Белый террор. К вопросу о карательных отрядах.
20 декабря 1918 года город Борисоглебск Тамбовской губернии был занят белоказаками под командованием генерала Гусельщикова.
Всего на две недели. До 4 января 1919 года.
По утверждениям красных за этот период в городе было замучено порядка пятисот человек.
Мне кажется, с этим следует разобраться. Действительно ли всё случилось так, как уже многие годы нам преподносила официальная советская история?
Одним из источников информации о событиях того периода является книга Якова Петровича Никулихина «На фронте Гражданской войны». В свои неполные двадцать лет Никулихин занимал должность секретаря Борисоглебского уездного комитета РКП(б) и являлся непосредственным участником событий. Я прекрасно понимаю, что верить такому свидетелю… дело, в общем, сомнительное. Тем не менее, общее представление о происходящем получить можно.
Зима с 1918-ого на 1919-ый год выдалась суровой. Подтверждение этому мы находим и в книгах генерала Краснова.
«На фронте шла небывалая борьба, усугубленная наступившими сильными морозами, вьюгами и метелями, усталость казаков сказывалась все сильнее, а в тылу шла своя работа…
…6 января атаман с двумя молодыми английскими офицерами Эдвардсом и Олькот и французами Бертело и Эрлихом поехал в Вешенскую станицу. Был сильный мороз – 14°R при ветре, а в степи и того больше. »
П.Н.Краснов. Всевеликое Войско Донское.
То есть, по Цельсию у нас получается примерно -18. Плюс ветер и метель.
В ещё более суровых условиях - к началу января мороз немного ослабел - казаки пошли в наступление на Борисоглебск. Наступление это началось после того, как по настоянию Атамана Круг Спасения Дона принял следующее постановление.
«Для наилучшего обеспечения наших границ Донская армия должна выдвинуться за пределы области, заняв города Царицын, Камышин, Балашов, Новохоперск и Калач в районах Саратовской и Воронежской губерний»
Приказ № 844.
В Борисоглебске Советская власть установилась с начала 1918 года. Впрочем, не стоит обольщаться на счёт того, какими методами она устанавливалась.
Например, так.
«Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев. Сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города. Телеграфируйте об исполнении»
В.И. Ленин, 09.08.1918 года.
К слову, тот же Никулихин и не скрывает, что подобный концентрационный лагерь был в Борисоглебске. Он пишет об этом прямым текстом, говоря о событиях, которые происходили этой осенью в городе.
А осенью там случилось восстание против красных. И подняли его те, кого помещиками и капиталистами, как любили говорить большевики, точно не назовёшь. Это были мобилизованные унтер-офицеры, одним из главных требований которых, когда они восстали против советской власти в Борисоглебске 4 октября 1918 года, было распустить ЧЕКА, которое не давало жить местному населению, проводя политику красного террора. «Для усиления своих рядов они освободили всех заключенных из тюрьмы, гауптвахты и концентрационного лагеря…»
Я. Никулихин. Восстание унтер-офицеров в Борисоглебске.
Восстание это было жестоко подавлено с помощью красной кавалерии, так, что даже точное количество убитых со стороны унтер-офицеров никто не мог назвать.
Всего в восстании приняло участие порядка 1500 человек.
Следует, кажется, повторить это ещё раз. – в небольшом Борисоглебске вышли полторы тысячи человек недворянского, ясное дело, происхождения, с требованиями отменить чрезвычайки. Вышли – и взялись за оружие, надеясь, призвать город к порядку и затем соединиться с Донской Армией.
В октябре этого не сделать не получилось.
В декабре генерал Гусельщиков сам пришёл вместе с казаками.
В генералы под Батайском 30 июня 1918 года войскового старшину Адриана Константиновича Гусельщикова произвёл лично Атаман Краснов за успешные бои вдоль линий железной дороги Ростов-Торговая.
Участник I Мировой, казак, сказавший однажды Кругу, что привык только работать и исполнять, а не говорить…
Он и не говорил. Исполняя приказ Атамана, он занял Борисоглебск. И, судя по свидетельствам того же Никулихина, занял – просите, не подберу другого слова – весело.
«Застава красноармейцев чугунного моста не обстреляла кавалерии противника, так как красновцы сняли с шапок и плеч белые ленточки и погоны и на вопрос: „кто едет", отвечали: „свои". Застава вполне поверила и пропустила кавалерию на милю на мост. Вот она то, да плюс невыносимый степной мороз заставил в 4 часа дня дрогнуть наши отряды у монастыря и на окраине города, часть из них разбежалась, часть отступала в город.»
Я. Никулихин. На фронте Гражданской войны.
Ладно, смех – смехом, а мы говорим о вещах вполне серьёзных. О терроре, который вроде бы начался, как только белоказаки заняли город.
Например, они грозили расстрелять каждого пятого жителя за то, что местное население поддерживает в массе своей большевиков. Именно так утверждают красные. И насчитали десять тысяч приговорённых. Только вот незадача. Никто на первый-пятый рассчитываться не приказывал. Никаких заложников не брали. Хотя за две недели, в принципе, можно было бы подсуетиться при желании и начать действовать в данном направлении. Но – ничего сделано не было. Откуда просочилась информация о подобных угрозах – тоже тайна. Но, как говорится, слово сказано.
Итак, красные отступали, товарищ Никулихин с партийными списками пытался вырваться из города. Кроме того, по его же словам, большевики старались вывезти «советское имущество и товары» на подводах, которые «достались врагу».
Весьма откровенно, я бы сказал.
Нетрудно предположить, что это было за имущество. Вероятно то, что осталось от помещённых в концлагерь классовых врагов.
И дальше ещё пара любопытных фактов.
« …группы вооруженных рабочих и коммунистов, оставляя убитых товарищей, отбивались от казаков и пытались сдержать их натиск…
Правильная оборона затруднялась еще и тем, что буржуазия, почувствовав приход белых, начала стрелять во всех краях из домов и квартир. Но все-таки кто не попал в эти трагические минуты под шашки озверелых белогвардейцев, тот или отступал на Чигорок, или на станцию, а оттуда по линии жел. дор. на Поворино, третьи пытались укрыться в городе.»
Я. Никулихин. На фронте Гражданской войны.
То есть, в городе был бой. Конкретный бой. Я специально беру свидетельства большевика. Пусть потом его и обвинили в троцкизме, но на данный момент он честно служил мировому пролетариату.
И вот дальше у нас начинается самое интересное.
Отступившие большевики стали разъезжать по сёлам, пока что не занятым людьми генерала Гусельщикова, и проводить агитацию, разжигать ненависть к казакам. Ну, и , конечно, обещать всё то, что обещали обычно – крестьянам землю, Советам - власть.
Белые, между тем, наводили порядок в Борисоглебске. И вот дальше я встречаю полную неразбериху по цифрам. Официально утверждается, что в городе, где меньше трёх месяцев назад вспыхивало антибольшевистское восстание, за эти две недели убито около 500 человек. На минуточку – в городе, где по отступающим красноармейцам местные жители сами палили из окон. И вот в этом же городе за приверженность большевизму якобы обещали расстрелять ещё десть тысяч…
Похоже на неудачную шутку.
Городу надо давать звание героя за сопротивление красным.
Я легко поверю слухам о том, что арестовывали китайцев и латышей – все были наслышаны, с какой жестокостью они расправлялись с противниками советской власти.
Я поверю так же и в то, что по некоторым свидетельствам коммунистов опознавали по записям в столовой, где они расписывались за обеды.
И уж точно не буду сомневаться, что активистов могли расстрелять.
А что, их требовалось напоить водкой и отпустить на все четыре стороны?
«Действительно, ужасна была работа Чрезвычаек. Из домов, подвалов и застенков все время вытаскивали все новые и новые, потрясающе изуродованные трупы жертв большевистских палачей. Горе людей, опознавших своих замученных близких, не поддается описанию. Захваченная целиком местная Чрезвычайная комиссия была изрублена пленившими ее казаками…»
А.Г.Шкуро.
Да, это не о Борисоглебске. Но, учитывая восстание, когда требовали уничтожить именно эти Чрезвычайки, нетрудно догадаться, что и тут их сотрудники проявили себя полностью.
Так что большевиков действительно могли заставить заплатить за преступления.
Но вот когда говорят, что в здании пожарной части нашли 400 трупов, а потом ещё сколько-то обнаружили по окрестностям, потому что пролетариев убивали на улице по подозрению в помощи красным и просто из классовой ненависти…
Простите. Не верю.
Во-первых, понятие классовая ненависть – чисто марксистское. Ну, не марксисты противники Ленина-Троцкого. Они не мыслят такими категориями – национальными, религиозными, возможно. Но не классовыми.
Во-вторых, шла война. И чисто с точки зрения логики, тех, кто не проявил себя как враг, разумнее было бы мобилизовать. Людей-то не хватало.
4 января красные вновь взяли город – генерал Гусельщиков двинулся дальше, оставив в Борисоглебске лишь небольшой гарнизон.
«Некоторые наши товарищи, остававшиеся в городе, как только почувствовали приближение Красной Армии, повылезли из своих укромных чердаков и подвалов и об'явили войну бело-казачьему гарнизону в самом городе. Какие-то два матроса смело вышли на площадь с ручными пулеметами и обстреляли один из казачьих эскадронов.»
Я. Никулихин. На фронте Гражданской войны.
А вот потом, спустя ещё десять дней, 14 января, большевики устроили показательные похороны тех, кого объявили жертвами белого террора.
Смотрим по официальным цифрам. Повторюсь, в общем они говорят о пятистах человек.
Те самые 400 трупов в пожарной части – только как они там оказались, если в качестве тюрьмы использовали коммунистический клуб, а расстрелы, по словам большевиков, проводили за городским садом?
Ладно, как оказались - вопрос десятый. Важно другое. Четыреста человек, плюс сколько-то по их версии собрали по городу. Вот вам и официальные пятьсот.
Но я не зря помещал цитаты о боях за город, что 20 декабря, что 4 января.
А что, убитых в этих боях не хоронили? Можно допустить, то белые-то в мороз не успели этого сделать – может, именно погибших в отвезли в пожарную часть?
И уж точно некому этого было делать, кроме красных, после того, как они отбили Борисоглебск обратно.
Но похоронено было вроде как пятьсот.
Точно ли это жертвы «белого террора»?
Или просто военнослужащие с обеих сторон, погибшие в боях за город?
Красным-то выгодно было представить происходившее как карательные акции со стороны казаков, чтобы подвести базу под собственные военные преступления.
А об этих преступлениях в период расказачивания – директива о нём выйдет как раз спустя десять дней после этих массовых похорон – с ужасом писали и сами большевики.
«Партийное бюро, – докладывал посланный на Дон московский коммунист М.Нестеров, – возглавлял человек... который действовал по какой-то инструкции из центра и понимал ее как полное уничтожение казачества... Расстреливались безграмотные старики и старухи, которые едва волочили ноги, урядники, не говоря уже об офицерах. В день расстреливали по 60-80 человек... Во главе продотдела стоял некто Голдин, его взгляд на казаков был такой: надо всех казаков вырезать! И заселить Донскую область пришлым элементом...» ( Член РКП Замоскворецкого района М.В.Нестеров ЦА ФСБ РФ. С/д Н-217. Т.4. С.149-153. Заверенная в Казачьем отделе копия).
Что ни говорите, товарищам из Москвы требовалось оправдание своим действиям. Не поэтому ли создали миф о терроре белоказаков, в частности, в Борисоглебске? К слову ни до, ни после генерала Гусельщикова никто ни в чём подобном не обвинял.
Я не хочу сказать, что белые не прибегали к террору. На войне, как на войне.
Я хочу сказать, что по Борисоглебску возникает слишком уж много вопросов. По цифрам, поскольку, исходя из данных большевиков, в те пятьсот человек не могли войти убитые в боях. Но… не холостыми же стреляли в бою, верно?
И по датам. Прямо как подгадали перед свердловским декретом.
Так что однозначно верить в бойню, которую устроили белые в Борисоглебске, будет очень неосмотрительно.
Я бы даже сказал – наивно.
