя Гена умер на следующий день в результате трагической автомобильной аварии. Мне тогда было двадцать пять лет. После этого каждые два-пять лет я случайно получал открытку с соболезнованиями, а затем узнавал, что умерли бабушка или дедушка, родители, бывший сослуживец, старый сосед, тетя или дядя или старый друг по институту! Когда мне исполнилось шестьдесят, ушли из жизни еще более близкие знакомые и родственники, иногда до трех за год, причем каждой смерти предшествовала открытка с соболезнованиями, пришедшая мне по почте накануне.
Я женился в возрасте тридцати трех лет на милой и заботливой женщине по имени Лариса. Я скрывал это от нее весь наш брак, поскольку не хотел втягивать ее в то, чего не понимаю даже сам. Я не хотел расстраивать ее или пытаться убедить в том, что это не просто совпадение. Открытки доставлялись мне, я даже не открывал их; они выбрасывались в мусорное ведро еще до того, как попадали в дом. Я ни за что не думал хранить их, так как был уверен, что они каким-то образом прокляты. Я не хотел, чтобы Ларисик была вовлечена во все это.
Лариса умерла двадцать два года назад в молодом возрасте пятидесяти пяти лет от аневризмы головного мозга. Это случилось так внезапно. Она умерла дома на моих руках, чего я никогда не забуду. Открытка, пришедшая по почте накануне, была для нее. Я просто решил, что это другой дядя или старший двоюродный брат. Последовавшее за этим чувство вины тяготило меня долгие годы: если бы я только знал, смог бы я как-то предотвратить ее смерть? Кто знал, что она умрет, и почему они не обратились ко мне?
Когда я стал старше, моя сестра умерла в возрасте семидесяти двух лет, а мой брат - четыре года спустя в возрасте семидесяти девяти лет. Многие бывшие коллеги по работе, два приятеля по волейболу, несколько кузенов, по меньшей мере шесть друзей по институту и четыре очень близких приятеля - все они умерли, и с каждым уходом из жизни в моей почте накануне появлялась предвещающая соболезнования открытка.
Я никак не могу взять в толк, что это за нездоровый феномен. Кто посылает мне эти открытки? Откуда они знают все адреса, по которым я жил на протяжении последних шестидесяти двух лет? Почему внутри ничего не написано? Откуда, черт возьми, они знают всех моих родных и близких друзей? Откуда им известно, что они умрут на следующий день? И, наконец, почему я? Почему я????
Сейчас, в моем возрасте, каждый раз, когда я получаю открытку с соболезнованиями, я молюсь, чтобы это был не один из моих взрослых детей или внуков. Моим детям уже за пятьдесят, у них свои дети-подростки. Я очень беспокоюсь за них, так как они все чаще выходят из дома, разъезжая со своими друзьями-подростками, возможно, вовлекаясь в рискованное поведение подростков. Мой мир был бы полностью разрушен, если бы с ними или с моими взрослыми детьми что-нибудь случилось. Ни один ребенок или внук никогда не должен умереть раньше родителей или бабушек и дедушек, но это случается, и именно это не дает мне спать по ночам, когда я получаю открытку по почте.
Сегодня, когда я получаю открытку, я звоню обоим своим детям на следующее утро, чтобы проверить их самочувствие. Я спрашиваю, что они делают в этот день, и оцениваю степень риска, если они выходят в свет или путешествуют на машине или самолете. Я спрошу о своих внуках и удостоверюсь, что они будут в безопасном месте. Я знаю, что мои дети думают, что я на грани слабоумия, когда постоянно названиваю им, но мне просто необходимо это делать для душевного спокойствия. Я всегда заканчиваю телефонный разговор, говоря им, чтобы они были осторожны за рулем.
И вот я здесь, в свои восемьдесят два года, сижу за кухонным столом и пишу это на линованной бумаге с шариковой ручкой в руке. Я просто не знаю, что со мной будет дальше, поэтому хочу задокументировать это странное явление, которое мучает меня последние шестьдесят с лишним лет. Я не уверен, что это будет моя последняя запись; сегодня днем мне позвонил мой сын. Он сказал мне, что сегодня получил по почте "самую странную вещь". Он сказал, что получил адресованный ему конверт с маркой и, по словам моего сына, почерком, который выглядел так, как будто его мог написать ученик четвертого класса. Он сказал, что конверт выглядел древним, и сказал мне, что внутри конверта была открытка с соболезнованиями, на внутренней стороне которой не было написано абсолютно ничего. Он сказал мне, что это, вероятно, какой-то глупый розыгрыш одного из его коллег. Позже в нашем разговоре он спросил меня, какие у меня планы на завтра. Я сказала ему, что определенно останусь дома на весь день.
