48 детективов, тираж которых суммарно превысил 50 млн экземпляров, более 45 тысяч аудиокниг, 400 тыс электронных версий, 40 экранизаций; в течение 10 лет - Топ- 5 самых продаваемых авторов, перевод на все европейские языки - все это о творчестве Татьяны Устиновой. Чем же объяснить такую популярность?
В первую очередь, искренностью во всем - в том, как и о чем пишет. Сколько бы сейчас ни критиковали каждую новую книгу, одно остается неизменным - романы продолжают дарить счастливые минуты, совсем как героине "Первое правило королевы":
"В киоске на первом этаже Думы Инна обнаружила новую книгу любимой Марининой и воспрянула духом — перспектива провести вечер с Марининой была гораздо лучше, чем с Джиной, Тоником и телевизором".
Когда берёшь в руки произведение Устиновой, знаешь, что всегда останутся неизменными принципы, которыми дорожит каждый из нас.
Да, пожалуй, не стоит ждать детективов в стиле Агаты Кристи или боевиков, как у Бушкова. Это не любовный роман, как у Сандры Браун или Джудит Макнот. Хотя в определении жанра к любой книге Устиновой мы встретим именно это. По-моему, здесь хороший синтез "тихого" детектива с любовной историей, в целом представляющий настолько идеалистическую картину, что невольно начинаешь по-хорошему завидовать.
Практически все сюжеты строятся по определённому принципу: чтобы стать принцессой (и в прямом, и в переносном смысле), стань сначала Золушкой. Счастье надо заслужить, выстрадать. Поэтому у героев бывает тяжёлое (чтобы не сказать жёсткое) детство. Вспомним, например, Кирилла ("Хроника гнусных времен") или Тимофея Кольцова. Последний - вообще один из самых харизматичных утопических образов. Образ мальчика Тима раскрывается в нескольких романах ("Персональный ангел", "Саквояж со светлым будущим") и складывается целостное впечатление о сироте, который сумел не просто выжить, но и сохранить в себе человечность, поэтому и о людях, работающих на него, заботится, и даже несчастному бегемоту, умирающему от жары в зоопарке, построил отдельный вольер ("На одном дыхании").
Тимофей Кольцов вообще олицетворяет собой "миф об идеальном" правители (не мужчине): выстраданное в детстве позволяет ему видеть и чувствовать страну, ее потребности. Детство же героя - на самом деле тяжелейшие эпизоды в обеих книгах.
"Он вырос в детском доме, и этот самый детский дом был самым крохотным испытанием из тех, что ему пришлось пережить в детстве. Можно даже сказать, что и не испытанием вовсе. В детдоме кормили – каждый день, ей-богу, каждый божий день он получал миску еды! (...) В первый раз Тимофей решил, что есть ни за что не станет – вот еще, не надо нам вашей поганой доброты, знаем мы ей цену!.. Но из тарелки так пахло, и пар щекотал его волчьи ноздри, и слюна уже не помещалась во рту, и он шумно глотал ее под одеялом, и картошка, предназначенная именно ему, ему одному, пересилила гордость и страх. Он стянул с головы одеяло, давясь и обжигаясь, съел все до крошечки, без масла и соли, и еще донышко вычистил пальцем, и палец тоже облизал, и нырнул под свое одеяло, и вдруг заснул, оттого что в животе было тепло и сытно. Он спал, должно быть, совсем недолго, потому что его разбудил дядя Гриша, вернувшийся за тарелкой, но все же спал, и это было чудом, потому что спать он перестал еще в подвале" ("Саквояж со светлым будущим").
Ни в одной книге мы не встретим "красоток" или писаных красавцев.
Героини совсем не Барби. Им знакомы наши проблемы: лишний вес, усталость, морщины. Они, как и мы, не всегда находят общий язык с ребенком, их обманывают те, кого не стоило бы выбирать в спутники жизни. Но в конце всегда все будет хорошо. Нет, никто не похудеет, не помолодеет, зато станет счастливым, а значит, и неважно, какой у тебя вес и есть ли мимические морщинки.
"Я думала, что просто не могу тебя… интересовать, и все тут. – Почему не можешь? – Я толстая, – прошептала она, – у меня одежда дурацкая. Работа не поймешь какая. И некрасивая я. – Кто тебе это сказал? – Он вытащил ее из-под мышки и поцеловал, сильно, по-настоящему. – Ты очень красивая. И худых я не люблю". ("Подруга особого назначения")
Да, Устинова пишет не любовные романы, но О ЛЮБВИ. Ведь только это чувство - опора и поддержка в трудную минуту. Мечта, к которой надо стремиться, чтобы стать полноценной личностью.
Главное же в жизни - это семья.
"Моя семья – самое главное в моей жизни. Все имеет смысл, только когда есть семья. Всю жизнь я очень люблю родителей, бабушку, тетю, Сережку, Соню, всех. Я не помню ни одного Нового года, когда бы мы не собирались у бабушки. Даже когда я в университете училась. Надо мной весь курс смеялся, потому что все в общежитии праздновали, шампанское пили, по углам целовались, а я у бабули на даче с мамой и папой гуся жареного ела. Иногда я от них устаю, иногда они меня бесят, особенно тетя Нина, которая всех учит жить, но я их люблю. Вернее, только их я и люблю" ("Хроника гнусных времён ").
Причем семья - это не только идиллия, это и проблемы, отцов и детей, например. Максим Вавилов ("Отель последней надежды") не общается с отцом, противопоставляет себя, следователя, ему, олигарху, владельцу нескольких отелей по всему миру. Затянувшийся подростковый бунт, который разрешается, когда у Максима появляется собственная семья.
Все выверты Федора ("Колодец забытых желаний") проходят, когда он чуть не стал преступником и матери грозит опасность.
"Он не мог рассказать, что разлюбил мать — из-за ее жизни, из-за этого дурацкого института, из-за запаха щей и отбеливателя, в котором она кипятила белье".
Проблемы всегда можно решить, особенно ради родных и близких.
"Мои родители считают, что я занят не своим делом, — отрезал он мрачно. Шутки кончились, он начал злиться. — А я делаю как раз то, что умею, и то, что мне нравится!
— Тем не менее вы живете в доме, который купил ваш отец, но зарабатывать деньги вы не желаете, правильно?
Он вышел из себя. Кажется, в последний раз он так выходил из себя, когда разговаривал с матерью на эту же тему, и она говорила именно то же самое: ты не желаешь зарабатывать деньги и тем не менее успешно их тратишь!" ("Отель последней надежды")
В наше время, когда образование перестало котироваться высоко, в романах Устиновой исподволь, без назиданий рассказывается о ценности хорошего вуза, классического обучения.
"Историко-архивный — это блестящее образование, — задумчиво рассматривая его, продолжал Олег Петрович. — Если, конечно, ты не полный болван и способен учиться. Но ты вроде не болван, и по-французски хорошо говоришь, и помнишь кое-что" ("Колодец забытых желаний")
Книги, кстати, интересны еще и тем, что написаны интеллектуальным человеком, хорошо разбирающимся в литературе, оттого и героев своих щедро наделяет тонким юмором:
"– Вы мне даже не нравитесь, – сообщил он, – но у вас есть чувство юмора, характер, зеленые глаза, и вы знаете стихи “каждый выбирает по себе”. Этого мне пока достаточно.
– Я еще говорю по-английски, играю на пианино и пеку изумительные плюшки, – доложила она голосом первой ученицы, – могу наизусть продекламировать стихотворение “Памяти Добролюбова”. Девятый класс средней школы. Пушкин написал “Евгения Онегина”, а Лев Толстой “Анну Каренину”.
– Вы точно уверены, что не наоборот?
– Сто пудов, – сказала она сосредоточенно, и он захохотал так, как никогда не хохотал в ресторанах – громко и от души" ("Хроника гнусных времён ").
Сцена же из "Персонального ангела", когда Кольцов, поддавшись порыву, приезжает на дачу к Солнцевым, одна из лучших.
"Он забыл, как зовут Катеринину сестру, и решил потихоньку спросить когонибудь об этом, но тут к нему привязалась бабушка-императрица с вопросом о внешней задолженности России. Попутно она поделилась с Тимофеем сведениями об этом вопросе. (...) Тимофей смотрел на нее во все глаза, но заговорить не решался. Потом он все-таки робко спросил, как зовут вторую сестру. – Даша, конечно! – воскликнула императрица с непонятным ему энтузиазмом. – Как ее еще могут звать? Если старшая Катерина Дмитриевна, то младшая может быть только Дарьей Дмитриевной! Из чего следовало, что младшая может быть только Дарьей Дмитриевной, Тимофей не понял. Начиная раздражаться, он смотрел на бабушку, ожидая пояснений, и тут ему на помощь пришла Катеринина мать. Наклоняясь, чтобы поставить перед ним тарелку с картошкой, она сказала весело: – Это Алексей Толстой, помните? «Хождение по мукам». Две девочки, Катя и Даша. Катерина Дмитриевна и Дарья Дмитриевна. Не помнил он никаких «хождений» Алексея Толстого! Был какой-то Толстой, он написал про то, как тетка под поезд угодила, или что-то в этом роде".
Мне больше всего нравится то, что Устинова смело развенчивает миф о невозможности женской дружбы. Всегда была убеждена, что чувство это не зависит ни от половой или социальной принадлежности, ни от возраста. "Мой личный враг", "Подруга особого назначения", "Миф об идеальном мужчине" показывают очень близкие, добрые, верные отношения между подругами.
Безусловное достоинство - язык, насыщенный, образный, красивый, ПРАВИЛЬНЫЙ. И тонкий юмор над ситуацией, над самим собой.
"Тогда решительной рукой он взял ее за кисть и потащил в свою квартиру. Варвара не успевала переставлять ноги, вот как он ее тащил! Грохнула, закрываясь, обманчиво-легкомысленная дверь, и она снова оказалась в герцогских покоях. Ах нет, пардон, в королевских чертогах. Вечернее солнце до краев наливало чертоги золотым и желтым. На драгоценном паркете лежали веселые солнечные пятна" ("Подруга особого назначения")
Чем же так притягательны книги Устиновой?
Они заставляют верить в Добро, надеяться на то, что и в нашей жизни все наладиться, что все хорошее еще обязательно случится.
"Он вдруг понял, что есть чувства, за которые нельзя заплатить. Нельзя, даже если очень хочется!
Доброта. Любовь.
Можно быть благодарным, а заплатить – нельзя"
