Полевой выход в начале первого курса был трудным. Это только на первый взгляд могло показаться, что идти по сухой равнине в конце сентября почти что налегке (вещмешки ехали в машине) - приятное удовольствие, но, возможно, так будет только первые километров пятнадцать. Да и если бы мы только шли! Мы же ещё и бежали, а временами лежали на нагретой солнцем земле, вроде как в окопах.
В одном месте нам даже пришлось забираться по канату на какой-то холм, причём в противогазах, где-то надевали ОЗК, а затем и шли в нём, а после того плыли в густом дыму на каких-то плотах.
В результате к вечеру, когда жгучее солнце наконец успокоилось и не так донимало нас, все порядком вымотались, и отстающие растягивали колонну, при этом серая дорожная пыль сделала серыми и нашу защитную форму, и когда-то чёрные сапоги.
А потом наконец была остановка на ночлег. Заметно стемнело. Равнина в сумерках виделась всё такой же однообразной, и только совсем далеко, в небольшой низине, виднелись огни какого-то селения. "Это Черкасское, - сказал между делом наш взводный, - от Вольска по карте сорок два километра". Таким образом, за этот день мы прошли и пробежали такое расстояние, или даже чуть больше, с учётом утренних петляний по вольскому лесу, когда неудачно искали маршрут при ориентировании.
Вечер притащил за собой прохладу, поэтому во многих местах зажглись рыжими светляками костры. Огромные палатки уже поставили для нас заранее, но там мало кто находился - холод выгонял людей к кострам, часто представлявшим из себя просто горевшие покрышки, распространявшие вонючий чёрный дым. Запах их никого не волновал, не отпугивал - курсанты жадно вытягивали к огню тощие шеи с такими ещё приметными кадыками; у тех, кто ещё имел силы, зажглись светлые столбики "Примы", иные же сидели на траве лицом к пламени в некоем ступоре, не моргая, без мыслей, без чувств, без эмоций. Кто-то повернулся к огню спиной, зная, что иначе она скоро остынет, благодаря жёсткому холоду, споро идущему от ночной земли. Резко пахло полынью, пижмой и иной луговой травой.
"Роман-тика!" - вдруг вырвалось у кого-то. "Нашёл тоже романтику!" - не по-доброму тут же усмехнулся худой и долговязый взводный...
Но юная жизнь шла дальше, и, несмотря на заметную уже ломоту в ступнях, на потрескавшиеся губы, на предстоявшую холодную ночь, и на сорок два километра завтрашнего обратного пути, нам всё же верилось в лучшее...
Подписка и оценки приветствуются.
