Цитаты далее (курсивом) приведены по Биллингсу (XVIII век). Буду рад комментариям к приведенным отрывкам.
Прежние юкагирские боги и шаманизм:
...Не мог я получить хороших сведений о прежних старинных обрядах сего народа, так как все юкагиры того места родятся в христианской вере и ничего не знают о своих предках, которые по подобию всех диких народов кланялись демонам, имели своих шаманов или колдунов и отдавали им великую почесть. Они были врачи народные в случаях болезненных и призывали дьяволов на помощь больному; для сего убивали они оленя и горячею кровью сего животного натирали больному грудь, а дьяволам они приносили жертвы для того, чтобы думали, что они имеют право наказывать человека, и надеялись, что подарки могли их умилостивить. Они называли творца по своему наречию Хайл, однако не поклонялись ему и не знали ничего о свойствах божиих.
Шаманизм играл в культуре юкагиров такую же важную роль, как и в культуре других народов Сибири. Существовал также и культ уже умерших шаманов. Соответственно, чем сильней считался шаман, тем больше шансов было стать предметом культа после смерти. Тела их после смерти расчленяли, отдельные части высушивали, а потом хранили как родовые святыни. Кровь шамана шла на амулеты - ей смачивали части одежды, вследствие чего одежда "приобретала" защитные свойства. Череп шамана тоже шёл в дело. Юкагиры изготовляли деревянную куклу размером с человека, а череп эту фигуру завершал. Таким образом получался «деревянный человек» в шаманском кафтане. Такую фигуру называли "Хойл", она занимала в доме почётное место, её необходимо было кормить, поить и почитать, просить одобрения на значимые дела. Что-то похожее можно было встретить в культуре инков, только там были настоящие мумии! Биллингс, разумеется, ошибся. "Хаил"/"Хойл" не имеет отношения к сотворению мира и верховным божеством не является, зато у юкагиров был культ ворона, как и у других циркумполярных культур.
Песни и пляски:
В песнях своих они похваляют искусство свое в ловле звериной, а пляски их представляют движения звериные. При нас плясал мальчик с девушкою; они сперва подражали крику разных животных, потом ползали на коленях и на руках, терлись вместе головами, опять вставали, прыгая туда и сюда, взад и вперед, плескали руками, клали их себе на голову, мяли часто края своей одежды, подражая тому, как они умягчивают шкуры животных, и тем кончалось первое действие сего юкагирского балета. Потом двое мужиков начали плясать по-медвежьи, оба на коленках друг друга царапали руками и подняли столь странный рев, что все собаки вне избы начали выть. Во всех их плясках я не приметил ни приятности, ни живости.
