4 ноября 1978 года в Куйбышеве на Самарской площади был произведён взрыв у подножия бюста уроженца Самары, Маршала Советского Союза, Дважды Героя Социалистического Труда и Героя Советского Союза Дмитрия Фёдоровича Устинова. При взрыве гранитная плита памятника устояла, но сам бюст развернуло на 30 градусов, а от постамента был отколот кусок плиты.
Уже через три месяца злоумышленники были найдены и задержаны следственно-оперативной группой Управления КГБ по Куйбышевской области. Ими оказались военнослужащий-срочник 20-летний Иван Извеков и 25-летний инженер лаборатории Куйбышевского политехнического института Андрей Калишин. Выяснилось, что ещё за несколько месяцев до происшествия они изготовили несколько самодельных взрывных устройств на основе аммиачной селитры и тетрила. После своего задержания «подрывники» заявили следователю, что лично против знаменитого земляка они ничего не имеют, а своим поступком просто выразили протест против всего советского строя. Куйбышевским областным судом 10 декабря 1979 года оба «взрывника были осуждены по ст. 68 УК РСФСР (диверсия).
Тогда же выяснилось, что взрыв бюста был не первым актом. "4 сентября 1978 года в 00 час. 45 мин. был совершён взрыв у входа в здание Октябрьского райвоенкомата г. Куйбышева, в результате чего была частично повреждена стена здания, разбиты оконные стёкла и входная дверь, смещена лестничная бетонная плита, чем причинён материальный ущерб государству в сумме 596 руб. 44 коп. В ночь на 25 октября 1978 года был совершена попытка произвести взрыв вторично у здания Октябрьского райвоенкомата. 4 ноября 1978 года в 4 часа 15 минут был совершён взрыв большой силы у основания сооружения бронзового бюста Дважды Героя Социалистического Труда, видного деятеля Коммунистической партии и Советского государства Устинова Д.Ф. Взрывной волной во многих близлежащих домах выбиты оконные стёкла. Взрыв вызвал большие волнения и обеспокоенность многих жителей домов, расположенных в районе Самарской площади. Этим взрывом причинён государству материальный ущерб в сумме 3125 руб".
Но именно взрыв бюста явился "детонатором" активности следствия. В апреле 1976 года Д.Ф. Устинова назначили Министром обороны СССР, и вскоре ему было присвоено звание Маршала Советского Союза. А 6 мая 1977 года на Самарской площади, в центре города Куйбышева (ныне Самара), на родине Д Ф. Устинова, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР, в торжественной обстановке, был установлен его бронзовый бюст. Д.Ф. Устинов изображён без головного убора, в пиджаке, с двумя медалями «Серп и Молот» Героя Социалистического Труда на груди. Авторами памятника стали лауреат Ленинской и Государственной премий, народный художник РСФСР скульптор Л.Е. Кербель и архитектор Г.Г. Лебедев.
В верхней части пьедестала выбиты Орден Ленина (в центре), медали «Серп и Молот» (по бокам). Ниже следует надпись: «Дмитрий Федорович Устинов, дважды Герой Социалистического Труда». На тыльной стороне пьедестала автограф скульптора – «Л. Кербель». Бюст установлен на пьедестале, облицованным плитами из красного гранита, у основания пьедестала гранитная площадка.
Через полтора года после установки бюста, в октябре 1978 года, к 70-летию со дня рождения Д.Ф. Устинова, ему Указом Президиума Верховного Совета СССР было также присвоено звание Героя Советского Союза. Впоследствии на пьедестале также была выбита и его новая награда.
Попытка подрыва бюста именитого уроженца Самары, как уже говорилось, произошла 4 ноября 1978 года, то есть почти сразу после торжественного вручения Д.Ф. Устинову третьей геройской Звезды.
После попытки подрыва бюста Д.Ф. Устинова производство по этому делу приняло на себя Управление Комитета Государственной Безопасности по Куйбышевской области. О том, как проходило следствие рассказал Сергей Георгиевич Хумарьян, почетный сотрудник органов госбезопасности, который с начала 50-х годов работал в отделе контрразведки управления КГБ по Куйбышевской области:
«В ночь с 4 на 5 ноября 1978 года из управления КГБ по Куйбышевской области по правительственной связи «ВЧ» в Москву, в КГБ СССР, ушло первое короткое сообщение примерно следующего содержания: «…ночью совершён взрыв большой силы у бронзового бюста Устинова на одной из площадей г. Куйбышева, нанесены серьёзные повреждения постаменту…»
В последовавшей вслед подробной шифротелеграмме докладывалось, что совершена попытка взрыва установленного на Самарской площади города бюста Дважды Героя Социалистического Труда, министра обороны, маршала Советского Союза, члена политбюро ЦК КПСС Д.Ф. Устинова (по существующему тогда положению, такие бюсты устанавливались на родине Дважды Героев). Однако самодельным взрывным устройством, смонтированным в металлической лабораторной колбе, был поврежден только гранитный постамент бюста, жертв нет. Далее излагались версии этого преступления и содержание необходимых оперативно-розыскных мер.
По соответствующей статье действовавшего тогда Уголовного кодекса, расследование этого преступления входило в компетенцию пятого отдела. Однако, как я уже говорил, были мобилизованы все и вся. Наш именитый земляк Д.Ф. Устинов был тогда жив, и дело немедленно было взято на особый контроль не только в КГБ СССР (на уровне самого председателя и его заместителей), но и в Административном отделе ЦК КПСС — фактическом руководителе всех силовых структур страны. На практике это выражалось ежедневными звонками, телеграммами, запросами от руководителей различного ранга этих контролирующих нас структур, ну и, естественно, из местного обкома партии. Можно себе представить состояние руководящего и оперативного состава всего нашего управления, когда ежедневно по два и более часа мы докладывали на оперативках начальнику управления, что сделано для поимки преступников. Доклады требовались конкретные: как и кем обрабатывались выдвинутые версии, какие получены материалы, что будет сделано на следующий день… Обстановка была чрезвычайно нервная и напряженная, все остальные дела были отложены, и жёстко требовалось только одно — «найти»!
Не буду описывать всех перипетий этого дела, всеобщей суматохи, нервотрёпки и окриков начальства. По основной версии, надо было всё-таки найти аналог этой самой злосчастной лабораторной колбы. Начальники и их подчинённые, ответственные за этот участок. отработки версии, докладывали генералу В.С. Гузику, сколько осмотрено и обследовано в городе и области лабораторий всех (подчеркиваю — всех) школ, вузов, научно-исследовательских институтов и учреждений, промышленных, химических и сельхозпредприятий, больниц, поликлиник, медпунктов, мастерских… Всё было безрезультатно, время шло, обстановка накалялась и становилась очень похожей (но не смешной) на ситуацию из александровской кинокомедии «Волга-Волга», когда всем миром искали «Дуню-композитора», и тащили всех «дунь», больших и малых, старых и молодых…
У работника моего отдела Бориса Алексеевича Козловского были некоторые оперативные возможности в вузах города, где имелись так называемые «закрытые» кафедры, и я поручил ему на всякий случай продублировать поиск колбы в уже проверенных лабораториях политехнического института. А надо сказать, что Боря Козловский был из числа тех, кого называют «бедолагами», — ну ни в чём ему не везло, вечно он оказывался в каких-то неприятных ситуациях: то опоздает куда-то, то что-то перепутает — и всё зачастую из-за обычного человеческого невезения. Поэтому оперативный «рейтинг» Бориса у начальства был «не очень», хотя сам по себе он был человек добрый, дружелюбный и хороший товарищ. И что интересно, пел он, и неплохо, как свой знаменитый тёзка, тоже тенором. Во второй половине того же дня, когда ему было дано поручение, мне напрямую из города звонит Козловский и взволнованным тенором докладывает: «Есть!» «Что есть?» — спрашиваю я, и слышу в ответ: «Есть колба, та самая, ну совершенно точная…» (у всего оперативного состава имелся цветной фотоснимок колбы). Через несколько минут, примчавшись в управление, счастливый Борис Алексеевич ставит мне на стол эту самую колбу, точно такую, как на фотографии, и которую мы все безнадежно ищем уже третий месяц. Докладывает, что обнаружил её в первой же обследованной лаборатории политехнического института, и что не была она запрятана нигде, а открыто, можно сказать, нахально красовалась на рабочем лабораторном столе.
Все дальнейшее было, как говорится, делом техники. Уже на следующий день сотрудники пятого отдела установили подозреваемых изготовителей взрывного устройства и исполнителей теракта — А.С. Калишина, инженера политехнического института, и И.Н. Извекова, бывшего студента (к этому времени он проходил службу в рядах Советской Армии).
Большая группа руководящего и оперативного состава нашего управления была поощрена Центром и отмечена приказом начальника УКГБ, а старший следователь по особо важным делам И.Г. Щербаков удостоен звания «Почётный сотрудник госбезопасности». Проведенный управлением в сжатые сроки громадный объем оперативно-розыскной и следственной работы был по достоинству оценен во всесоюзном обзоре Пятого управления КГБ СССР.
В завершение этой истории скажу только, что оперработнику Борису Алексеевичу Козловскому, практически первому обнаружившему аналог колбы и единственному из второго отдела, была выписана Почетная грамота местного значения, но вручена почему-то значительно позже… Но это не омрачало его радости — хоть раз в жизни повезло!».
Решением Куйбышевского областного суда от 10 декабря 1979 года Иван Извеков был признан виновным по статьям 68 (диверсия) и 218 (незаконное изготовление и хранение взрывного устройства) УК РСФСР, и приговорён к 8 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Что касается Андрея Калишина, то его определили на принудительное лечение в Казанскую психиатрическую больницу, где он провёл почти 11 лет
Иван Извеков в детстве, после смерти своего отца, попал на воспитание к своему родному дяде. Пришлось переезжать из Куйбышева в Казахстан. Там же он окончил школу, после которой пытался поступить в Ленинградский гидрологический институт. Но завалил первый же экзамен. Возвращаться к дяде уже не стал и поехал в Куйбышев. Рассказывают, что начал "хипповать" (стал приверженцем движения хиппи). Устроился в лабораторию политеха. Там в 1976 году он и познакомился с Андреем Калишиным...
Из Приговор по уголовному делу № 2-218-1979 г.:
"10 декабря 1979 г. судебная коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда в составе: председательствующего Демидова Н.Д., народных заседателей Альбековой М.Б., Морозова Н.Д., при секретаре Широбоковой Г.В., с участием прокурора Мизонина В.Н., адвоката Эрастовой М.Ф., в закрытом судебном заседании в гор. Куйбышеве рассмотрела уголовное дело по обвинению:
Извекова Ивана Николаевича, родившегося 2 июня 1959 года в гор. Куйбышеве, русского, гражданина СССР, со средним образованием, чл. ВЛКСМ, холостого, ранее не судимого, временно не работавшего, проживавшего в гор. Куйбышеве, ул. Скляренко, дом 3, кв. ЖЖ – в совершении преступлений, предусмотренных ст. 68, ст.ст. 15, 68 и ст. 218 ч. 1 УК РСФСР.
Исследовав материалы предварительного следствия, судебная коллегия нашла виновным подсудимого Извекова в совершении и покушении на совершении диверсионных актов в общественных местах города Куйбышева и в незаконном хранении боевых припасов без соответствующего разрешения. Эти преступления были совершены Извековым при следующих обстоятельствах.
Будучи враждебно настроенным к существующему государственном и общественному строю в СССР, в целях ослабления советского государства, проявляя озлобленность к политики КПСС и советского правительства по обеспечению обороноспособности нашей страны, Извеков, по предварительному сговору с бывшим инженером кафедры «Эксплуатация нефтяных и газовых месторождений» Куйбышевского политехнического института им. В.В. Куйбышева Калишиным Андреем Серафимовичем, 4 сентября 1978 года в 00 час. 45 мин. совершил диверсионный акт путём взрыва самодельного взрывного устройства у входной двери Октябрьского райвоенкомата гор. Куйбышева, в результате чего разрушены и повреждены: участок стены здания, входная дверь, смещена лестничная бетонная плита, разбиты оконные стёкла снаружи и внутри помещения, чем причинён материальный ущерб государству в сумме 596 руб. 44 коп.
В тех же враждебных целях во второй половине сентября 1978 года Извеков предложил Калишину подорвать сооружение бронзового бюста Дважды Героя Социалистического Труда, видного деятеля Коммунистической партии и Советского государства Устинова Д.Ф., установленного в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР на родине в гор. Куйбышеве на Самарской площади. После изготовления Калишиным взрывного устройства, осуществляя свой замысел по разрушению бюста, Извеков и Калишин примерно в 22 часа 30 минут 25 октября 1978 года прибыли на Самарскую площадь, но преступный замысел осуществить не смогли из-за опасения быть задержанными на месте преступления, поскольку в это время суток площадь была освещена и на трамвайных остановках находились люди.
Изменив своё решение, Извеков вместе с Калишиным в эту же ночь совершили попытку вторично произвести взрыв у здания Октябрьского райвоенкомата. Перевезли к нему взрывное устройство, Извеков установил его у входной двери с подожжённым замедлительным огнепроводным устройством, однако взрыв не произошёл по не зависящим от него причинам.
4 ноября 1978 года в 4 часа 15 мин. Извеков совместно с Калишиным, осуществляя во враждебных целях к политике КПСС и Советского правительства свой замысел, совершили диверсионный акт путём взрыва самодельным взрывным устройством сооружения бронзового бюста Дважды Героя Социалистического Труда, видного деятеля Коммунистической партии и Советского государства Устинова Д.Ф., в результате чего сооружение бюста частично разрушено и повреждено, чем причинён государству материальный ущерб в сумме 3125 руб. Взрывной волной во многих близлежащих домах выбиты оконные стёкла. Взрыв вызвал большие волнения и обеспокоенность многих жителей домов, расположенных в районе Самарской площади.
Кроме этого, до 30 января 1979 года у себя на квартире в гор. Куйбышеве незаконно, без соответствующего разрешения, Извеков хранил привезённые им из г. Зыряновска 107 мелкокалиберных патронов.
В судебном заседании подсудимый Извеков вину свою полностью признал и пояснил, что, начиная с 1973 года, он стал регулярно прослушивать антисоветские передачи зарубежных радиостанций «Голос Америки», «Би=би-си», «Немецкая волна» и других, под воздействием которых у него возникло негативное отношение к советской действительности, а затем антисоветские взгляды, особенно с 1976 года, когда познакомился с Калишиным, также вынашивавшего антисоветские экстремистские настроения.
Летом 1978 года он совместно с Калишиным на одной из стен своей квартиры с помощью фотовырезок из иностранных журналов и других материалов, изображающих убийства, истязания и другие действия наёмников империализма в слаборазвитых странах, смонтировал политический плакат, извращающий действительную внутреннюю и внешнюю политику Советского государства, демонстрировал его в кругу своих друзей, высказывал своим знакомым о намерении покинуть СССР по политическим мотивам и выехать в США.
В июле 1978 года вступил с Калишиным в преступный сговор на совершение диверсионных актов. При этом Калишин уведомил его о наличии у него взрывчатых веществ. Калишин неоднократно и настойчиво предлагал ему выехать в гор. Москву, где планировал провести взрывы у зданий Министерства финансов СССР, Госкомитета ССР по стандартам и ценам или у здания американского посольства, предварительно распространив там листовки с политическим требованиями к советскому правительству. С этой целью Калишин снабдил его текстом политического требования, писчей и копировальной бумагой для размножения листовок. Не отказываясь от предложенного Калишиным плана диверсионных актов в гор. Москве, он со своей стороны предложил ему совершить их вначале в гор. Куйбышеве. С его предложением Калишин согласился и стал собирать взрывное устройство. По изготовлении взрывного устройства Калишиным, будучи несогласным с политикой КПСС и Советского правительства по обеспечению обороноспособности страны, он совместно с Калишиным на машине его родителей, которой он управлял по доверенности, доставил взрывное устройство к зданию райвоенкомата примерно в 22 часа 30 минут 3 сентября 1978 года. Калишин остановил машину в обусловленном месте, а он установил взрывное устройство у входной двери райвоенкомата, но из-за несовершенства замедлительного огнепроводного шнура взрыва не последовало. Они съездили домой к Калишину, последний заменил огнепроводный шнур, и при вторичной установке взрывного устройства там же в 00 час. 45 мин. произошёл взрыв, после чего они с Калишиным скрылись.
По изготовлении Калишиным второго взрывного устройства они намеревались произвести взрыв у сооружения бронзового бюста Устинову Д.Ф., для чего на машине родителей Калишина около 22 часов 24 октября 1978 года они доставили взрывное устройство на Самарскую площадь, но она была ещё освещена, и на трамвайных остановках были люди, они приняли решение произвести взрыв вторично около входной двери Октябрьского РВК, вновь установили у двери взрывное устройство, но взрыв не получился. Поскольку Калишин его не дождался, он, опасаясь быть задержанным, тоже с места происшествия ушёл домой.
По изготовлении Калишиным третьего взрывного устройства большей мощности, чем первые два, они глубокой ночью в 4 часа 15 мин. 4 ноября 1978 года установили его с подожжённым замедлительным огнепроводным шнуром у основания сооружения бронзового бюста Устинова Д.Ф., удалились на ул. Молодогвардейскую, где, дождавшись взрыва, с места происшествия скрылись.
Кроме изложенного, подсудимый Извеков пояснил, что, проживая в гор. Зыряновске, он взял у родственника Калинкина А.Г. в гараже мелкокалиберные патроны, которые хранил у себя в квартире в г. Куйбышеве, имея намерение сделать пистолет, но это у него не получилось, и в дальнейшем хранил их бесцельно.
В силу изложенного, руководствуясь ст.ст. 300, 301, 309, 312-315, 317 УПК РСФСР, судебная коллегия приговорила:
Извекова Ивана Николаевича признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. 68, ст.ст. 15,68 и ч.1 ст. 218 УК РСФСР, и назначить наказание:
По ст. 58 УК РСФСР лишение свободы на 8 (восемь) лет, с конфискацией имущества без ссылки;
По ст.ст. 15,68 УК РСФСР лишение свободы на 8 (восемь) лет с конфискацией имущества без ссылки;
По ч.1 ст. 218 УК РСФСР лишение свободы сроком на 1 (один год).
На основании ст. 40 УК РСФСР окончательно меру наказания Извекову по их совокупности путём поглощения менее строгого наказания более строгим назначить лишение свободы сроком на 8 (восемь) лет с отбытием их в исправительно-трудовой колонии строгого режима с конфискацией имущества, без ссылки".
И этот же суд вынес Определение по Калишину:
"10 ноября 1979 г. судебная коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда в составе: председательствующего Демидова Н.Д., народных заседателей Альбековой М.Б., Морозова Н.Д., при секретаре Широбоковой Г.В., с участием прокурора Мизонина В.Н., адвоката Зверева А.И., рассмотрела в закрытом судебном заседании материалы уголовного дела о применении принудительных мер медицинского характера в отношении
Калишина Андрея Серафимовича, родившегося 19 января 1955 года в гор. Куйбышеве, русского, гражданина СССР, члена ВЛКСМ, с высшим образованием, женатого, имеющего одного ребёнка, судимого в 1974 году по ст. 114 ч.1 УК РСФСР на 2 года лишения свободы условно с испытательным сроком в 2 года, инженера лаборатории Куйбышевского политехнического института, проживающего в гор. Куйбышеве, ул. Рабочая, дом. 3, кв. 8а.
Исследовав в судебном заседании материалы уголовного дела, судебная коллегия установила:
В сентябре-ноябре 1978 года в общественных местах гор. Куйбышева были совершены два дерзких диверсионных акта и одно покушение на совершение диверсионного акта.
Калишин со школьных лет проявлял повышенный интерес к химическим реакциям, получению различных горючих и взрывчатых смесей, изготавливая небольшие взрывные устройства из баллончиков от сифона, гильз от патронов и других, которые подрывал. В 1977-78 г.г., похищая химреактивы в Куйбышевском политехническом институте, Калишин стал активно изготовлять кустарным способом взрывчатые вещества и взрывные устройства, а в июне 1978 года у него возник преступный замысел на совершение диверсионных взрывов в гор. Москве.
3 сентября 1978 года Калишин изготовил взрывное устройство, под корпус которого приспособил медную металлическую колбу ёмкостью 400-500 граммов, похищенную им ранее из лаборатории института, наполнил её смесью изготовленных им же взрывчатых веществ, смонтировал детонатор и запальное огнепроводной устройство, замедленного действия, и вместе с Извековым в 00 час. 45 мин. произвели взрыв у здания Октябрьского райвоенкомата.
Изготовив второе аналогичные взрывное устройство, Калишин совместно с Извековым прибыл ночью на 25 октября 1978 года на Самарскую площадь для совершения взрыва у сооружения бронзового бюста Устинова Д.Ф., но, поскольку площадь была освещена, а на трамвайных остановках были люди, опасаясь быть замеченными, приняли решение произвести взрыв вторично у здания Октябрьского райвоенкомата. Той же ночью подложили взрывное устройство у здания райвоенкомата, подожгли запал, но взрыв по не зависящим от них причинам не произошёл, и взрывное устройство было изъято при осмотре места происшествия.
В ноябре 1978 года с целью подрыва сооружения бюста Калишин изготовил взрывное устройство значительно большей мощности, приспособив по его корпус эмалированный бидон ёмкостью 2-2,5 литра, и 4 ноября 1978 года вместе с Извековым произвёл взрыв у сооружения бюста.
Кроме этого, Калишин, находясь как студент-выпускник в июне-июле 1977 года на двухмесячных военных сборах в войсковой части 41172 в гор. Вольске Саратовской области, похитил из указанной части 18 учебных гранат, три взрывпакета, 8 алюминиевых цилиндров от нагревательных узлов войскового прибора химической разведки (ВПХР) и один противогаз, общей стоимостью на 6 руб. 80 коп., которые привёз в гор. Куйбышев.
Из учебных гранат он извлёк имитационное отравляющее вещество (хлороцетофенон), и в августе-сентябре 1977 года разбросал его в общественных местах городов Куйбышева и Отрадного. В августе 1977 г. в гор. Куйбышеве он разбросал указанное вещество слезоточивого действия в пивном баре «Парус», в рыбном магазине по ул. Куйбышева, а также у буфетной стойки ресторана «Жигули», где в то время находилось большое количество посетителей. Это вызвало тревогу среди людей и нарушило нормальную работу указанных организаций.
Находясь в первых числах сентября 1977 года на преддипломной практике в городе Отрадном, Калишин совместно с Копыловым разбросал то же вещество слезоточивого действия в здании филиала Куйбышевского политехнического института, расположенного по ул. Советской, что вызвало возмущение студентов, преподавателей, и нарушило нормальную обстановку, в связи с чем занятия были прекращены на один час раньше.
В тот же период в гор. Отрадном Калишин изготовил два взрывных устройства, под корпуса которых приспособил пустые баллончики от сифона для газированной воды, набив их порохом, и вместе с Копыловым подорвал в общественных местах: первое их них – в сентябре 1977 г. в газон у здания общежития на ул. Ленина, 39, второе – в начале октября 1977 года в помещении магазина № 11 ОРСа нефтедобывающего управления треста «Первомайнефть», где в это время находилась продавец Леонова Л.Д.
В период учёбы в Куйбышевском политехническом институте Калишин похитил: толуола -600 гр., фенола – 500 гр., метиланилина – 500 гр., диметиланилина – 1 литр, азотной кислоты – 3 литра, серной кислоты – 3 литра, нитрометана – 1 литр, общей стоимостью всего на 42 руб. 03 коп. Указанные химреактивы являются исходными материалами для изготовления взрывчатых веществ, из которых Калишин кустарным способом у себя на квартире и по месту работы в лаборатории политехнического института изготовил более двух килограммов бризантных взрывчатых веществ: тротила, тетрила, пикриновой кислоты. Изготовленные кустарным способом указанные взрывчатые вещества он смешал с имевшейся у него аммиачной селитрой и получил более 8 кг взрывчатой смеси. Также кустарным способом Калишин изготовил 40 гр. инициирующего взрывчатого вещества – гремучей ртути, и 6 детонаторов, под корпуса которых приспособил алюминиевые цилиндры от нагревательных узлов войскового прибора химической разведки (ВПХР), похищенные им из в/ч 41172.
Судебная коллегия считает доказанным факт совершения перечисленных выше действий Калишиным А.С., что общественно опасные деяния: производство взрывов у здания Октябрьского РВК и сооружения бронзового бюста – предусмотрено ст. 68 УК РСФСР: покушение на вторичный взрыв у здания Октябрьского РВК – ст.ст. 15,68 УК РСФСР, похищение противогаза и имитационных отравляющих веществ из в/ч 41172 и химреактивов из политехнического института – ст. 96 ч.1 УК РСФСР, распространение слезоточивых веществ и подрывы взрывных устройств в общественных местах городов Куйбышева и Отрадного – ст. 206 ч.2 УК РСФСР, изготовление взрывчатых веществ – ст. 218 ч.1 УК РСФСР.
Согласно акта № 18/с от 16 июля 1979 года судебно-психиатрической экспертизы, произведённой в Центральном Ордена Трудового Красного Знамени институте им. проф. Сербского, освидетельствованный стационарно Калишин А.С. является душевнобольным, общественно опасные деяние совершил в состоянии болезненного расстройства психической деятельности, следует считать НЕВМЕНЯЕМЫМ, нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрическую больницу специального типа.
В силу изложенного, с учётом характера нарушений психической деятельности, описанных в акте судебно-психиатрической экспертизы, повышенной социальной опасности Калишина, руководствуясь ст.ст. 409, 410 УПК РСФСР, судебная коллегия определила:
Освободить Калишина Андрея Серафимовича от уголовной ответственности за совершённое в состоянии невменяемости общественно опасного деяния, предусмотренного ст. 68, ст.ст. 15,68 ч.1, 218 ч.1 и 206 ч. 2 УК РСФСР. Применить к Калишину А.С. принудительную меру медицинского характера – помещение в психиатрическую больницу специального типа. Меру пресечения в отношении Калишина оставить прежнюю – содержание под стражей".
Из воспоминаний полковника КГБ в отставке Николая Клиентова:
"Первый взрыв Калишин и Извеков осуществили 4 сентября 1978 года. Тогда их целью был военкомат Октябрьского района города Куйбышева. Взорвать военкомат предложил Извеков из-за нежелания проходить срочную службу в армии, куда он должен был отправиться в ноябре 1978 года. Глубокой ночью они встретились на углу улицы Гая и Масленникова. Извеков жил в этом районе и пришел пешком к условленному месту, а Калишин приехал на своей автомашине «Запорожец». Самодельную бомбу, изготовленную Калишиным, Извеков установил около входной двери военкомата. Поджог фитиль и возвратился к Андрею, который ожидал его в машине. Фитиль горел медленно, так как использовался не бикфордов шнур. Взрыв был достаточно сильным, однако серьезных разрушений за ним не последовало. Была повреждена входная дверь и выбиты стёкла в двух окнах военкомата.
Через некоторое время взрывники решили повторить попытку разрушения военкомата. 15 октября они снова встретились на том же месте. Извеков положил бомбу у двери военкомата. Вернулся, сел в машину, и через минуты 2-3 они услышали только небольшой хлопок. Бомба не сработала, взорвался только детонатор, а взрывчатое вещество не сдетонировало. Подойти второй раз и забрать бомбу они побоялись. Самодельное взрывное устройство осталось у дверей военкомата неразорвавшимся. Утром его нашли сотрудники военкомата и сообщили об этом в милицию. Неразорвавшееся взрывное устройство было изготовлено с использованием металлической колбы Дина и Старка. Данные колбы применяются для определения количества воды в нефти и нефтепродуктах. Эта колба сыграла основную роль в дальнейшем расследовании.
Калишин и Извеков долго думали, где совершить следующий взрыв, рассматривали и памятник Ленину на площади Революции. Даже думали провести взрыв в Москве у здания американского посольства.
Проезжая 30 октября на машине мимо Самарской площади, где находится памятник Устинову, они услышали по радио, что у Устинова день рождения и решили выбрать этот объект для взрыва. Жена Андрея 3 ноября уехала к родственникам, и Извеков остался у него. Выйдя из дома, примерно, в 4 часа утра они пешком дошли до Самарской площади. Зашли во двор дома, который находился недалеко от памятника. Достали из портфеля взрывное устройство, проверили его. Вместе дошли до сквера, где расположен памятник. Извеков пошёл к памятнику, поставил бомбу на постамент, зажёг фитиль от прикуренной сигареты и догнал Калишина на площади Славы, около фонтана имени 30-летия Победы. В это время раздался мощный взрыв, он был гораздо мощнее, чем у военкомата. Взрывной волной ударило по ушам и грудной клетке, был слышен звон стёкол в домах на Самарской площади. Они быстро пошли вниз, спустились на набережную и мимо ГРЭС направились к дому Калишина.
Взрывные устройства у военкомата содержали около 300 гр. взрывчатки в тротиловом эквиваленте, а у памятника Устинову около 3 кг. Однако, несмотря на это, взрыв нанес незначительный ущерб памятнику Устинову. Был повреждён только постамент. Зато выбитые взрывом стекла в окрестных домах обошлись в 6 тысяч советских рублей, которые впоследствии пришлось возместить государству осужденному Ивану Извекову. (Автомашина «Жигули» в то время стоила примерно 5 тысяч рублей).
Найденные на месте взрыва небольшие металлические осколки, по своему составу совпадали с металлом, из которого была сделана неразорвавшаяся колба у военкомата. По основным признакам преступления, способу совершения и применению схожих самодельных взрывных устройств была выдвинута версия, что все три преступления совершены одним и тем же лицом или группой лиц. Было принято решение по поиску мест, где могла использоваться подобная колба. Сотрудники, занимавшиеся этим делом, получили цветные фотографии данной колбы. Были обследованы практически все лаборатории в школах, ВУЗах, научно-исследовательских институтах, промышленных, химических, сельскохозяйственных предприятиях, больницах, поликлиниках, медпунктах. Поиск продолжался уже третий месяц, но результата не было.
В процессе повторной проверки старший оперуполномоченный 2 отдела Козловский Борис Алексеевич обнаружил подобную колбу в лаборатории нефтяного факультета Куйбышевского политехнического института. Он увидел её стоящей на лабораторном столе. Все дальнейшее было, как говорится, делом техники. Уже на следующий день сотрудники пятого отдела установили одного из подозреваемых А.С. Калишина, инженера политехнического института, а затем и И.Н. Извекова, работавшего вместе с Калишиным в одной лаборатории, но к этому времени уже проходившему срочную службу в рядах Советской Армии в Саратовской области (в Татищево- О.И.).
Но на этом расследование не заканчивалось, нужно было получить и другие неопровержимые доказательства их преступной деятельности. В ходе оперативной работы было установлено, что изготовлением самодельных взрывных устройств Калишин занимался один, в своей комнате коммунальной квартиры на 10 семей. Он проживал в комнате вместе с женой, а дом располагался на улице Рабочей, напротив Драмтеатра. Компоненты для создания взрывных устройств он брал на складе химического факультета политехнического института, который находился рядом с его домом и хранил их в чемодане под кроватью. Роковую роль сыграло то, что его дом от склада химического факультета Политехнического института на ул. Куйбышева отделял только забор. Он подобрал ключ к замку входной двери склада и брал там необходимые химикаты. Жена Калишина знала об увлечении мужа и на этой почве между ними происходили ссоры.
В ноябре 1978 года Извекова призвали в армию, а в январе он прислал Калишину письмо, где вспоминал о весёлых делах, какими они занимались. Андрей имел привычку шёпотом говорить всё, что пишет, так было и при написании ответа на письмо Извекова. На следующий день сотрудники наружного наблюдения зафиксировали, что Калишин бросил конверт в почтовый ящик, который был изъят в процессе проведения оперативного мероприятия. Содержание письма внесло существенный вклад в доказательство их преступной деятельности. Калишина задержали 28 января 1979 года. У него в кармане обнаружили и письмо Извекова, которое он почему-то не уничтожил, а носил с собой. Извеков был арестован и этапирован из воинской части, где проходил службу, в Куйбышев.
Андрей Калишин имел к взрывам давнюю страсть. Ещё в юности от одного из своих взрывных приключений он остался без двух пальцев на руке. Калишин с Извековым вместе работали в лаборатории нефтяного факультета политехнического института. Объединила этих двух достаточно разных людей ненависть к социалистическому строю. Идеология и взгляды на жизнь у них были одинаковые, и когда Калишин предложил заняться проведением взрывов, тот с радостью согласился. Взрывчатых веществ на нефтяном факультете не было, и Калишин сам решил освоить их производство. Взял в областной библиотеке книги о взрывчатых веществах, проштудировал, попробовал – получилось. Изготовил первую бомбу, испытал ее в районе набережной реки Самары, где были подготовлены к сносу дома, в которых уже никто не жил.
Оказавшись под следствием, Андрей Калишин стал не просто уголовником, а политическим заключенным. Взрыв бюста маршала Устинова рассматривался властями, как преступление против советской власти. А это политическая статья. Чтобы избежать сурового наказания Андрей Калишин решает изображать душевнобольного, вести себя неадекватно и это ему отчасти удалось. Его направили на обследование в Самарскую психбольницу, а затем на стационарную экспертизу в Москву в Институт имени Сербского (в консилиуме принимала участие врач-психиатр Маргарита Дзержинская, дочь Феликса Эдмундовича- О.И.).
Андрея Калишина признали невменяемым и по решению суда отправили в специальную психиатрическую больницу, где он пролежал 11 лет. Иван Извеков после завершения следствия попал в обычную тюрьму. За антисоветскую деятельность суд приговорил его к восьми годам лишения свободы в лагере для политических заключенных.
После освобождения Андрей Калишин и Иван Извеков попали уже совсем в другую страну».
Отрывок из воспоминаний Андрея Калишина:
"Сделал я бомбу трехкилограммовую . Именно 4 или 5 ноября 1978 года по СМИ объявили, что у товарища Устинова день рождения. Я ему говорю: "Давай быстрее, именно к этому". Мы пошли пешком. Шли мы от меня. Он пришел ко мне, мы немножко там посидели, обговорили, пошли на Самарскую площадь. Вышли мы где-то часа в 2 ночи . Подошли мы сзади Самарской площади, там есть такой магазин хозтовары, по правую сторону этот дом. Во дворе этого дома я эту бомбу привел в действие, поджог замедляющий шнур. Проинструктировал я его заранее, Ивана. Бомбу мы готовили во дворе этого дома, вышли к Самарской площади, он пошел к памятнику Устинову, а я пошел в район площади Славы".
Андрей Калишин 11 лет "лечился" в казанской психбольнице. Кстати, там же "отбывал" Владимир Ильин (покушавшийся на Л.И.Брежнева). В феврале 1990 года Калишин освободился ("вылечился").
В 90-е он даже давал интервью журналистам...
Иван Извеков отбывал наказание в Пермском крае, в городе Чусовой (административный центр Чусовского городского округа на востоке края). Именно в Чусовском районе и находились политические зоны. В мемуарах Арутюняна Вардана Людвиковича, армянского общественного деятеля, правозащитника, политзаключенного советского периода (за подпольную деятельность в СССР был приговорен к 5 годам лишения свободы), мне удалось найти упоминания об Иване Извекове:
"Иван принадлежал к числу людей, которые без поддержки, оставаясь в одиночестве, очень быстро теряются. Таких людей немало. Когда на зоне стали развиваться события, вынудившие администрацию разбросать нас по разным лагерям, то его из 37-й зоны увезли в другой лагерь. На некоторое время он остался один. Что с ним произошло в этот период, неизвестно. Когда меня перевели в 35-ю зону, то я был очень рад прежде всего тому, что там же находился и Ваня. Но в очень скором времени выяснилось, что он сильно изменился. Это был больше не тот Ваня, которого я знал. Он был сломлен, подавлен и стал совершенно обычным зеком, словом, мы отдалились друг от друга, перестали общаться. После своего освобождения Иван вернулся в родной город – Самару, где, к сожалению, умер".
"Здесь же находился и Ваня Извеков, наш друг, который был вместе с нами в ШИЗО на 37-ой. Очень скоро выяснилось, что Иван Извеков больше не является прежним зеком. Что произошло с ним, и какие с ним велись беседы, о чем с ним договорились, – я и знать не хотел. Просто я стал крайне редко с ним общаться, а со временем наше с ним общение ограничивалось лишь формальным «привет, как дела». Вскоре отпала и эта необходимость".
Вардан Людвикович также упоминает, что в начальный период отсидки Иван частенько попадал в ШИЗО за строптивый нрав и дружил ("семейничал") с Глебом Павловичем Якуниным, православным священником и самым знаменитым политзеком на зоне. Глеб Якунин в 1980 году был осуждён по обвинению в антисоветской агитации, в 1987 году был амнистирован и восстановлен Московской патриархией в священническом служении, в 1991 года реабилитирован, в 1990 году избран народным депутатом РСФСР, член Совета Национальностей Верховного Совета РСФСР, заместитель председателя Комитета Верховного Совета по свободе совести и вероисповеданиям, в 1991 году лишён депутатского мандата, в 1993 году лишён священнического сана, в 1993—1995 годах — депутат Государственной думы РФ первого созыва, скончался в 2014 году.
Извеков и Якунин дружили на 37-ой зоне. Потом Ивана перевели на 35-ую зону (рядом)...
Иван Извеков освободился в 1985 году. Работал рабочим сцены в куйбышевском ТЮЗе, грузчиком в магазине, в рекламном агенстве, художником на ЗИМе. Пытался заниматься частным предпринимательством.
Осенью 1982 года маршал Устинов приезжает в Куйбышев для вручения ему очередного ордена Ленина. Здесь он посещает свой родной дом, стоящий на улице Самарской, в котором живут уже совсем другие люди.
Устинов умирает 20 декабря 1984 года от воспаления легких. Дмитрий Фёдорович был последним государственным деятелем, чей прах был захоронен в Кремлевской стене. После его смерти в стране прокатилась волна переименований. Ижевск на время стал Устиновым (до 18 июня 1987 года), а Самарская площадь — площадью Устинова (до 25 июля 1988 года) . Впрочем, оба новых названия в народе так и не успели прижиться. Также с 1984 по 1992 год, его имя носил завод «Прогресс».
Извеков и Калишин лично, разумеется, не знали Устинова. Устинов так же знать не знал этих оболтусов. И зачем нужен был такой кипиш в самарском крае?
ИСТОЧНИКИ:
- Петров В. Взорвавшие свою жизнь. – «Волжский комсомолец», №№ 102-108, 1987 год, май-июнь
- Семёнов А. Эхо памятного взрыва. – Газета «Пульс Поволжья», 14 сентября 2000 года.
- Хумарьян С.Г. Секретный марафон – полвека в контрразведке. Самара, ООО «Офорт», 2006. 339 с.
- Этот человек взрывал «Устинова». – Газета «Алекс-информ», № 2 – 1997 год, январь.
- Ерофеев В. Бюст Устинова. 1978 год
- Арутюнян В. Л. История политзаключенного / Пер. И. Аветисян. – Ереван, 2018
- Клиентов Н. Дело "Взрывники". Газета "Самарские чекисты" №5 (115) май 2018
- Семенов А. История террористов из Куйбышева
