«Домашний спектакль имеет целью занять невинным и веселым образом общество и участвующих, вовсе не претендуя на искусство…» — писал один из столичных журналов XIX века. Вспоминаем историю русских крепостных театров, их бесправных актеров и увлеченных искусством владельцев.
Мода на домашние театры в дворянских гостиных
Повседневная жизнь дворян состояла по большей части из церемониалов, правил этикета и условностей. Яркое проявление эмоций в приличном обществе не поощрялось. А вот на сцене можно было позволить всё что угодно: страсть, горе и даже жестокость. К тому же дамам и господам из высшего света часто бывало откровенно скучно, и театр стал еще одной возможностью разбавить однообразные будни. Благодаря любительским спектаклям будни семьи оживлялись. К премьере домашнего спектакля готовились неделями: выбирали произведения и распределяли роли, репетировали и создавали декорации, шили костюмы и продумывали грим.
Многие доморощенные актеры были не лишены таланта, но выйти на профессиональную сцену не имели возможности. В те годы ремесло актера считалось в дворянских кругах дурным тоном. А вот участие в любительских спектаклях за закрытыми дверями особняков не вызывало порицания. Среди актеров, занятых в постановках, бывали члены одной или нескольких семей, соседи и близкие друзья. В домашних спектаклях богатых помещиков актерами часто становились крестьяне и дворовые люди.
Большинство пьес для домашних подмостков дворяне заимствовали из репертуара французского классического театра. В конце XVIII века на сцене провинциального театра графа Александра Воронцова — одного из самых просвещенных людей своего времени — появились пьесы русских драматургов. Произведения Александра Сумарокова, Дениса Фонвизина, Петра Плавильщикова были посвящены, как правило, проблемам русского человека. Позже на домашних сценах стали играть Николая Гоголя и Александра Пушкина, Михаила Лермонтова и Николая Хмельницкого.
Крепостные актеры и пленные французы
Увлеченные театром помещики нередко отдавали детей своих лакеев, конюхов и дворецких на воспитание в пансионы. Там их учили французскому и итальянскому, рисованию, пению, гуманитарным и точным наукам. Самые толковые ученики становились актерами, остальные — либо театральными работниками (костюмерами, гримерами, музыкантами, хореографами), либо возвращались служить в дом барина. Однако такой подход не был повсеместным. Чаще всего Офелиями и Эдипами становились безграмотные крепостные, и театральное искусство давалось им через силу.
В труппе бывало до 50–60 человек: музыканты, живописцы, машинисты, портные, парикмахеры. Актеры делились на «первостатейных» и «второстатейных». В зависимости от своей значимости они получали и ежегодное вознаграждение: деньги и вещи.
Однако актер усадебного театра был бесправен, как и любой другой крепостной. О свободе творчества не могло быть и речи. В любое время дворянин мог отправить артиста на тяжелые работы, наказать за любую мелочь или продать его.
Первоклассные крепостные актеры были ценным товаром. Нередко такой товар покупала и дирекция Императорских театров. Так, в 1800 году Александр I приобрел труппу и оркестр музыкантов у Петра Столыпина за 32 тысячи рублей. По меркам того времени это было целое состояние, сопоставимое с несколькими десятками миллионов в наши дни.
В свое время был печально известен крепостной театр Каменского в Орле. Граф Сергей Каменский, страстно любивший спектакли, был жесток к своим актерам и наказывал их за любые провинности. Журналист Михаил Пыляев в книге «Замечательные чудаки и оригиналы» писал:
«В ложе перед хозяином театра лежала на столе книга, куда он собственноручно вписывал замеченные им на сцене ошибки или упущения, а сзади на стене висело несколько плеток, и после всякого акта он ходил за кулисы и там делал свои расчеты с виновными, вопли которых иногда доходили до слуха зрителей».
Роскошная обстановка, сложные оперы, мастерство актеров
Помещики создавали крепостные театры не только для развлечения. Это был еще один способ щегольнуть богатством и просвещенностью. Держать усадебный театр было так же престижно, как и иметь псарню, зверинец, конюшню с племенными кобылами или оранжерею с экзотическими растениями.
«Каждый не только богатый, но и бедный помещик считали своею обязанностью иметь, по мере средств, свой оркестр и свою труппу, хотя часто то и другое было очень плохо. Люди же богатые достигали в этом отношении до некоторого изящества».
Николай Дубровин, историк
Поначалу крепостные театры были исключительно столичным явлением. Ко второй четверти XIX века в Москве было всего два императорских театра — Большой и Малый — и более 20 крупных усадебных. Один из самых блистательных среди них — крепостной театр графа Шереметева в Кускове: однажды его даже посетила Екатерина II. Прима театра — крепостная актриса Прасковья Жемчугова — позже стала женой Николая Шереметева. Также прославились крепостные театры князя Николая Юсупова, генерала Степана Апраксина, графини Дарьи Салтыковой.
Один из самых роскошных театров того времени организовал генерал-аншеф Иван Шепелев — на Выксе, в глухой провинции, в заводской среде. По размерам он был чуть меньше Мариинского театра в Санкт-Петербурге. Внутри были партер, второй и третий ряды лож, бельэтаж, бенуар. Парадную ложу украшали красный бархат, золото и зеркала. Во время антрактов зрители выходили пить чай в просторное фойе. Капельмейстер Николай Афанасьев описывал театр Ивана Шепелева:
«Вся обстановка и все приспособления были превосходны, механическая часть безукоризненна, и самые сложные оперы тогдашнего времени шли без всяких затруднений. Театр освещался газом. Надо заметить, что в то время даже императорские театры в Петербурге освещались масляными лампами».
Крепостные театры существовали до того времени, как Александр II подписал Манифест об отмене крепостного права. Актеры и театральные сотрудники получили право уходить от теперь уже бывших хозяев, создавать собственные труппы, гастролировать. Некоторые усадебные театры перешли на коммерческие начала, но большинство просто опустело.
