«Разведчицы штаба Воронежского фронта Анастасия Васильевна Таркова и Ирина Павловна Степанова в ночь на 25 июля 1942 года были направлены в тыл немецко-фашистских войск в район сел Гремячье, Яблочное, Ивановка, Прокудино и Архангельское для выполнения задания командования. К установленному сроку Таркова и Степанова обратно не возвратились, и судьба разведчиц осталась неизвестной»
Так значится в документе, хранящемся в военном архиве. Но имена отважных разведчиц не забыты.
... Когда Ася Таркова вошла в кабинет разведотдела, она увидела красивую девушку лет двадцати трех. Незнакомка склонилась над картой. Пышные волосы то и дело падали на лицо, и она часто поправляла их. Девушки познакомились. Ася узнала, что Ира Степанова закончила Московский институт химического машиностроения, потом с заводом эвакуировалась в Томск. Оттуда и пошла добровольно на фронт. Рассказала Ася новой подруге и о себе. После окончания школы работала на Томском лесоперевалочном комбинате. Перед войной вступила в партию. Была комсоргом, членом райкома комсомола. В армию пошла добровольцем. Участвовала в обороне Москвы...
Вошел начальник разведки майор Семин.
— Ну, вот и хорошо, что познакомились, — улыбнулся он. — Вызвал я вас по делу. Есть срочное задание. Пойдете в тыл врага. Несколько дней на подготовку — и в путь.
Девушки тщательно изучили маршрут по карте. Вызубрили названия сел и хуторов, в которых предстояло вести разведку. К вечеру 24 июля их доставили на машине к донскому селу Ново-Аленка. Девчата подкрепились, отдохнули. Ночью их разбудили.
— Самое время. Счастливого пути! — сказал провожатый из штаба В. Бродянский.
Дон, по которому проходила линия фронта, переплыли на лодке незаметно. Лугом миновали вражескую оборону, обошли стороной небольшую деревушку. У околицы другого села разведчиц встретил громкий собачий лай. Девушки нырнули в кусты и залегли. В небо взвилась осветительная ракета, где-то поблизости раздались автоматные очереди. Потом все стихло.
Только к рассвету добрались они до села Архангельское. Укрылись в небольшом овражке, заросшем густым кустарником. Надежно замаскировали рацию.
Первой на разведку пошла Ирина. Возвратилась сияющая. Удалось точно установить название части, расположенной в селе, выследить места, где фашисты укрыли орудия. В назначенный час Ася настроила рацию. Первые сведения были переданы на «большую землю».
Шло время. Девушки все глубже уходили в тыл врага. Давно пожелтели на деревьях листья. Улетели на юг журавли. Первые заморозки утрами схватывали землю. Остались позади Гремячье, Ивановка, Яблочное. Короткая передача Асиной рации — и на головы оккупантов каждый раз обрушивались тонны смертоносного металла. Рвались вражеские склады с боеприпасами и горючим, поднимались на воздух оборонительные укрепления врага, уничтожалась техника. Летчики, точно накрывавшие цели, не знали, что им помогли отважные девчата.
Однажды Ася вышла на разведку. Ей нужно было пройти оврагом и миновать лес, чтобы добраться до небольшого села, где, по рассказам жителей, расположилась только что прибывшая крупная часть гитлеровцев. Встретилась пожилая женщина с мальчиком.
— Ты, дочка, лесом не ходи, — сказала крестьянка. — Лучше обойди. Меня с внучком чуть вражины не забрали. Полный лес каких-то машин нагнали. Здоровые такие. С пушками.
«Танки», — догадалась разведчица. Девушка свернула в овраг. Незнакомая местность не пугала ее. С детства она привыкла бродить по сибирским лесам, ходила с отцом на охоту. Ася незаметно подобралась к лесу и под носом у часового затаилась в густых кустах на склоне лога. Вот они, махины с крестами на бортах. Ася стала считать их. Стало ясно, что в лесу расположилась крупная часть противника. По поведению гитлеровцев было видно, что они не собирались сниматься с места по крайней мере до утра. Девушка осторожно спустилась вниз и поспешила к ожидавшей ее подруге.
В этот день разведчицы с особым нетерпением ожидали сеанса радиосвязи. А на рассвете группа краснозвездных «ИЛов» обрушила на головы оккупантов тяжелые фугаски и реактивные «эрэсы». Многих машин недосчитались фашисты.
... Разбросало свои хаты и домики степное село Семидесятное. Здесь, километрах в шестидесяти от фронта, оккупанты расположили свою базу: крупный армейский штаб, полевую жандармерию, лагерь военнопленных. Вход и выход из села строго охранялись эсэсовцами.
Девчата решили пробираться в село порознь.
— Ты подожди меня на хуторе Прокудино, — сказала Ася подруге, — я проберусь одна. Не дождешься — иди следом. Кому-нибудь повезет...
В темноте Ася добралась до небольшого леска, расположенного на пригорке рядом с Семидесятным. Целый день вела наблюдение. Ей хорошо были видны снующие по улице вражеские солдаты, мчавшиеся по дороге машины, находившиеся у околицы часовые. Заметила она и глубокий ров, заросший густым терновником, который перерезал село пополам и тянулся до самого центра. Лучшего пути для проникновения в село нельзя было найти. Прямо на краю оврага стояла небольшая хата. За целый день туда никто не вошел и не вышел. Видимо, она была нежилая.
Когда наступила темнота, Ася осторожно пробралась в ров. Несколько раз она присаживалась отдыхать. Вот наконец и хата. Она оказалась пустой. Развалившаяся печь свидетельствовала, что в ней уже давно не живут. Уставшая разведчица легла на земляной пол и крепко уснула. На рассвете ее разбудил крик петуха в соседней хате. Ася посмотрела в окно. По улице прошла женщина с ведром воды. Прошагала группа солдат с автоматами, и все стихло. Село еще спало. Лишь где-то в стороне слышался шум моторов, изредка доносились голоса.
Спрятав пистолет в развалинах печи, девушка решила пройти по улице села. Пониже опустила платок и вышла. Но не успела пройти и несколько шагов, как услышала за спиной окрик:
— Хальт!
Долговязый офицер в расстегнутом мундире догонял ее. Из соседней хаты он видел, как она выходила из своего убежища.
— Кто такая?
— Беженка я, — как можно спокойней ответила Ася.
Но это не помогло. Ее задержали. Несколько дней гитлеровцы упорно пытались узнать у девушки, кто она такая, зачем появилась в селе. Не помогли ни побои, ни уговоры. Когда Асю допрашивали, она заставляла себя не слушать вопросы переводчика, думала об Ирине: «Где она?». Разве могла она знать, что в это время на другом конце села другой гитлеровец бьет по голове подругу и задает ей те же вопросы. Не дождавшись возвращения Аси, Ира Степанова отправилась по ее следам в Семидесятное. По дороге ее схватили.
Разведчицы держались стойко. Они выдержали все испытания. Ни одного слова не услышали от них фашисты. Под вечер гитлеровцы вывели Асю на окраину села и расстреляли в овраге. Такая же участь постигла Иру.
Только весной жители освобожденного Семидесятного разыскали останки разведчиц и похоронили их в братской могиле в центре села, где на высоком постаменте в камне застыла мужественная фигура воина с автоматом и на памятнике среди других имен героев высечены имена разведчиц — коммуниста Анастасии Тарковой и комсомолки Ирины Степановой.
П. ГРАБОР (1977)
