Рядовой Иван Степанов в течение двух месяцев имел возможность общаться с императрицей в госпитале Царского Села осенью 1914 года.
И хотя Степанов был монархистом, он, как и многие другие, скорее следовал общественному мнению об императрице, которое было во многом сформировано сплетнями и слухами.
Уже после революции Иван Степанов оставил мемуары, в которых в том числе развенчал некоторые из этих обывательских мифов и дал свою оценку императрице:
Миф первый: Императрица очень плохо говорила по-русски и в присутствии посторонних лиц предпочитала говорить на других языках.
Степанов отметил, что императрица общалась с персоналом и пациентами госпиталя только по-русски. Однако со своими детьми, в присутствии посторонних лиц, она разговаривала на английском языке,
При этом касательно "чудовищного акцента" императрицы Иван Степанов записал следующее:
Вопреки распространенному мнению, русским языком владела хорошо. Акцент сказывался лишь в том, что Она, как большинство иностранцев, слишком четко выговаривала каждый слог (Букву "з" произносила скорее как "зж").
Миф второй. Императрица выглядела болезненной и преждевременно состарившейся.
Как вспоминал наш рядовой, до того как впервые увидеть императрицу, он часто слышал, что она изнурена болезнями и выглядит старше своего возраста. Но, к удивлению Степанова, в жизни императрица выглядела довольно молодо:
По рассказам, Она представлялась мне болезненной, нервной, немощной и преждевременно состарившейся. Здесь Она показалась мне моложе Своих лет.
Добавлю, что Александре Федоровне в описываемый период было 42 года.
На старых фото императрица и мне иногда кажется преждевременно состарившейся. Особенно по сравнению со своим мужем.
Но вот реальный очевидец (простой русский человек) пишет совершенно иное. Конечно, это взгляд всего лишь одного человека (и возможно, отчасти пристрастного). Но это взгляд непосредственно из 1914 года!
Миф третий: императрица была ханжой и любила длинные разговоры о морали.
Ранее до Степанова доходили слухи об этой особенности характера Александры Федоровны.
Поэтому, попав в госпиталь, Степанов первое время ожидал, что Александра Федоровна вот-вот начнет какой-нибудь нудный разговор с ранеными в палате.
Но за те два месяца, что Степанов находился в больнице, он ни разу не слышал от царицы ничего подобного. Но Александра Федоровна часто расспрашивала солдат об их личной жизни, женах, невестах, детях и т.п.
Лишь в один из первых дней Александра Федоровна принесла Степанову Евангелие и образок в честь ее первой перевязки (рядовой был первым, кому царица перевязала ногу после прохождения курсов медсестры).
Свою оценку супруги Николая II Иван Степанов обобщил следующим образом:
Кто видел Императрицу так, как я Ее видел и знал, тот подтвердит, что Она принадлежала к тем особенным женщинам, которые способны внушать все чувства от обожания до ненависти, кроме обыкновенной человеческой влюбленности.
