Довольно трудно после Театральной недели в универе вернуться на родной канал. Нет, я, конечно, никуда не уходил отсюда, и даже воскресную рубрику и пару роликов опубликовал, но это – физические действия, ручками очумелыми, а голова при этом – не самый принципиальный орган, она в этом почти не участвует. Голова в универе. Смотрит и анализирует студенческие спектакли. Голова в командировке, в театре.
Однако, все проходит, и это проходит тоже, как метко заметил классик, публиковавшийся в свое время под псевдонимом Екклесиаст. Театралка закончилась, итоги подведены и пора подумать об авторской песне. Но, чтобы так же, как на полторы недели я погружался в театр, вновь занырнуть в бардовские глубины, нужен какой-то контекст. Лучше бы, чтобы что-то важное произошло в реальной жизни, о чем очень захочется поразмышлять и поговорить. А ничего не происходит такого пока. Все в отложке. И я вынул уже месячной давности подарок, похоже пришло его время. Из этого подарка вполне себе интересный контекст произрастает. Крайне для меня интересный. Дело вот в чем:
На Первом детско-молодежном Грушинском был один мой приятель, земляк и даже, некоторым образом, коллега. Ну, в том смысле, что на канале довольно много видео, записанного именно этим человеком. Валерий Согрин – наш постоянный оператор в пермском Бард-Кафе, ну и за пределами этой площадки Валера тоже, конечно, снимает постоянно. Так вот, на Первом детско-молодежном он так удачно поселился, что в их лагере постоянно появлялись очень знаковые персонажи нашей песни. И не просто появлялись, а разговоры разговаривали, песни пели и даже устраивали импровизированные концерты.
Я как-то уже писал о том, что людям, заезжающим на наши фестивали в качестве туристов очень трудно понять, в чем тут кайф-то. Они видят кучу концертов, пусть и прекрасных, но не уникальных, они видят и звезд бардовских, запросто разгуливающих по полянам и даже без охраны, они видят десятки одновременно работающих площадок, порой перебивающих друг друга, хотя это уже – претензия к организаторам, так быть не должно. Но туристы никогда не поймут ни масштаб происходящего, ни саму систему взаимоотношений внутреннюю. Это все – для своих, это не напоказ. Дам, кстати, ссылку на этот текст, хотя не так давно он был в повторе. Но тут очень к месту. Текст назывался «Никому не известные».
Так вот Согрин три дня снимал как раз то, что для своих. То, что называется костровые посиделки, хотя костер в таком деле, особенно на Грушинской поляне – это, скорее, метафора. А около месяца назад Валера позвонил и предложил свои записи каналу Бард-Дзен. И это – очень щедрое предложение. Напомню, что у Бард-Дзен есть официальные многокамерные записи фестиваля от портала Родная культура с правом публикации, а теперь еще и неофициальные записи от Согрина, зафиксировавшего внутреннюю фестивальную жизнь.
Я не стану, конечно, выкладывать сами разговоры, споры и шутки, которые тоже попали в кадр, но, поверьте, даже очень известная песня, исполненная автором на таких посиделках – это совсем не то же самое, что ее исполнение со сцены. И вот этот текст – предложение почувствовать разницу, редкая возможность увидеть и услышать то, чего не видят и не слышат на фестивалях «туристы», и за чем ездят на фестивали барды.
Это, конечно, не чудо – прогулка по поляне компании клуба ВОСТОК из Питера во главе с Валентином Вихоревым. Кстати, у меня есть тут текст о Валентине Ивановиче в цикле рассказов о питерской концертной акции «Авторская песня года». Но, повторюсь, смотреть выступление великого барда на сцене, тем более на видео – это одна песня, костровые посиделки, порой превращающиеся в концерт – это совсем другая песня. И вот в этом случае даже на видео.
Валентин Иванович – это же классик, чье имя уже вписано золотыми буквами в нашу историю рядом с именами Городницкого и Клячкина, они же из одного клуба, из Востока. Ну и с москвичами рядом тоже – с Визбором, Кимом и Окуджавой, поскольку в те времена хоть и конкурировали привычно Москва и Питер, но на фестивалях эта разница никем не замечалась никогда.
Да! Появление из фестивальных кустов на Грушинке Вихорева с компанией – не чудо, даже и то, что они подсели на чашечку чая к чужому костру, да часа полтора так и просидели – тоже не чудо, но и рядовым событием это не назовешь. Не чудо, безусловно – но большая удача. Тем более, что подсев в чужом лагере к столу, Валентин Иванович, начал с ответов на вопросы хозяев, да так разошелся, что устроил там импровизированный концерт не только своих песен. Вихорев, пользуясь случаем, и друзей своих представить хозяевам не преминул.
Однако, как и полагается, сначала звучало то, что всегда мечтали услышать хозяева вот так, близко и камерно. Ну и возможность подпеть хором это самое – старое и любимое, это тоже важно. Тем более, что первым делом Валентина Ивановича хозяева принялись спрашивать о фестивале на Соловках, для которого Вихорев практически крестный отец.
Между прочим, Валентин Иванович уже разменял десятый десяток. И не нынче. Энергия и жизнелюбие этого человека просто восхищает! Он же там, на детско-молодежной Грушинке еще и председателем жюри нынче был. А оказавшись в этом лагере, Валентин Иванович неожиданно выступил в качестве весьма обаятельного и тонкого шоумена, представляя своих друзей. Да не так, как принято у наших записных звезд шоубиза, каждое приглашение – это или ответ на вопросы хозяев или дополнительный аргумент к своим собственным разговорам. Впрочем, с Вихоревым пришли в лагерь люди, которых можно и не представлять. Скажем, Владимир Шемшученко и сам по себе – легенда, но вот найти его отдельные песни и стихи в интернете – это тоже большая удача. Записи концертов еще попадаются, а вот так, в виде отдельных песен – большой дефицит.
Ну а тут-то, поскольку речь шла о фестивале на Соловецких островах, Валентин Иванович просто проиллюстрировал свой рассказ песней Шемшученко. И обратите внимание, как тонко и точно.
Соловки Соловками, но все же Восток – это Питер, если иметь в виду клуб, а не географические реалии. Там понятно, Восток – дело тонкое. Хотя!.. Клуб Восток – это тоже дело тонкое. А еще и очень разнообразное. В нем не только барды собираются. Питерские поэты – тоже завсегдатаи вечеров в Востоке. И тоже любят в бардовской компании ездить по разным фестивалям. Кстати, Владимир Шемшученко, который только что пел – тоже ведь больше известен как поэт. Да и на гитаре первой детско-молодежной Грушинки он выступал тоже как поэт, а не как бард. А вместе с ним на знаменитую сцену-гитару выходила Инга Макарова. Однако, выступать на гитаре – одна песня, как я уже сказал, а вот так вот - просто в разговоре, совершенно спонтанно – совсем другое дело. Тем более не петь, а именно просто почитать стихи.
Но все же сегодняшний текст, он больше всего про Вихорева, а не про его компанию. Тут я хотел бы ваше внимание обратить именно на то, как он поет. Это поражает намного сильнее, чем даже то, что он поет. Скажем, вот следующая песня возникла именно как фрагмент разговора о молодежной Грушинке. Это ведь, мягко говоря, совсем не молодежный лагерь, и хозяева этого лагеря, даже собравшись на молодежной Грушинке, на молодежь поглядывают настороженно. Разумеется, они не могли не спросить председателя жюри о его отношении к молодым ребятам и даже детям, собравшимся тут. И ответ был весьма глубок и не прост. Надо сказать, что Валентину Ивановичу, скорее нравятся молодые барды, и надежды на них у Вихорева большие. Но вот по жизни взаимоотношения с юными ребятами у человека, живущего десятый десяток лет простыми быть не могут. И традиционное пренебрежение + уже постсоветский скепсис по отношению к людям ушедшей эпохи – это такая боль, которая Вихореву вполне понятна и близка. Отсюда и странная исповедь-отповедь по этому поводу. Очень глубокий разговор о ценностях, о жизни и успехе. Удивительная глубина и объемность в, казалось бы, простой и традиционно для творчества Вихорева пейзажной лирике. И, если говорить о том, "не что, а как", то и песня эта звучит именно как продолжение разговора. Впрочем, как все остальные тоже.
Да! Надо было сразу сказать – сам Валентин Иванович гитару в руки берет не часто. Оно и понятно, руки уже слушаются не так хорошо. И даже когда играет сам, он чаще всего просит кого-то ему подыграть. На концертах акции «Авторская песня года» я видел его и с баянистами, и с гитаристами, а вот на первую детско-молодежную Грушинку с Валентином Ивановичем приехал Герман Колосов. Точнее он не только с Вихоревым приехал, он сам по себе приехал, но заодно еще и в качестве аккомпаниатора Валентина Ивановича. И во всех песнях Вихорева, что тут звучат, за кадром звучит гитара Германа Колосова.
Ну а закончить этот текст стоит так же, как закончил свое импровизированное костровое выступление сам Вихорев. И это объединяет сценические и костровые выступления, как правило – уходя, хочется сказать самое важное. И если есть за душой это самое важное – ты оставляешь это людям вместо себя. И, знаете, когда Вихорев, допев, прощается – Спасибо, ребята – это не форма вежливости, это так и есть. Казалось бы, кто кого должен благодарить! Скорее хозяевам следует сказать спасибо за ту радость и мудрость, что посетила их лагерь вместе с востоковцами, но благодарит именно Вихорев. И вовсе не за гостеприимство – это не то, чтобы вовсе не стоит благодарности, это – обычно. Это – традиция. Чаю тебе нальют у любого практического костра на любом фестивале. Иной раз и не только чаю. Но вот роскошь общения – это нужно, чтобы все совпало: и внимательный интерес хозяев, и желание поделиться и порадовать хозяев у гостей. Чего уж скрывать, иной раз не срастается, даже если гости долгожданные. Торопятся, например, или устали. А бывает, что и просто не вяжется беседа. Тогда быстренько отпоют что-то, ну пару-тройку песен, да и бегом дальше. А тут действительно – люди шли мимо… Да даже если и не мимо, а специально к кому-то зашли, зависнуть почти на два часа, раз пять начинать прощаться, и опять оставаться и говорить, говорить – это оно и есть, роскошь общения. За это реально стоит благодарить. Это как у Окуджавы с Берковским – Божественной субботы хлебнули мы глоток… Это уже – разновидность счастья, его один из самых желаемых вариантов. Об этом пишут стихи и песни. Иногда даже те, кто тихо просидел в углу все это время. Ну, то есть, друзья, и у вас есть шанс! Тем более, что Валентин Иванович именно об этом на прощание спел. И как спел!
