Часть 6
Я снова набирала единственный номер, который помнила наизусть. Из детдома меня привезли в больницу, значит, я снова начинаю жить.
В основу рассказа легла история жизни моей подписчицы. Полностью читайте здесь:
Действительно, время, пока я находилась в стационаре, можно сравнить с глотком воздуха, который делает пловец, между погружениями в воду. Пока я не в детдоме, меня могли навещать Женька и тётя Настя – люди, которых я смело могу назвать своей семьёй.
Тётя Настя даже прослезилась, когда увидела меня бритую и худую. Тёмные глаза, курносый нос, ёжик на голове – ну теперь я на все сто соответствовала своему имени, настоящая Анфиса.
Обычно большую часть времени мы болтали с Женькой, но в этот раз что-то изменилось, и к нашим разговорам активно присоединялась тётя Настя. Я тогда, наверное, впервые вслух рассказала, как мне бывает страшно в детдоме, как я боюсь старших ребят и их домогательств. Сказать я это сказала, но всю серьёзность опасности на самом деле поняла, только встретившись глазами с тётей Настей.
В них был настоящий страх. Страх за меня, искренний, я уверена, что она также бы испугалась, если бы речь шла о Женьке. В этом взгляде была поддержка, понимание и, неведомая мне до тех пор, любовь.
Через неделю тётя Настя приехала с идеей, которая если не на сто процентов, то хотя бы теоретически могла бы частично обезопасить меня. Женька сначала планировала поступать после девятого класса в кулинарный техникум, но потом передумала. Но тётя Настя уже обросла связями и была уверена, что если не Женьке, то мне поступить точно помогут.
Я сначала поморщилась – повариха – не то, о чём я мечтала. Но потом до меня дошло, что истинная цель этого поступления не в получении профессии мечты, а в том, что у меня будет лишний повод покидать территорию детдома.
Я ухватилась за эту идею, как за спасательный круг. Я смогу жить почти как все нормальные люди: ездить на транспорте, покупать мороженое, ходить в кафе, уезжать подальше от ненавистных стен.
Тётя Настя сказала, что будет возможность даже выбить общежитие. А это значит, что я в будни смогу вообще в детдом не возвращаться – это ли не счастье.
Узнали, что нужно для поступления. Пока я лежала в больнице, тётя Настя меня натаскивала по всей программе – учили нас, оказывается, так себе и от общей программы я отставала очень прилично. За месяц подучила. Не скажу, что у меня выдающийся ум, всё-таки нахождение в детдоме с рождения накладывает отпечаток, ты не стремишься развиваться, потому что никто не ждёт этого развития от тебя, никто ему не радуется.
Приёмная семья всё-таки сильно мне помогла и те несколько лет, что я прожила у них, наверное, спасли меня от полной деградации и отставания умственного развития.
У меня появился новый стимул двигаться, жить, дышать. Если раньше я просто смиренно ждала, когда мне стукнет восемнадцать, то теперь я понимала – хочешь вдохнуть воздух свободы раньше, шевели мозгами, греби, работай.
В детдоме без особого энтузиазма отнеслись к моей идее. Мне даже показалось, что разрешили они поступать, только из расчёта на то, что я всё завалю, а они потом всё отведённое в детдоме время будут макать меня в помои, напоминая о неудачах.
Но я таки удивила всех своих учителей, сдав экзамен и поступив в этот злосчастный кулинарный техникум. Руководство долго думало, отпускать ли меня в общежитие. Но меня снова спас случай, как тогда со вшами. Появилась какая-то программа адаптации детдомовцев, частью которой была помощь в социализации и получении профессионального образования. Плюс нашему детдому выделили денег на ремонт здания, в котором находилась наша школа.
Из-за ремонта кого-то перевели в ближайшие городские школы, а остальные учились в две — три смены на территории детдома. От наших ребят, конечно, домашние дети были просто в ужасе, поэтому эту лавочку с посещением городских школ быстро прикрыли и все учились где придётся: учителя проводили уроки в столовой, в спортзале, в других помещениях. Хаос царил неимоверный.
Но теперь меня он касался в меньшей степени. Я должна была в будни звонить каждое утро заведующей из общаги, сообщая, что со мной всё нормально, а в выходные возвращаться в детдом. Но на самом деле так было недолго. Скоро я стала и в выходные оставаться в общежитии, то пары ставили на субботу, то к экзаменам надо было готовиться в библиотеке. Да и в детдоме и без меня забот хватало. Проблем я не создавала, поэтому они ослабили контроль.
А у меня началась настоящая жизнь. И за то, какой я стала в итоге я безмерно благодарна тёте Насте и Женьке. От детдома и его ужасов до конца я не избавилась, но я, по крайней мере, перестала круглосуточно бояться за себя.
Если вы думаете, что я была умницей-отличницей, то вы очень ошибаетесь. Но, как из меня вышел более или менее нормальный человек, я обязательно расскажу.
______
