К сожалению, лишь когда "едем с базара" нашей бренной жизни, начинаем разуметь всю глубину и силу мысли, например, Гёте, которую он довел до нас через своего «Фауста», понимание того, что есть литература, каково её назначение и роль в нашей жизни, на что надо обращать внимание в произведении.
Думаю, сюжет «Поединка» навеян Куприну также творчеством Гёте, а именно - «Страданиями юного Вертера».
Но здесь я не собираюсь делать анализ повести А.И. Куприна (хотя бы потому, что - не литературный критик; да и образования для этого, пожалуй, маловато), но хочу остановиться на своем видении роли Шурочки Николаевой в смерти на дуэли главного героя повести - подпоручика Ю. Ромашова.
Итак, Ромашов до крайности тяготится своей военной службой в провинциальном местечке, да к тому же еще «на грани приличия» безответно влюблен в Александру Петровну (Шурочку), - молодую, импозантную и умную жену своего старшего товарища по службе (но не по убеждениям), - поручика В.Николаева; часто и подолгу бывает у них дома. Николаев, - в отличие от Ромашова, - не блещущий ни умом, ни талантом, дважды провалил экзамены в Академию Генштаба. Шурочка не сдается, изо всех сил мотивирует супруга на третью попытку. Она имеет цель: оттолкнувшись от успешной карьеры мужа, выбраться из ненавистного ей захолустья. Более того, понимает, что эта третья попытка – последний шанс, т.к. в случае очередной неудачи Николаев станет объектом насмешек.
В итоге конфликт интересов вылился в непристойную потасовку Ромашова и Николаева - прямо в офицерском собрании. И это собрание, ввиду тяжести публично нанесенных взаимных оскорблений, назначило виновным дуэль.
На мой же взгляд, упомянутая стычка произошла именно с Шурочкиной подачи; ловко манипулируя обоими, через этот дебош она намеренно подвела их к барьеру, - и это было частью разработанного ею плана.
Накануне поединка Александра Петровна тайком пришла на квартиру к Ромашову, чтобы отдаться ему. Но руководили ею отнюдь не лирические эмоции. Зная, что Ромашов не в силах ей ни в чем отказать, спекулируя его возвышенными чувствами, фактически взамен она потребовала от него умереть на дуэли.
Обратимся к тексту. Шурочка – Ромашову: «…Володя. Я его не люблю, но… У меня больше самолюбия, чем у него. Два раза он проваливался, держа экзамен в академию. Это причиняло мне … больше… огорчения, чем ему... Это – мое собственное, любимое, больное дело… Что бы там ни было, но он поступит в академию.
Ромашов… спросил с горестным недоумением:
– Что же я могу сделать?»
Здесь Ромашов еще не понимает, "чего" хочет от него боготворимая им Шурочка, и не подозревает смертельной интриги, которая искусно плетется вокруг него возлюбленной.
Читаем дальше.
Шурочка: «… Я хочу быть всегда прекрасно одетой… я хочу поклонения, власти! И вдруг – нелепая, пьяная драка, офицерский скандал – и … все разлетелось в прах!..Если ты его убьешь или если его отставят от экзамена – кончено! Я в тот же день, когда узнаю об этом, бросаю его и еду – все равно куда … Не думай, это не фальшивая фраза из газетного романа…»
То есть, Шурочка явно начинает шантажировать влюбленного Ромашова тягостной разлукой, мастерски загоняет его в угол: выиграешь дуэль - уеду; не будет дуэли - уеду. Она понимает, что её муж/ламантин и в 3-й раз провалится с экзаменами в Академию. Чтобы этого не случилось, Николаеву обязательно нужен какой-то "бонус" от командования (рекомендация, что ли). И на эту роль лучше всего сгодилась бы "героическая" победа в дуэли; особенно, если учесть, что жертва, - Ромашов, - до этого идейно конфликтовал с командирами на почве неудовольствия нравами в войсках, - а, значит, Николаев предстал бы эдаким бесстрашным очистителем российской монархии от "скверны".
Но мозг Ромашова все еще не может осознать подлости намерений любимой им Шурочки. Подпоручик предлагает простой вариант решения проблемы, хотя и ценой своего унижения.
«… Ну, хочешь, я завтра откажусь от поединка, извинюсь перед ним?..
– …Дорогой мой, я ведь все это давно обдумала... пойми, в дуэли, окончившейся примирением, всегда остается что-то... Ну, … сомнительное… в этом случае мужа почти наверное не допустят к экзаменам. Репутация офицера ген... штаба должна быть без пушинки. Между тем если бы вы на самом деле стрелялись, то тут было бы нечто героическое…
– … объясни прямее. Я все тебе обещаю..."
Зная, что подпоручик Ромашов - офицер с необходимой честью и достоинством, - Шурочка в своих корыстных интересах умело играет и на этих благородных качествах любящего её человека.
"Вы непременно должны завтра стреляться. Но ни один из вас не будет ранен… ради меня сделай это, Георгий! Нет, не спрашивай о муже, он знает. Я все, все, все сделала.
… Он встал с кровати и сказал твердо:
– Хорошо, пусть будет так. Я согласен…»
Заканчивается повесть удивительным по красоте литературной выразительности композиционным мазком (браво, А.И. Куприн!) - текстом рапорта о состоявшемся поединке.
«2-го июня 18**.
Город Z.
Его Высокоблагородию командиру N-ского пехотного полка
Штабс-капитан того же полка Диц.
РАПОРТ
Настоящим имею честь донести вашему высокоблагородию, что сего 2-го июня… состоялся поединок между поручиком Николаевым и подпоручиком Ромашовым... По команде «вперед» оба противника пошли друг другу навстречу, причем выстрелом, произведенным поручиком Николаевым, подпоручик Ромашов ранен был в правую верхнюю часть живота… По истечении установленной полуминуты для ответного выстрела обнаружилось, что подпоручик Ромашов отвечать противнику не может… При перенесении подпоручика Ромашова в коляску последний впал в тяжелое обморочное состояние и через семь минут скончался от внутреннего кровоизлияния…Показание младшего врача .. при сем прилагаю».
Вы не забыли, что сказала Шурочка Ромашову при расставании?.. да-да: «… ни один из вас не будет ранен… не спрашивай о муже, он знает. Я все, все, все сделала»...
Но Ромашов, хоть и был в военном отношении подготовленным лучше Николаева, - все равно, считаю, не стал бы стрелять на поражение.
Хотя, может, и зря.
Oh, those Russians ... women...
Заключенный в курсив текст настоящей статьи взят из книги: Куприн А., собр. соч. в 2-х т., М., ГИ, 1963, т.1. В остальном текст мой, без каких-либо заимствований.
