1 мая 2020-го Николаю Карполю исполнится 82 года, но он продолжает тренировать женскую волейбольную команду «Уралочка», поражая весь мир своим спортивным и тренерским долголетием, став с командой в 2016-м году серебряным призёром, и выиграв два года подряд – в 2018-м и 2019-м «бронзу» чемпионата России. И свой путь он продолжает, называя себя не тренером, а учителем, и по праву: по профессии он и в самом деле учитель математики, 50 лет работающий тренером. За это время в женском волейболе успело смениться несколько поколений. Волейбол менял правила, становился более динамичным, появились либеро, даже ногами играть разрешили. Менялись декорации, волейболистки играли в плавках, шортах, юбочках. И всё это на глазах одного тренера, вернее, учителя, который, казалось, совсем не менялся: он никогда не делал поблажек, всегда был требователен, и всё для того, чтобы победить. Он, словно, вне времени: живёт в настоящем, не забывает о прошлом и думает о будущем.
«Уралочка» уже давно не базовый клуб сборной страны, как было перед Олимпиадой-80, и даже не законодатель мод в мировом волейболе, как в 80-х. В спорте многое решают деньги, и, казалось бы, здесь у «Уралочки» всё в порядке: команда принадлежит крупному металлургическому комбинату, но для НТМК она является, скорее, обузой, не очень-то желанной социальной нагрузкой, и финансирование оставляет желать лучшего, а зарплаты игроков – большего. Однако Карполь и по сей день, остающийся символом всего региона и вида спорта, первый волейбольный Герой Труда России, воспитавший 15 олимпийских чемпионок, с полсотни чемпионок мира и Европа, не почивает на лаврах, постоянно анализирует неудачи, ищет новые тактические ходы для дальнейшего развития игры.
Родился Николай в довоенной, как её тогда называли, «панской», Польше, вырос в Белоруссии. Когда Николаю было 18, его друг детства поехал к своей сестре на Урал, в Нижний Тагил, и Карполь поехал вместе с ним. Первый месяц прожил в общаге техучилища № 16 на ул. Циолковского. Училище готовило металлургов, но ему там не очень понравилось, и он перешёл в училище № 8. Окончив его, стал мастером бурения, потом поступил на заочный физмат Нижне-Тагильского пединститута. Строил стан 650, работал в карьере. В институте на стипендию в 220 рублей прожить было трудно, и друзья устроили Николая тренером в общество «Трудовые резервы», к которому относились все училища и техникумы, где он проработал десять лет. Там Карполь организовал и возглавил команду индустриально-педагогического техникума. В 1963-м ему доверили тренировать юношескую сборную «Трудовых резервов» РСФСР.
Для подавляющего большинства волейбольных болельщиков, да и просто людей, которые смотрят волейбол от случая к случаю, когда сборная Карполя играла в крупных международных турнирах, Карполь – это накручивание самого себя, это крик, это давление на игроков, это диктатура. Глядя на всё это «действо», можно подумать, что Карполь разговаривает исключительно матом. Но это лишь внешняя оболочка. Выплеснув эмоции, не произнеся при этом ни одного бранного слова, Карполь начинает говорить тише, спокойнее, и всегда по делу: он прекрасно чувствует, когда его спортсменки начинают играть слишком вальяжно, и берёт тайм-аут, чтобы встряхнуть девчонок. Его тайм-ауты зачастую переворачивают, казалось бы, проигранные матчи. Так было в финале сеульской Олимпиады 1988 года, когда наша сборная уступила перуанкам две первые партии, но выиграла три оставшиеся, проигрывая в пятой 6:12, и взяла «золото». В том знаменитом, ставшем уже хрестоматийном, тайм-ауте, Карполь, зная трепетное отношение двадцатилетней доигровщицы Ирины Смирновой (Ильченко) к своей бабушке, сказал ей: «Ира, а ведь бабушка сейчас на тебя смотрит по телевизору…». А, может, и не говорил он ничего, во всяком случае, сама Ирина этого не помнит, но сборная СССР третью, решающую партию выиграла 17:15. (Сегодня капитаном «Уралочки» является чемпионка Европы 25-летняя Ксения Парубец, в девичестве Ильченко, дочь той самой Ирины Смирновой).
Карполь не был основателем «Уралочки» – команда была создана в 1966-м году при секретном оборонном заводе им. Свердлова, который в Свердловске больше знали, как почтовый ящик № 50, или, проще говоря – «полтинник». В те времена у «Уралочки» не было своего зала, и тренировались девчонки где придется, а на лето даже уезжали в заводской пионерлагерь, в котором не то, что зала – сетки приличной не было. Именно там, в лагере, я впервые и увидел Николая Карполя. Нет, я с ним не знаком, но судьба распорядилась так, что одно время видел я его довольно регулярно.
«Уралочкуа» звёзд с неба не хватала, да и вообще пребывала в глубоком кризисе, хотя за год до этого нападающая Роза Салихова из «Уралочки» и стала олимпийской чемпионкой Мехико. Но Салихова ушла в московское «Динамо», в Москву уехал и тренер Александр Кильечвский. Команда попала в стыковые игры за право остаться в классе «А», и осталась там не без участия Карполя. В те годы девчонки в самом деле работали на заводе, тренировались после смены, и получали освобождения для выездных матчей. Лишь в 1971-м они стали «профессионалами» – на заводе они только числились. Зал появился только в 1973-м. Именно там я часто видел Николая Васильевича: наша детская футбольная команда либо начинала свои тренировки после «Уралочки», либо они приходили после нас.
Волшебником Карполь не был, и успехи пришли далеко не сразу: только в 1973-м «Уралочка» вышла в высшую лигу. Чтобы выиграть свою первую бронзу понадобилось ещё четыре года, но уже тогда было понятно, что в советском и мировом волейболе появилась новая «звезда». В 1978-м «Уралочка» стала чемпионом СССР, и никому не отдавала «золото» в течение пяти лет, а потом ещё шесть лет – с 1986-го по 1991-й была чемпионом СССР, и с 1992 по 2005-й – 14 лет подряд – чемпионом России.
В 1979-м на базе «Уралочки» сформировали сборную страны, и в Свердловск на три товарищеских матча пригласили сборную Кубы – чемпиона мира 1978-го, а наши тогда были третьими. В то время в городе был единственный зал, где можно было играть в волейбол на таком уровне – Дворец спорта профсоюзов – там играл хоккейный «Автомобилист». Зал на хоккейные матчи вмещал где-то 4,5–5 тысяч человек. Казалось бы, товарищеские матчи – ну кто на них пойдёт, тем более, что все игры пришлись на рабочие дни, начинались они в 19.00, заканчивались в районе одиннадцати вечера: хотя партия игралась до 15, а не до 25 очков, как сейчас, но играли-то с переходом подачи, то есть, очко можно было выиграть только на своей подаче, и иногда розыгрыш этого очка длился минут по 5–7. Но не тут-то было: достать билет или пропуск хотя бы на один матч было делом практически безнадёжным, даже несмотря на то, что на хоккейной площадке растопили лёд, положили деревянные щиты, и уже на них поставили кресла для зрителей, увеличив вместимость зала до шести тысяч. Мне повезло дважды: моя командировка отложилась на неделю, и один крупный начальник за оказанную ему услугу сделал мне пропуск на все три матча.
Скажу честно: вживую я никогда, ни до, ни после не видел волейбола такого уровня! Ни у мужчин, ни у женщин. Вроде бы, первый матч этого мини-турнира сборная СССР выиграла, второй проиграла, и третий снова выиграла, но какое это имело тогда значение? Важно, что все три матча завершились в пяти партиях, многие из которых заканчивались со счётом больше, чем 15. Кубинки играли просто потрясающе! Эти шоколадные гибкие изящные мулатки летали над площадкой, словно птицы, они вытаскивали «мёртвые» мячи с задней линии, ставили «железные» блоки, а сами, «развалив» наш блок, словно гвозди, вбивали мячи в нашу половину. Поначалу казалось, что нашим ловить нечего – соперник был просто на голову сильнее, и я уже решил, что на второй матч не пойду: больно смотреть на избиение младенцев, волейбол не совсем мой вид спорта, да и времени жалко, и домой раньше полуночи не попадёшь. Но, как, оказалось, расстраивался я рано и напрасно: Карполь взял тайм-аут, что-то девочкам проорал в свойственной ему манере, сделал несколько замен, игру перестроил, и дело пошло: стал получаться блок, на задней линии Надежда Радзевич стояла, как Третьяк, разводящая Лидия Логинова, с неприличным для волейбола ростом 171 см, но с каким-то невероятным игровым интеллектом, заранее всё просчитав, смотрела в одну сторону, всеми своими действиями показывала, что пас будет в другую сторону, а мяч от её рук летел на свободное место, и нападающие Наталья Разумова и обаятельная Ирина Колодяжная, ставшая к тому времени уже Макогоновой, разносили вдребезги кубинскую оборону. Мне тогда невольно на память пришёл первый матч с канадскими профессионалами в сентябре 1972-го: как всё начиналось, и как всё закончилось.
Несмотря на то, что матчи были товарищескими, обе команды бились, словно это был финал Олимпиады или чемпионата мира. И Карполь, и кубинский тренер орали на судей, как будто у них забирают «золото». Кубинки, несмотря на то, что они были как бы друзьями Советского Союза, а этому в те годы придавали огромное значение, злились, и далеко не всегда всели себя по-спортивному. Чтобы это понять, совсем не обязательно было знать испанский: я сидел довольно близко, и перекошенные лица игроков говорили куда больше, чем слова. Однако, независимо от результата, зрители провожали и кубинок, и наших девчонок громом оваций, и, забыв про поздний час, что завтра на работу, а до дома многие доберутся часа через два – ещё долго не расходились. У меня на утро ладони горели от аплодисментов, словно это я, а не девчонки три с лишним часа с остервенением лупил по мячу. Трудно было поверить, что следующий матч будет таким же, но и второй, и третий матч были даже лучше первого.
На Олимпиаду в Москву из-за бойкота не приехали многие сильнейшие команды, в том числе и чемпионки мира японки. Турнир очень напоминал спартакиаду социалистических стран или дружественных армий: только Бразилия и Перу представляли не соцлагерь. Сомнений в том, что наша сборная, а по сути дела – «Уралочка», выиграет «золото», не было ни у кого. Так оно и вышло: в группе победы над ГДР и Перу – 3:1 и Кубой – 3:0, полуфинал с Венгрией – 3:0, и финал с ГДР – 3:1. В пяти матчах было проиграно только 3 партии – весьма красноречивое свидетельство того, что сборной Карполя на той, честно говоря, не очень интересной волейбольной Олимпиаде равных не было.
Самым драматичным в своей карьере Карполь считает финал Олимпиады в Греции с Китаем, когда он, возможно, и дал слабину. Зеркальное отображение финала с Перу: 2:3 (30:28, 27:25, 20:25, 23:25, 12:15). Там еще и судьи вмешались, ошибочно засчитав китаянкам очко в четвертой партии при счёте 23:23. О своём уходе из сборной он говорил с начала года, и победа на Олимпиаде стала бы великолепным завершением карьеры в сборной. Но не случилось, и не совсем по его вине.
В Нижний Тагил с «Уралочкой» Карполь вернется в 2000-м, и по сей день остаётся верен городу, в котором начинал свой тренерский путь. К нему, как ни к кому другому, можно отнести слова замечательной песни: «Уралочка» – это команда его молодости, команда, без которой ему не жить. И какое бы место не занимала «Уралочка», она всегда остаётся «тренерской» командой, командой Карполя.
Николай Карполь по сей день является самым титулованным волейбольным тренером мира и самым титулованным тренером-игровиком России: «золото» на двух Олимпиадах, «золото» на чемпионате мира, семь побед на чемпионатах Европы, множество кубков СССР, европейских чемпионов, Гран-при, горы «серебра» и «бронзы» на турнирах всех уровней и с «Уралочкой», и с тремя сборными – СССР, СНГ и России. Если бы меня попросили подобрать синоним к слову «волейбол», я бы, ни на минуту не задумываясь, сказал: конечно, Карполь!
Спасибо за внимание! Подписывайтесь на канал и жмите на большой палец вверх!
