Слышал как в учебке один замкомвзвода старший сержант, говорил другому: — А всё-таки вся Армия на сержантах держится! Смотри — прапора с офицерами все по домам свалили, дежурные спят или куда-то смотались, а мы день и ночь с рядовым составом. Все вопросы, все проблемы, вся служба — на нас! Начнись война, никого же нету! Мы и первые их в бой поведем! Он истинно в это верил, гордясь собой, несказанно!
Сержанты, друг за друга в учебке стояли горой, чтобы в их уникальности никто не смел даже усомниться. Один боец написал другу письмо на «гражданку» и забыл его отправить. Так и лежало без конверта, в рабочей тетради по спецподготовке. А в письме наш сослуживец рассказал своему товарищу, что замкомвзвода «у нас — скотина, каких мало и на «гражданке», если бы его поймать, надо разукрасить как бог черепаху», это, если опустить ненормативную лексику. Командир отделения, случайно найдя это послание, пошел с ним к «замку», а тот к ротному. Пожаловался, как его ненавидят. Ротный, для порядка, отругал перед строем бойца, погонял роту по спортгородку, вместе с сержантами (их то за что?) и на том все затихло. Нам еще наш «замок» потрепал нервы на плацу, для «коллективной ответственности», но мы не ополчились против своего сослуживца, а только укрепились в мыслях, что «замок» — неизлечимая скотина! Потом его заменили, слава богу...
Нам «зеленым» было завидно, что сержантам «всё положено». Они командуют нами круглые сутки, им лучшие куски в столовой, курят когда хотят, ведут себя свободно, когда мы можем только по стойке «смирно» стоять или строевым шагать. Казалось, что быть сержантом в армии — высшее достижение и доблесть! Но это только поначалу. Потом немного всё стало вставать на свои места.
Однажды, после обеда, нашу учебную роту оставили стоять строем на площадке у плаца. Место построения роты называется. Жара. Духота… А сами замкомвзводов с командирами отделений, зашли за живую изгородь, где в тени курили и травили анекдоты. Их не было видно за кустами, а они видели нас отлично и покрикивали, если в строю начиналось шевеление. На их беду, откуда ни возьмись, появился замполит батальона, целый подполковник. Он боролся с неуставными отношениями и горой стоял за курсантов.
— Кому стоим, гвардейцы? Где командиры?
Из-за изгороди начали выскакивать наши сержантики, как мышки из-под половицы... Видно было по их лицам, что они весьма обеспокоены таким вниманием замполита. Подпол построил их в одну шеренгу и произнес речь, что ему очень непонятен смысл стояния роты на солнце, в то время, как господа сержанты прохлаждаются в тени.
Нам он приказал отправляться в Ленинскую комнату приводить себя в порядок — драить пряжки ремней (бляхи), кому необходимо, сменить подшиву, проверить комплектность всего необходимого при себе, в общем валять дурака с видом занятости, а сам 45 минут занимался с сержантами строевой подготовкой, на плацу лично. Из окон Ленкомнаты со второго этажа это было отлично видно! После этого снова выстроил мокрых от пота наших командирчиков. Предупредил, если хоть на секунду он заподозрит, что они после этого будут вымещать зло на нас, за этот урок, строевая повторится троекратно. Мы, конечно, ждали некоего возмездия, но, действительно, замполит обладал сильным даром убеждения. «Замки» и «комоды» вернулись в казарму, умылись, привели себя в порядок и повели нас на занятия по спецподготовке в учебные классы. Вели себя спокойно и сдержанно, ни капли мести за унижение. — Эва как? — думали мы, — а служба преподносит иногда и приятные сюрпризы!
Когда вышел осенний приказ о мобилизации новобранцев и увольнении в запас отслуживших свои два года, мы отпраздновали «малый» дембель. (Он же — фанерный, он же — картонный, он же зелёный) — полгода, всё-таки, какой-никакой, а срок! Утром было построение с осмотром. Замкомвзводов — старшие сержанты- были все дембеля, они только ждали печать в билет и отправки домой. Утренним осмотром руководил в тот день, почему-то, ротный. Майор Корецкий. Он, увидев, у одного такого дембеля расстегнутый верхний крючок, грубо сделал замечание о недопустимости такого внешнего вида. Проще говоря — обматерил сержанта и пригрозил наказанием. «Замок» покраснел и быстро застегнулся. Мы ошарашенно молчали. «Дембеля! Как духа! Так грубо! Ну и ну!»
На утреннем построении на плацу, буквально через полчаса от этого события, комбат поздравлял старшинскими погонами и билетами до родного дома этого и других «замков». Завтра по утру им полагалось покинуть часть. Мы кричали «ура» и хлопали в ладоши. Поздравляли «гражданских», но осадочек в душе остался — его только что ротный «отымел», а он завтра домой едет! Сержант в учебке, далеко не «царь и бог», дерут его как «шнурка позорного» до самого дембеля. Ну его нафиг служить тут два года!
На вечерней поверке, которую проводил один из новых заместителей командира взвода. (Офицеры редко до этого опускались, они не любили себя утруждать перекличкой). Нашего гражданского выкликнули не как «Старший сержант Штефюк», а Виктор Ярославович! А он вместо «Я», отозвался — «в казарме»! Традиция такая там была — чествовать, почти уже гражданских, только, пока еще в военной форме, людей. Ну надо же было как-то развлекать себя мальчишкам на службе.
В одном из последующих материалов расскажу, о том как «переводят» по срокам службы в разных подразделениях. Лично из своего опыта, частично из рассказов друзей. До встречи на просторах Дзена.
Всем добра и счастья! Берегите себя! Мойте руки! И подписывайтесь на мой канал.
