В 1967 году к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции на экраны страны вышла и мгновенно стала очень популярной и цитируемой музыкальная комедия Андрея Тутышкина «Свадьба в Малиновке». Насколько правдиво было отражено неспокойное время братоубийственной Гражданской войны зрители задумывались мало. Было весело — и это главное! Тем более, никто и предположить не мог, что у одного из отрицательных героев ленты в исполнении вахтанговца Григория Абрикосова — Грини — пана атамана Грициана Таврического — был реальный прототип.
А между тем...
Советские историки особого внимания биографии настоящего атамана не уделяли. Оно и понятно. Был врагом советской власти, потом стал другом и снова врагом. Как Нестор Махно и его анархисты. Даже год и место его рождения в разных источниках писались разные. Более того, дата рождения «гуляла» с 1878-го аж по 1894 год, а место – от села Верблюжка на Херсонщине до Александрии. Не египетской, конечно, украинской. История расставила точки над «i».
Никифор Александрович Серветник (укр. Ничипір Олександрович Серветник) родился в 1885 году в селе Дунаевцы Подольской губернии (ныне — город Дунаевци Хмельницкой области Украины). Вскоре семья переехала на Херсонщину в село Григорьево. Учась в фельшерской школе в Николаеве, с началом Русско-японской войны записался вольноопределяющимся и отправился на фронт. Воевал лихо, за боевые отличия получил два «Георгия», был произведён в унтер-офицеры для исполнения обязанностей младшего офицера роты. К концу войны и на погоны упала звезда — стал зауряд-прапорщиком — т.е. прапорщиком из унтер-офицеров, имеющих законченное среднее образование.
В фельшерское больше не вернулся, а продолжил обучение в Чугуевском пехотном училище. Выпустившись, с 1 января продолжил службу в Одессе, в 60-м пехотном Замосцком полку, став Никифором Григорьевым-Серветниковым. Видно, в полку был не один Никифор Серветник, а может, фамилия не нравилась. Демобилизовался, но с началом Великой Отечественной, которую впоследствии в новой России назовут Империалистической, а в других странах — Мировой, был вновь мобилизован и направлен в 58-й пехотный Прагский полк (назван так за участие в подавлении Польского восстания 1831 года в предместье Варшавы Праге — прим. авт.) 15-й пехотной дивизии Юго-Западного фронта. К февралю 1917-го выслужился в штабс-капитаны.
Политически не подкован
По духу Никифор был ближе всего к левым социалистам-революционерам, однако считал, что военный должен Родине служить,
а не политикой заниматься. Иначе как объяснить, что вскоре после Февральской революции он последовательно при Временном правительстве занимал должность начальника учебной команды 35-го запасного полка в Феодосии, затем после октябрьских событий и последовавшей украинизации частей бывшей Русской Императорской армии назначен в Бердичевский гарнизон. Избранный солдатским комитетом на съезд фронтовиков, там поддержал председателя Директории Симона Васильевича Петлюру (1809 — убит 25 мая 1926) и был произведён им в подполковники. При сменившем Петлюру гетмане Скоропадском «спущен» до командира роты своего бывшего 58-го Прагского, ставшего 17-м Александрийским пехотным полком Вооружённых Сил Украинской Державы. Тут личные амбиции взяли верх, и летом 1918-го Григорьев оставил службу. Обиженный на гетмана сколотил отряд в 200 человек, с которым стал нападать на поддерживавших того австро-германских оккупантов. Вскоре к успешной банде присоединились другие партизанские отряды, образовав целую повстанческую зелёную армию, которая к осени насчитывала до 6000 бойцов и выступала за самоуправление, против продразвёрстки и совхозов, за уважение религии, традиций и обычаев.
Армия атамана Григорьева отбила у гетманских войск Александрию, о чём атаман незамедлительно сообщил Петлюре, вместе с признанием его Директории и переходом в подчинение Украинской Народной Республики. Получив наименование Херсонская дивизия, повстанцы под командованием Григорьева вошли в состав Южной группы войск армии УНР под командованием генерала Александра Петровича Грекова (1875—1959). Власть на Украине менялась как в фильме «Свадьба в Малиновке». Но было не весело. Одолев сторонников гетманской Державы, стали теснить Белые армии, а заодно и махновцев, отказавшихся признать Директорию.
К исходу января 1919-го Херсонская дивизия заняла Николаев, Херсон и Очаков. Объявив занятые территории частью УНР, атаман Таврии Григорьев стал на них полновласным хозяином и потребовал от Директории начать военные действия против высадившихся в Причерноморье в помощь Русской армии войск Антанты. Одновременно командование французских войск потребовало от Директории разблокировать Одессу и отойти на линию Тирасполь—Бирзула—Вознесенск—Николаев—Херсон. 21 января Директория пошла на уступки, и французские и греческие войска в устье Днепра соединились с Белой Крымско-Азовской Добровольческой армией генерал-лейтенанта Александра Александровича Боровского (1877—1939). Посчитав действия Директории предательством интересов Украины, 29 января пан атаман отказался исполнять приказы и телеграммой объявил ей войну.
Красный комдив и антибольшевик
1 февраля атаман установил связь с Особой группой РККА и заявил, что ведёт борьбу с Директорией, Белыми армиями, оккупантами и интервентами. Командующему красным Украинским фронтом Владимиру Александровичу Антонову-Овсеенко (1883 — расстрелян 10 февраля 1938) он сообщил, что в борьбе с общими врагами готов подчиниться командованию РККА и признать образованный в Харькове Совет народных комиссаров УССР.
Войдя в состав РККА, штаб дивизии переехал в Александрию. 18 февраля в столице советской Украины Харькове красный комдив Григорьев встретился с Антоновым-Овсеенко. Но 20 февраля французские войска выбили григорьевцев из Вознесенска (ныне — райцентр Николаевской обл., Украина). Через неделю Вознесенск и другие населённые пункты григорьевцы отбили, но далее против 8000 пехоты, 20-и орудий, 18-и танков, 4-х броневиков и 5-и самолётов Григорьев мог выставить только 6000 с 8-ю орудиями.
Этими силами после пяти дней упорных боёв 8 марта вытеснили греков из Херсона, захватив 6 орудий, около 100 пулемётов, 700 винтовок. Пленных не брали. Посему французские солдаты отказались противостоять частям атамана. Бригада Григорьева вновь заняла Николаев, а 8 апреля ворвалась в Одессу, спешно покинутую французами, греками и белогвардейцами.
Пресекая грабежи и марадёрство Григорьев вступил в конфликт с местными большевиками и пообещал всех одесских бандитов во главе с Мишкой Япончиком (наст. — Мойше-Янкель Меер-Вольфович Винницкий, 1891 — застрелен красными 4 августа 1919) поставить к стенке. Кстати, назначенный Григорьевым комендантом Одессы Витольд Домбровский большевиками был арестован, потом служил белым в качестве судьи военно-полевого суда, был ими арестован, отбит красными и ими расстрелян. А Мишка Япончик в мае 1919-го назначен командиром красного бронепоезда для расправы с Григорьевым и его войсками.
Командование РККА за боевые заслуги представило Григорьева к ордену «Красное Знамя», Антонов-Овсеенко называл его «красным маршалом», «освободителем Европы». При этом секретарь ЦК КПУ Юрий Пятаков потребовал от Антонова-Овсеенко Григорьева «немедленно ликвидировать».
О большевистском правленнии в Одессе Иван Бунин писал: «…на автомобилях, на лихачах — очень часто с разряженными девками, мчится в эти клубы и театры (глядеть на своих крепостных актеров) вся красная аристократия: матросы с огромными браунингами на поясе, карманные воры, уголовные злодеи и какие-то бритые щеголи в френчах, в развратнейших галифе, в франтовских сапогах, непременно при шпорах, все с золотыми зубами и большими, тёмными, кокаинистическими глазами».
25 апреля 6-ю Украинскую советскую дивизию Григорьева решили подтянуть к границе с Румынией для освобождения угнетённой Бессарабии и чтобы помочь Советской Венгрии. Однако мировая революция не входила в планы атамана, и он отвёл вверенные войска на отдых в родные места, где они столкнулись с недовольством крестьян действиями большевиков: отказом от раздачи земли, продразвёрсткой, экспроприацией, беспределом, чинимым чекистами и ЧОНовцами. Вот уж точно по фильму: «...красные придут — грабят...».
Против чекистов и коммунистов
Григорьев потребовал от Антонова-Овсеенко вывода с Украины российских продотрядов. Не дождавшись положительного ответа Григорьев объединил усилия с восставшими против большевиков красными командирами Антоном Саввовичем Шарым-Богунским и комполка Лопаткиным, который и за Зелёного повоевал, и 1 мая с захваченного бронепоезда обстреляли из пушек Елисаветград (до 1924 года, до 1934 года — Зиновьевск, до 1939 года — Кирово, до 2016 года — Кировоград ныне — Кропивницкий, Украина), а 2—6 мая устроили погромы у евреев, и других сторонников советской власти. Прибывшие арестовать Григорьева чекисты 7 мая были расстреляны. 8 мая Григорьев призвал украинский народ создавать на всех уровнях Советы (Рады) против Советов, чтобы не было «диктатуры ни отдельного человека, ни партии». «Пусть живёт свобода печати, совести, собраний, союзов, забастовок, труда и профессий, неприкасаемость личности, мысли, жилища, убеждений и религии!».
Григорьева поддержали несколько красноармейских дивизий, ещё больше склонялось к тому, чтобы его поддержать. 9 мая до 20 000 бойцов, имея в арсенале 50 орудий, 700 пулемётов и 6 бронепоездов, он двинул на Екатеринослав (ныне — г. Днепр, Украина) и Полтаву. Красноармейские гарнизоны Кременчуга и Золотоноши присоедились к постанцам. Следом на их сторону перешёл Черноморский полк и гарнизон Верхнеднепровска. По мере продвижения власть Григорьева признали в Херсоне, Очакове, Павлограде, Казатине, Лубнах. Занятия городов сопровождались еврейскими и большевистскими погромами.
15 мая против большевистского засилья взбунтовалась Белая Церковь, но группа Виталия Марковича Примакова (1897 — расстрелян 12 июня 1937) взяла Екатеринослав и расстреляла каждого десятого пленного повстанца. Однако на следующий день арестованные разгромили тюрьму и выбили большевиков из города. 16 мая на сторону Григорьева перешли войска, посланные против него в Александровск (с 1921 г. — Запорожье), Бердичев и Казатин.
19 мая против армии Григорьева большевики направили 30 000 штыков. Части РККА выбили повстанцев из Кременчуга, а 21 мая те были разбиты на подступах к Киеву. За неделю Григорьев потерял более 20 000 своих бойцов.
***
В июне Григорьев с оставшимися в живых 3000-ми объединился против общего врага с объявленным как и он вне закона красным командиром Нестором Махно, однако Махно не одобрял антисемитизм и погромы.
Но не это стало роковым для Григорьева, а перехваченное махновцами письмо Григорьева Деникину. Когда 27 июля вызванного Махно в сельсовет села Сентово (с 1947 г. — село Родниковка Александровского района Кировоградской области, Украина) «Гриню» помощники батьки обвинили в предательстве, тот схватил револьвер, но тут же получил пулю в лоб выше левой брови, попытался выбежать во двор, однако градом выстрелов в спину был добит. Его похоронили по христианскому обычаю. Правда, в советское время могила крестьянского заступника не сохранилась.
Уважаемые читатели! Благодарю вас за проявленный интерес.
Стараюсь откликаться на конструктивную критику. По условиям публикаций на Дзене, особо острые статьи и главы моей книги «Исправленному верить» доступны только подписчикам.
Дочитывайте, подписывайтесь, ссылайтесь и делитесь с друзьями. Ждите новые публикации о малоизвестных фактах нашей Истории!
