Осень-зима 1941‑1942 годов ‑ самое страшное время блокады. Ранняя зима, холод, голод, непрерывные бомбёжки.
Март 42-го... Эвакуация детей в возрасте от полутора до 12 лет. Прорывались из осажденного города через Ладожское озеро. Детей вывозили грузовиками.
Не все грузовики доехали, под бомбёжками машины уходили под воду. А на поверхность всплывли, как скорбные венки, детские шапочки...
Детей довезли до железной дороги. Посадили в телячьи вагоны, насыпали на пол сена. Кормили жмыхом, другой еды не было.
Путь в Киргизию был долгим. Состав из-за постоянных авианалетов и поврежденных путей подолгу стоял. Наконец приехали во Фрунзе. Выяснилось, что детдом имени Крупской переполнен и блокадных детей отправили на Иссык-Куль в село Курменты.
Детей привезли на Иссык-Куль только 27 августа... Дорога заняла 5 месяцев. Вместе с детьми приехали директор детского дома Петр Павлович Чернышев, воспитатель и медсестра.
Около Светлого мыса маленьких ленинградцев встречала секретарь сельсовета из поселка Курменты, 18-летняя Токтогон Алтыбасарова. Ждала баржу с детьми, которых чудом удалось вывезти через Ладогу из блокадного Ленинграда.
К пристаням высокогорного озера Иссык-Куль подогнали лошадей с телегами. Истощенных детей партиями высаживали на берег.
На детей было страшно смотреть, опухшие от голода, с большими головами, тоненькими шеями. Их погрузили на брички и привезли в село. Многие так ослабли, что не могли самостоятельно ходить. Этих ребятишек сельчане несли на руках в свои дома.
Токтогон Алтыбасарова родилась в 1924 году в Иссык-Кульской области в Киргизии. Она была обычной колхозницей. Начало войны встретила в 17 лет, тогда же её назначили председателем сельского совета в селе Курменты.
Детей разместили в общежитии колхоза. Там они и прожили большой семьей десять лет, получили образование...
Токтогон Алтыбасарова обошла в селе каждый дом. Ничего не просила, а только рассказывала об измученных детях, о том, что им довелось пережить.
И люди приносили ленинградцам последнее, что было в доме - молоко, кумыс, кислый сыр курут. Прикатывали в детский дом тачки с картошкой, свеклой. Не по указке сверху — от души, от сердца, отрывая порой последнее от своих родный детей.
Жители не только приняли блокадных ленинградских детей... А ещё и выполняли план по сдаче фронту хлеба, овощей, мяса... Все работали на Победу. Жили ради Победы!
Отправляя детей из блокадного Ленинграда, самым маленьким вешали на ручку клеенчатую бирку, где чернилами были написаны их имена, фамилии и год рождения. Малыши плакали, терли ручками глаза. За время долгой дороги от детских слез чернильные надписи на бирках выцвели, а то и вовсе стерлись.
Совсем маленькие не знали, как их зовут, а требовалось выписать им метрики. Токтогон приходилось придумывать им имена и фамилии.
Из соседнего рабочего поселка приходили в сельсовет за справками русские специалисты. Токтогон у них спрашивала: "Как ваша фамилия? А как зовут вашу маму, сестру?" И потом вписывала их имена и фамилии в метрики детей.
Старики рассказывали, что порой своим детям отказывали в плошке супа и крынке молока, чтобы накормить блокадников. Отпаивали малышей молоком, по две-три чайных ложечки в час. Больше им сразу давать было нельзя. Толтогон выскакивала на улицу, плакала от бессилия и жалости, потом вытирала слезы, возвращалась...
Каждая семья из села Курменты взяла шефство над двумя-тремя приезжими ребятишками. К осени женщины сшили ленинградцам из войлока телогрейки, связали носки.
Токтогон Алтыбасарова каждый день после работы забегала в детский дом. Старшие девочки звали ее Тоня-эже. Так принято было обращаться в Киргизии к старшей сестре. Малыши называли ее мамой. Невысокой, худенькой, юной Токтогон хватало сердца на всех.
Когда дети, вспоминая бомбежки, начинали плакать, Токтогон тихо напевала им колыбельную: "Жайдын толук кезинде…".
Детей выхаживали как собственных. Выходили всех!
Когда закончилась война, старшие ребята вернулись в Ленинград. Малыши остались в Киргизии. Медсестра Лидия Ивановна сказала: "Ну куда их везти? В Ленинграде же все разбомбили, не осталось целых ни детских садов, ни школ".
В 1952 году детдом закрыли. Повзрослевшие воспитанники разъехались во все концы Советского Союза. Но никто из них не забывал свою апу. Письма приходили из разных городов СССР, и Токтогон-апа все их бережно хранила до самой смерти.
Ее называли “матерью 150 детей”, но, вместе с мужем-фронтовиком она воспитала не только 150 детей из блокадного Ленинграда, но и восемь родных.
Токтогон рассказывала: “Этих детей я любила, как своих. И всегда жду их”.
Из воспоминаний воспитанницы Токтогон Екатерины Шершневой, проживающай сейчас в Бишкеке.:
- "Мне было девять лет, когда нас на повозках привезли в село на Иссык-Куль. На пристани нас встречала совсем юная девушка - такая маленькая и худенькая, что мы даже не предполагали, что она была в деревне начальницей. Нам она сказала, что ее зовут Токтогон. Она занялась нашим распределением в семьи. В первый же вечер мне дали молока и лепешку. Я долго смотрела на хлеб, боясь к нему прикоснуться. Токтогон подошла ко мне, погладила по голове и сказала: "Ешь, кызым". Я тогда подумала, что она не расслышала моего имени, и сказала ей, что меня зовут Катя. Несмотря на то что люди в селе сами бедствовали, нам несли фрукты и овощи. Если у кого-то была лишняя одежка, тоже отдавали нам. Может быть, поэтому мы и выжили. Со временем младшие ребятишки стали называть ее Токтогон-апа ("мама" - кирг)..."
Токтогон Алтыбасарова еще при жизни стала женщиной-легендой.
В 1979 году Токтогон Алтыбасарову специально пригласили в Ленинград для празднования 35-летия со дня снятия блокады. Там она встретилась со многими своими "детьми".
В парке Победы в Бишкеке стоит памятник, на котором высечен образ Токтогон в обнимку с одним и ее "детей".
На черной мраморной плите выбит шпиль Адмиралтейства и лучи прожекторов над Невой, а чуть ниже — барельеф из белого мрамора: женщина-киргизка, держащая на руках русского ребенка.
Чтобы помянуть своих погибших родных, блокадники Ленинграда, волею судьбы заброшенные в Киргизию, приходят к монументу в Парке Победы в Бишкеке, который был открыт в мае 2012 года.
Из воспоминаний сына Марата:
- "Каждый год, когда созревали в саду яблоки, мама готовила фанерные ящики. Потом посылки с фруктами я несколько дней носил на почту. Бывшие детдомовцы получали весточку из Киргизии, которая приютила их в войну. Мама помнила всех своих "приемышей". Кто чем болел, как кто учился, чем увлекался. С теми, кто остался жить в Киргизии, она встречалась у монумента в Парке Победы."
После войны Токтогон Алтыбасарова проработала 44 года секретарём сельского совета. Прожила всю свою жизнь в родном селе Курменты. Скончалась 11 июня 2015 года на 91 году жизни в родном селе.
Последние дни Токтогон Алтыбасарова жила в окружении своих родных детей и внуков и желала, чтобы "на земле больше никогда не было войны".
После неё остались - коробка с юбилейными медалями, папка с многочисленными почетными грамотами и ящик с письмами от ее подопечных ленинградцев.
