Надо отдать должное мужчинам из династии Романовых, они почти всегда выбирали себе жену по любви. Так и Михаил Федорович, первый Романов, несмотря на привязанность к матери посмел ее ослушаться и женился по воли сердца, хоть и не сразу.
Впервые о женитьбе сына инокиня Марфа задумалась, когда тому уже было 20 лет. Но сын не оправдал надежд матери и выбрал себе невесту совершенно не родовитую из бедных дворян Марию Хлопову. Девушка была красива к тому же имела веселый характер. Михаил очень сильно привязался к своей невесте, чем насторожил своих родственников по материнской линии Салтыковых.
Салтыковых, видимо не имевших с Хлоповыми никаких связей, испугала перспектива того, что новые царские свояки могут оттеснить их от престола, так как красота Марии явно произвела на молодого государя слишком большое впечатление. Влюбленный царь был опасен для своих двоюродных братьев. Салтыковы приложили все усилия, чтобы опорочить невесту в глазах матери царя и через нее воздействовать на Михаила. Мария Хлопова, о здоровье которой должны были заботиться Салтыковы, неожиданно заболела. Как потом выяснилось у девушки было лишь несварение желудка. Скорее всего объелась сладкого, которого не видела в своей жизни. Но Салтыковым и матери Марфе Ивановне удалось убедить царя в обратном. Недуг царской невесты, несмотря на возражения иноземных лекарей и докторов, был признан неизлечимым.
Несчастную девушку вместе с ее родственниками дворянами Желябужскими отправили в Тобольск в ссылку. Бедняжка была разлучена даже со своими собственными родителями. Царственный жених, успевший искренне полюбить свою нареченную, был безутешен, но не смел перечить матери. Единственное, что он себе позволил, несколько лет после неудачного сватовства отказывался обсуждать перспективы новой женитьбы.
Патриарх Филарет, возвратившийся в 1619 г. из польского плена, в свою очередь озаботился поиском невесты за границей. Династический брак с одной из королевских семей Европы укрепил бы престол и добавил легитимности новой династии в глазах собственных подданных и иностранных политических элит. Для такого брака, правда, был довольно серьезное по тем временам препятствие невеста должна была перед венцом отказаться от прежней веры, даже если она была христианкой другой конфессии: католичкой, протестанткой и т. п., и принять православие.
Планы заграничных браков оказались неосуществимы, датский и шведский короли отказались выдавать своих родственниц за русского царя. Снова вспомнили о Марии Хлоповой, которая жила теперь с родителями в Нижнем Новгороде. Тяжело больная, как утверждали Салтыковы, и не годная на этом основании царю в супруги, девушка не только не умерла, но была, по сообщениям свидетелей, совершенно здорова. Правда мать опять вмешалась и заявила, если Мария-Анастасия Хлопова станет царицей, она из царства уйдет.
Царь вынужден был объявить, что, хотя Хлопова ни в чем перед ним не виновата, жениться он на ней не будет. Неудавшуюся царскую невесту оставили в Нижнем Новгороде, в два раза увеличив ей за перенесенные неприятности размер содержания из казны. Для проживания Хлоповой в Нижнем был предоставлен бывший двор героя освобождения Москвы от поляков Козьмы Минина. Бывшая царевна благополучно и ни в чем не нуждаясь жила в почетной ссылке до своей смерти. Она скончалась в марте 1633 г., через десять лет после окончательного отказа Михаила Федоровича на ней жениться.
В 1624 г. наконец удалось найти царю достойную невесту в своем отечестве. Ею стала представительница древнего княжеского рода Мария Владимировна Долгорукая, родословная которой возводилась к самому легендарному основателю Москвы, великому князю Владимиро-Суздальскому Юрию Долгорукому. На этой свадьбе особенно настаивала мать царя великая старица Марфа. Михаилу невеста совсем не понравилась, но и на этот раз он подчинился материнской воле. В сентябре состоялась свадьба. Но проблемы царской семьи на этом не закончились. Молодая царица в день свадьбы была весела, но наутро «обретеся испорчена» (отравлена или околдована), тяжело заболела, пролежала пять месяцев в постели и скончалась 7 января 1625 г.
Время шло, здоровье самого Михаила Федоровича все ухудшалось, и вопрос с женитьбой царя нужно было решать, как можно быстрее. По окончании положенного по православным канонам годового траура по умершей молодой царице снова начался поиск невесты. Со всей страны вновь созвали красивых и здоровых девиц — представительниц родовитой знати и служилого дворянства. И вот тут есть две легенды.
По одной из легенд девушек разместили в кремлевских палатах, в которых были расставлены кровати для ночлега. Ночью, когда потенциальные невесты засыпали, их потихоньку рассматривали и оценивали сам царь с матерью. Возможно, некоторые из них догадывались о происходящем, но притворялись спящими, желая схитрить или из страха перед царской семьей. Как и в первый раз, Михаил вновь остановил свой выбор на неродовитой дворянке Евдокии Лукьяновне Стрешневой. Мать царя инокиня Марфа вновь стала возражать против такого брака, предполагая выбрать девушку из более знатного семейства. Но Михаил Федорович, достигший к этому времени уже вполне зрелого тридцатилетнего возраста, сумел настоять на своем. Царской матери пришлось уступить, и в том же 1626 г. брак был совершен.
По другой легенде на смотринах невеста уже была выбрана старицей Марфой, оставалось только отдать ей перстень и платок. Это была Елена Шереметова из богатой и родословной семьи. Но Михаил подойдя к Елене платок протянул ее служанке Евдокии Стрешневой. И вот вопрос, то ли это был бунт против матери, то ли ему действительно понравилась девушка. Девушку он мог видеть и заранее в Кремле, потому что Шереметовы жили на территории Кремля.
Как бы там ни было, венчание состоялось вопреки всем традициям и почти что в нарушение приличий, всего через три дня после объявления Евдокии нареченной царской невестой и введения ее в царский дворец. С этой супругой Михаил Федорович прожил почти 20 лет.
Любил ли царь Михаил Федорович свою вторую жену, неизвестно. Поначалу их отношения были довольно теплыми. Евдокия Лукьяновна, обладавшая от природы неплохим здоровьем и плодовитостью, родила в этом браке 10 детей. Правда, шестеро умерли еще в младенчестве. Евдокия Лукьяновна родила семь девочек и три мальчика. В живых остались только три дочери Ирина, Татьяна и Анна и один сын Алексей. Причину такой высокой детской смертности в царской семье установить, конечно, невозможно. Это могло быть и слабое здоровье отца Михаила Федоровича, и чей-то злой умысел, и простой недосмотр, хотя мамками, ответственными за царских детей, и назначались знатные боярыни родственницы царя и царицы. Многие связывают такую смертность с проклятиями невинно убиенного сына Марины Мнишек, который перед смертью просил прощения и пощады. Одновременно по Москве распространился слух, что один из столичных юродивых пророчествовал такую же лютую смерть наследнику рода Романовых, которая настигнет его спустя много лет.
Семья с постоянно болеющими и умирающими детьми невольно становится подозрительной ко всему окружающему, особенно если учесть, что в XVII в. люди, независимо от их социального положения, верили в силу колдовства, порчу, сглаз и тому подобные вещи. Во дворце все время чудились заговоры против здоровья царицы и царских детей, среди дворцовой прислуги и мастериц царицыных палат обнаруживались ведуньи и люди, падкие до всякой ворожбы.
Подозрения царя и царицы в том, что кто-то хочет извести их род, подтверждались трагическими совпадениями, подобными тому, что случилось в конце 1638 начале 1639 г. В ноябре 1638 г. во дворце был раскрыт ведовской заговор. Одна из царицыных швей сыпала на тех местах, где ступала нога ее хозяйки, пепел от сожженной рубашки. Одновременно в царском дворце была обнаружена рассыпанная на полу соль, а из царицыных покоев пропало вино. На беременную очередным ребенком царицу это известие произвело сильное впечатление. Расследование проводилось особенно тщательно и затянулось на несколько месяцев. В процессе выяснения обстоятельств и причин колдовства тяжело заболел пятилетний царевич Иван Михайлович. Ребенок умер 10 января 1639 г., несмотря на усилия докторов и усердные молитвы родителей.
Перенесенное горе самым серьезным образом сказалось на здоровье Евдокии Лукьяновны, находившейся на седьмом месяце беременности. 14 марта она родила царевича Василия. Ребенок родился уже больным и, промучившись десять дней, умер 25 марта. Накануне смерти сына отчаявшаяся мать посылала служить молебны за многолетнее здоровье всей своей семьи в собор Василия Блаженного, но эта мера оказалась бесполезной.
Последние роды были тяжелыми, царица долго болела. Оказалось, что после них она уже больше не могла иметь детей и всю оставшуюся жизнь страдала женскими хворями. Это расстроило прежние добрые отношения между супругами. Царь Михаил Федорович постепенно отдалялся от своей жены и был с ней холоден.
Угнетенный и разгневанный всеми этими событиями, царь приказал вести расследование с особым пристрастием. Подозреваемую прислугу подвергли пыткам, во время которых было выяснено, что колдовство с пеплом было затеяно мастерицей-швеей Дашкой, чтобы государь, царица и царские дети были к ней добры и ласковы. Соль же, служившая также приворотным зельем, была рассыпана случайно и предназначалась не для царицы, а для мужа одной из служанок. Вино просто было выпито нечистыми на руку слугами. Наносить же вред здоровью государей и их супружеским отношениям никто не собирался. Тем не менее все участники данного дела были сурово и незамедлительно наказаны.
Расправа над теми, кого объявили косвенно виноватыми в смерти царевичей, не вернула и не могла вернуть к жизни царских детей. После этих событий царь и царица стали еще более трепетно относиться к оставшимся отпрыскам.
Отрадой родителей был царевич Алексей Михайлович, единственный, после смерти братьев, наследник престола. Алексей был третьим ребенком в семье. Он родился 19 марта 1629 г.
Царевич Алексей Михайлович был красивым и смышленым мальчиком, отличался веселым и покладистым нравом и был одинаково любим родителями и воспитателями. Кроме матери за ним присматривали боярыни Ирина Никитична Годунова и Ульяна Степановна Собакина, находившиеся в родстве как с прежней, так и с новой царскими династиями. Отец, мать и тетки холили и баловали Алексея. Для него покупались лучшие игрушки и книги, нанимались лучшие учителя. Природные таланты и дарования царевича получили самые благоприятные условия для развития. Недаром позже Алексей Михайлович станет одним из самых просвещенных и культурно развитых государей на русском престоле.
Оставшиеся в живых дочери Ирина, Анна и Татьяна тоже служили отрадой родительского сердца, пока были малы. Но по мере их взросления появилась и новая причина для беспокойства. Судьба русской царевны была незавидной. Высокое происхождение и особый статус не позволяли ей выходить замуж за людей более низкого положения, к каковым относились в том числе и все русские аристократы.
Был и другой выход постричься в монастырь и прожить там всю жизнь на особом положении, но не имея возможности покидать его стены. Юных царевен с детства постепенно приучали к этой мысли. Они постоянно посещали один из столичных или подмосковных монастырей, делали туда щедрые вклады, чтобы со временем в нем поселиться. Но Михаил Федорович не хотел для своих дочерей подобной участи. Слишком свежи были в его памяти годы скитаний вместе с насильно постриженной матерью по русским женским монастырям. Поэтому он не торопил девушек с принятием подобного решения, а сам прикладывал усилия по поиску женихов.
Михаилу Федоровичу почти удалось решить вопрос с замужеством старшей дочери Ирины. Его выбор пал на принца из небогатой северной страны - Вольдемара, сына датского короля Христиана. Напомним, что сам Михаил когда-то сватался к королевским племянницам, и при датском дворе у русских, вероятно, остались какие-то связи. Однако жених выслушал предложение без особого энтузиазма. Идея брака с русской царевной ему явно не понравилась. Наконец, после долгих уговоров Вольдемар согласился приехать в Москву. Он прибыл в русскую столицу в 1644 г., и ему был оказан роскошный и теплый прием. Увидев богатство русского царского двора, принц стал склоняться к женитьбе. Но здесь его поджидало препятствие, о котором прежде не говорилось, в браке Вольдемар должен был переменить веру.
За это Михаил Федорович обещал ему в управление и кормление богатые города Суздаль и Ярославль, а также астрономическую по тем временам сумму деньгами 300 тысяч рублей. Но здесь правоверный протестант Вольдемар неожиданно уперся. Переговоры зашли в тупик. Принц уехал к себе на родину под предлогом необходимости получения благословения родителей и больше не вернулся. Семнадцатилетняя Ирина осталось в неопределенном статусе Вольдемаровой невесты.
Выдать царевен замуж не удалось. Но их положение при первых Романовых существенно изменилось. Незамужним сестрам разрешено было оставаться в родительском доме, а после смерти отца они переходили под покровительство своего брата-царя и продолжали жить в своих палатах, занимаясь привычными делами женщин царского рода: благотворительностью в пользу церкви и нищенствующих, рукоделием, руководством домашним хозяйством. Дочери Михаила Федоровича были грамотными, умели читать и писать. Сам он, по причине вынужденных скитаний, в юности не получил должного для того времени домашнего образования, но постарался дать его своим детям.
Царица Евдокия Лукьяновна, потерявшая шестерых из десяти своих детей и отчаявшаяся выдать замуж дочерей, обращала свою нерастраченную материнскую любовь и заботу на своих молодых родственниц. Девушки царского рода, родные, двоюродные и троюродные племянницы царя и царицы опекались ею постоянно. Когда девушки подрастали и входили в возраст невест, царица подыскивала им женихов среди достойных молодых людей, служивших в Кремле, стольников, стряпчих и дворян. О женихах и их семьях предварительно наводились справки, для чего нередко привлекался и сам царь Михаил Федорович, который от своих придворных мог затребовать любую информацию о ком угодно. Собирали сведения и ближние боярыни государыни.
Уже Михаил Федорович не брезговал дружескими отношениями с иноземцами. Во дворце его окружали немецкие и голландские переводчики, доктора и лекари, алхимики, Для своего наследника он покупал иноземные карты, гравюры, книги. В часы досуга Михаил Федорович нередко любовался подаренными ему часами и слушал необычный орган.
К сожалению, последние годы жизни царской четы были омрачены взаимным отчуждением, вызванным бесплодием и ослаблением здоровья царицы, а также все более ухудшавшимся здоровьем государя. Михаилу Федоровичу отказывались служить ноги. С тридцатилетнего возраста он передвигался с большим трудом, вынужденный почти постоянно пользоваться чужой помощью и опираться на руки ближних бояр не только в силу требований придворного церемониала, но и по причине физической слабости. Иноземные доктора объясняли недуг сидячим образом жизни, питьем холодной воды и природной склонностью к меланхолии. С 1644 г. Михаил Федорович уже не покидал своих покоев и был фактически прикован к постели и креслу. 12 июля 1645 г. царь скончался. Из 49 лет своей жизни 32 года он правил русским государством.
Евдокия Лукьяновна тяжело переживала смерть мужа, что окончательно подорвало ее и без того расшатанное здоровье. Она умерла всего через несколько недель после царских похорон, 8 августа того же года.
