Этот цикл статей посвящен Великой Победе нашего народа. Здесь не будет никаких литературоведческих изысканий и критики. Просто стихи тех, кто был на войне. Тех, кто пережил эту страшную бойню, и тех, кто погиб. В стихах душа человека отражается наиболее полно. Вспомним же тех, кто воевал за то, чтобы мы сейчас были живы. Забывать их мы не имеем права.
Для Константина Симонова (1915-1979) тема войны стала главной в творчестве. Свое боевое крещение поэт получил еще в боях на Халхин-Голе, где был военным корреспондентом, но Великая Отечественная перевернула его судьбу, как и судьбы всех людей, живших в СССР.
Уже в июле 1941 г. он едет на фронт в первую военную командировку от газеты «Боевое знамя». Стрелковый полк, куда был направлен Симонов должен был выдержать главный удар немецких танковых сил. Буйничское поле под Могилевым, где произошло сражение, Симонов считал своим вторым местом рождения и завещал развеять свой прах над ним. Бой продолжался 14 часов, на его глазах было подбито 39 немецких танков, большая часть оборонявшихся, людей с которыми он успел познакомится, была убита. Вернувшись живым из этой командировки, он написал самое свое знаменитое стихотворение «Жди меня», ставшее главным стихотворением Великой Отечественной. Невозможно сосчитать, сколько солдат перед каждым смертельным боем повторяло эти строки как заклинание.
* * *
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
В том же 1941 году Симонов написал еще одно гениальное стихотворение, посвятив его своему другу, тоже военному корреспонденту, поэту Алексею Суркову, тому самому, на стихи которого композитором К. Листовым была написана знаменитая фронтовая песня «В землянке».
* * *
А. Суркову
Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,
Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали:- Господь вас спаси!-
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.
Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.
Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.
Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.
Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала:- Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.
"Мы вас подождем!"- говорили нам пажити.
"Мы вас подождем!"- говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.
По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.
Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.
Потом были командировки в осажденную Одессу, Сталинград…Военным корреспондентом Константин Симонов побывал на всех фронтах, а также в Польше, Югославии, Румынии и Болгарии, делал репортажи о последних победных боях за Берлин.
Но 41 год он всегда считал особенным. Год, когда еще невозможно было предсказать исход войны, когда решалось быть или не быть, целой стране.
Более десяти лет спустя после Великой Победы, в 1956 году, осмысляя все произошедшее, Симонов написал еще одно стихотворение, подводящее итог его размышлениям.
Зима сорок первого года...
Зима сорок первого года -
Тебе ли нам цену не знать!
И зря у нас вышло из моды
Об этой цене вспоминать.
А все же, когда непогода
Забыть не дает о войне,
Зима сорок первого года,
Как совесть, заходит ко мне.
Хоть шоры на память наденьте!
А все же поделишь порой
Друзей - на залегших в Ташкенте
И в снежных полях под Москвой.
Что самое главное - выжить
На этой смертельной войне, -
Той шутки бесстыжей не выжечь,
Как видно, из памяти мне.
Кто жил с ней и выжил, не буду
За давностью лет называть...
Но шутки самой не забуду,
Не стоит ее забывать.
Не чтобы ославить кого-то,
А чтобы изведать до дна,
Зима сорок первого года
Нам верною меркой дана.
Пожалуй, и нынче полезно,
Не выпустив память из рук,
Той меркой, прямой и железной,
Проверить кого-нибудь вдруг!
Читая эти строки, я невольно задаюсь вопросом, многие ли из моих друзей смогут выдержать такую проверку? Выдержу ли ее я сам? А если снова на нашу землю придет война, сможем ли мы проявить хоть часть того мужества, которое проявили наши деды и прадеды?
