В годы моего детства (70-е) еще была в народе популярна традиция использовать слово "фашист" в качестве бранного в отношении жестокого и беспринципного человека. Сказать кому-то публично, что он "как фашист" было очень серьезным оскорблением или обвинением, на которое надо было незамедлительно ответить, причем решительно, иначе статус отщепенца мог закрепиться надолго и всерьез.
Такое отношение к термину "фашист" даже через 30 с лишним лет после Победы было вполне понятным - боль и страдания, которые пережил наш народ в той великой войне, прочно ассоциировалась с этим набором букв. Это теперь умники из интернета важно вам разъяснят, что фашизм это в Италии, а в Германии - нацизм и типа это совсем не одно и тоже. Я бы посмотрел на лица таких знатоков, после попытки донести свои глубокие знания обычным людям из моего детства в обычном районе Таганка. Ну, очки в два кармана и непечатное слово на дорогу - это самое меньшее. Если повезет сильно.
Но мир меняется и мы вместе с ним. Ушел в прошлое СССР, а вместо тех идеологических и культурных установок на нас хлынуло другое понимание мира. В частности многие осознали, что "гады-фашисты", терзавшие нашу землю еще не самые жуткие изверги из всех возможных, оказывается есть такие люди на планете, для которых мучать пленных, убивать детей другого народа, насиловать женщин, грабить и разрушать это элемент традиционной самобытности, доблесть воина, которому все равно что делать, лишь бы кровь текла - причем про фашизм они даже не слышали. Они шагнули в XX век прямо из родоплеменного строя, для них все за пределами рода, клана и т.п. это не люди вовсе, а добыча, дичь. Так жили люди когда-то везде, но прошли века и тысячелетия, дикие нравы ушли в прошлое, кое-где все же сохранившись.
Затем поток откровений быстренько заткнули затычкой мультикультурной жвачки и нам объяснили, что упомянутые самобытные племена "тоже люди", а что они такие - так это европейцы сами и виноваты. И надо просто потерпеть лет 200, пока им надоест кровь пускать и угонять стада соседей, когда они интегрируются в мировую цивилизацию и наступит всеобщее единение всего человечества.
Ну и правда тут есть, безусловно. Немцы принесли в мир отравляющие вещества в Первую мировую, но концлагеря создали не они. Это новшество для подрыва "кормовой базы" буров-партизан применили англичане еще на рубеже XX века. А французы, позорно сдавшие свою страну врагу в 1940 году, в 1944 запустили в Италию дикие орды в полосатых халатах, с которыми сами не так давно воевали - речь о марокканских дивизиях, гумьерах. Марокканцы не сами приехали в Италию, их природная жестокость была использована французским командованием осознано и расчетливо.
В соответствие с "вековыми традициями", марокканские колониальные части на службе французского правительства особо прославились жестокостью, отрезая носы и уши в качестве почетных трофеев и насилуя всех женщин (а иногда детей и подростков мужского пола) на занятой территории противника.
«Солдаты! Вы боретесь не за свободу своей земли. На этот раз я говорю вам: если вы выиграете битву, то для вас будут лучшие в мире дома, женщины и вино. Но ни единого немца не должно остаться в живых. Я говорю это и сдержу обещание. Пятьдесят часов после победы вы будете абсолютно свободны в своих действиях. Никто не накажет вас потом, чтобы вы ни совершили».
Эти слова, как утверждают итальянские источники, произнес Альфонс Жюэн, генерал, а позже маршал Франции. Так он планировал поднять дух своих подчиненных перед очередным штурмом Монте-Кассино. Генерал еще с Первой мировой был хорошо знаком с "воинскими традициями" гумьеров, так что знал, чем прельстить личный состав. Марокканцы шли служить за возможность хорошо заработать (даже солдатское жалование для нищих берберов было заманчивой перспективой) и вдоволь оторваться на вражеских землях, где понимающие французские командиры всегда готовы были вовремя отвернуться на некоторое время. Идея "великой и свободной Франции" им была, мягко говоря, сильно безразлична. Стоит отметить также, что немцы заняли уже РАЗВАЛИНЫ монастыря, после того, как его несколько дней бомбили "летающие крепости", до того момента на территории аббатства не было немецких солдат, они занимали позиции на склонах. Зато там были мирные жители из окрестных селений, напрасно понадеявшиеся на "нейтральный статус" аббатства.
14 мая 1944 года, после долгих безуспешных попыток, старинный монастырь (точнее его развалины) на горе Монте-Кассино был наконец взят. Для всех окрестных итальянских селений начался двухдневный ад марокканских зверств и бесчинств. Французское командование выполнило свое обещание. Позднее де Голь оправдывался, что "масштабы насилия преувеличены", а "отдельные эпизоды" французские военные власти расследовали и виновные понесли наказания - было порядка 360 осужденных за преступления в отношении мирного населения, были даже смертные приговоры. Вот только одних изнасилований в одном только относительно небольшом городе Спиньо менее чем за три дня насчитывалось аж 600 - надругались над всеми, кого смогли найти. При этом только малая часть пострадавших попала в статистику, многие факт происшедшего скрывали по понятным причинам. А убийств мужчин, которые пытались защитить своих родственников и соседей, еще больше - минимум 800. Собственно, "масштабы деятельности" марокканцев можно на этом примере оценить.
Эти факты никто особо никогда не скрывал - в Италии по мотивам одноименного романа Витторио де Сика был снят в 1960 году фильм "Чочара", где главную героиню сыграла Софи Лорен (получила "Оскар" за эту роль), а ее друга Микеле - Бельмондо. Пытаясь убежать от ужасов войны вместе с дочерью, героиня встречает в заброшенной церкви марокканских гумьеров... Оказалось, что "настоящие" итальянские фашисты и даже немцы, расстрелявшие Микеле, не самое страшное, а вот "освободители"....
Жестокость - неотъемлемая часть войны. Тактику "выжженной земли" применял и Петр I и его оппонент Карл, войска Наполеона расстреливали в Москве "поджигателей" по принципу "попался на глаза - значит виноват", а отступая, добивали изможденных русских пленных. Есть и советские документы 44-45 годов, требующие не допускать жестокого обращения с местным населением, а случаи такие были - после всего того, что пришлось увидеть солдатам Красной армии в освобожденных городах и селах, с немцами, а особенно с венграми не сильно церемонились. Но всему есть пределы.
Безжалостная военная целесообразность, озлобленность и жажда мести это одно, а природная жестокость за гранью понимания современного человека - это нечто иное. Никто не забивал "туземным войскам" мозги сказками о "расе господ" и необходимости расчистить "жизненное пространство", им это не требовалось для морального оправдания, они просто об этом не задумывались - впереди дичь, добыча - вот и весь смысл.
Но подлинными военными преступниками являются как раз представители французского военного командования, которые свои личные амбиции, личные претензии к итальянцам, якобы предавшим Францию, горечь поражения и стыд за соотечественников (де Голя в начале поддержали ТОЛЬКО испанские республиканцы, служившие в иностранном легионе) решили оплатить бесчинствами марокканцев и кровью мирных граждан.
Вспомним об этом перед праздником нашей Великой Победы. Ведь и в нашей стране достаточно людей, которые повторяют бессовестную ложь, про "сговор СССР с Гитлером", в то время как "западные демократии" якобы бились с ним не на жизнь, а на смерть. Хотя именно "западные демократии" выкормили Гитлера и дали ему обрести силу, в надежде, что он двинется на Восток. Попавшая же в число победителей Второй Мировой Франция и вовсе с Германией была фактически на одной стороне с момента капитуляции и до высадки союзников в 1944 году. Никакие "силы сопротивления" не перетянут на весах истории тяжесть деяний режима Виши, французских добровольцев в СС, французских заводов, выпускавших технику для Вермахта и прочих хорошо известных исторических фактов. На эту же чашу исторической справедливости лягут и преступления французского командования, отправивших марокканцев грабить, насиловать и убивать.
Теперь история перекрашивается усиленными темпами для целей оболванивания молодого поколения, являющегося основным ресурсом в бескомпромиссной геополитической схватке нашей эпохи. И тот, кто этому способствует (вольно или невольно) однозначно хуже фашистов. И пощады пусть не ждет, придет и его время.
