На фронте бывает всякое, в этот раз особисты привезли на подпись генералу документы. А именно, приговор на утверждение - один из молодых солдат во время боя покинул окоп, сеял панику и бежал совсем не в направлении врага...
Солдат оказался везунчиком, ибо генералом тем был Иван Михайлович Чистяков, как говорится, слуга царю, но в большей степени - отец солдатам.
Один из самых популярных и любимых военачальников среди солдат.
Роль Хрущева в этой истории - эпизодическая. Ее он "исполнит" в конце.
Отличительной чертой и очень, пожалуй, важной, Ивана Михайловича было то, что став генералов, он совсем не забыл свое солдатское прошлое.
В РККА он был призван, когда ему самому исполнилось 18 лет - по другим данным, вступил в ряды добровольцем.
И воевал под "присмотром" родственника - дяди.
Как он описывал свои "первые шаги" в армии на фронте, случалось и ему бегать из окопа. При чем, не один раз - позднее тот самый родственник пригрозил лично пристрелить будущего генерал, "если еще хоть раз".
Вот и с этим случаем Иван Михайлович решил разобраться лично.
Приказал особистам усаживаться в машину и выдвигаться на позицию.
По пути до части им пришлось пересечь лощину, которую, время от времени, заметив движение, простреливала немецкая артиллерия.
И в этот раз случилось тоже самое - немцы не спали.
После того, как опасный участок миновали, Иван Михайлович... не обнаружил ни особистов, ни машины.
На всякий случай спросил своего водителя, не видел ли тот, не накрыло ли трибунал случайным снарядом:
— Ты точно видел, что немец мимо попал?
— Точно, — говорит, – оба разрыва даже не на дороге были!
...и отправился далее.
По приезде в часть Иван Михайлович выяснил, что произошло на самом деле - необстрелянный новичок, можно сказать, первый бой, сдали нервы, испугался, выбрался из окопа и с криком "мама", побежал куда глаза глядят.
Вернувшись в штаб, генерал первым делом поинтересовался, вернулись ли трибунальщики.
Как выяснились, вернулись, при чем, довольно давно. И обстрел им даже аппетит не испортил:
— Что случилось с трибуналом? — спрашиваю.
– Ничего не случилось, — мне говорят. — Они сейчас в столовой чай пьют.
Отрывок из мемуаров генерал-полковника Чистякова Ивана Михайловича:
Вызываю командира комендантского взвода, приказываю немедленно доставить трибунал ко мне. Через пять минут приводят ко мне эту троицу. Один ещё печенье дожёвывает. Спрашиваю:
— Куда вы делись? Почему не ехали за мной, как я приказал?
— Так ведь обстрел начался, товарищ генерал–полковник, поэтому мы назад и повернули.
Говорю им:
— Обстрел начался, значит, бой начался. А вы меня бросили в этом бою, струсили. Кто из вас законы военного времени знает? Что полагается за оставление командира в бою и бегство с поля боя?
Побелели. Молчат. Приказываю командиру комендантского взвода:
— Отберите у этих дезертиров оружие! Под усиленную охрану, а завтра в 09:00 расстреляйте всех этих троих перед строем!
Впрочем, в этом случае "телеграф" сработал довольно быстро - уже в три часа ночи ему позвонил Хрущев и сообщил, о судьбе сбежавшего трибунала было решено доложить Сталину.
И попросил их не трогать, предложив взамен прислать других.
Однако, Иван Михайлович, несмотря на то, что пообещал "не трогать", ответил, что теперь ему нужны только эти. На что получил "добро".
До конца войны те особисты не принесли на подпись ни одного расстрельного приговора.
Что касается спасенного солдата, если верить информации, он продолжил службу. История не сохранила его имени, но есть информация о том, что позднее тот солдат был награжден медалью "За Отвагу".
Иван Михайлович Чистяков после войны жил в Москве. Умер в возрасте 78 лет, 7 марта 1979 года.
Похоронен на Новодевичьем кладбище.
