Стратегия опережающего развития, которую мы на нашем научном совете многократно обсуждаем и предлагаем, включает в себя пять составляющих. Первая – опережающий рост нового технологического уклада, который сегодня обеспечивает технологическую революцию в мире. Он растет в среднем с темпом до 35% в год по разным направлениям. Это нано- био- инженерно-коммуникационные аддитивные цифровые технологии. Это динамическое наверстывание в тех сферах, где мы близки к передовому технологическому уровню и нужны только государственные инструменты. Например, авиационная промышленность, которая стагнирует в течение многих лет по той причине, что государству не достает ума создать механизм финансового лизинга российских самолетов. Вместо того, чтобы поддерживать своего товаропроизводителя, мы даем льготы по НДС и по импортным пошлинам, и не берем даже налоги на имущество с иностранных самолетов. То есть налогообложение отечественных производителей самолетов примерно в три раза выше, чем импортных аналогов. Поэтому искусственно созданная неконкурентоспособность наших самолетов приводит к тому, что мы летаем на зарубежной технике.
Третье направление, о чем много говорят, но для его реализации нужны крупномасштабные инвестиции. Это углубление переработки сырья. Прежде всего, нефтехимия, газохимия, без долгосрочных и очень больших кредитов здесь не обойтись.
Четвертое направление – это единственное, которым занимается правительство сегодня, так называемое догоняющее развитие. Импорт технологий в виде промышленной сборки, где иностранные инвесторы сами за нас делают то, что мы могли бы сделать и без них, но не желаем этого делать.
Пятое направление – повышение инновационной активности, где возможностей очень много, о чем говорит огромная утечка умов. У наших ученых, специалистов много идей. Говорить о том, что нет проектов, означает не понимать просто, что происходит сегодня в наших вузах. Люди уезжают, по самым перспективным специальностям молодежь просто по каналам, проложенным крупными иностранными корпорациями, со студенческой скамьи уходят работать на зарубежные высокотехнологические компании вместо того, чтобы реализовывать свои идеи у нас.
Резервы, о которых я говорил, это, прежде всего, незагрузка производственных мощностей. Сегодня промышленность работает на половину мощности, именно из-за того что нет кредитов на оборотный капитал. И что предлагается? Системная экономическая политика для реализации этой стратегии опережающего развития. Мы можем выйти на темпы роста не менее 8% и даже 10% в год. Ресурсы позволяют это сделать. Она должна сочетать стратегическое планирование с рыночными механизмами таким образом, чтобы эти механизмы стимулировали рост инновационной и инвестиционной активности. Для этого должна работать целевая денежно-кредитная политика.
Здесь очень важно понимать, что одного снижения ключевой ставки недостаточно. Чтобы дать дешевый кредит в экономику, мы должны гарантировать, что деньги не уйдут на валютный рынок и не будут подхвачены спекулянтами, которые уже играли против рубля в 2008 году и 2014 году, когда ЦБ подкачивал деньги коммерческим банкам. Они эти деньги практически на 80% уводили на валютный рынок. Поэтому без изменения системы валютного регулирования и прекращения оттока капитала по операциям спекулятивным, нам добиться устойчивого притока денег в развитие производственной сферы не удастся. Эксперименты были в 90-х годах, в 2009 году, в 2014-ом. Каждый раз коммерческие банки, пользуясь тем, что у нас нет никаких ограничений по переводу рублей в валюту, тупо обменивали, выходили на валютный рынок, и пытались получить сверхприбыль на обвале курса рубля.
Чтобы реализовать это направление, мы должны понимать, кто нам противостоит. Нам противостоят валютные спекулянты. И ЦБ сегодня работает исключительно в интересах валютных спекулянтов. Я уже говорил, как он это делает. Все страны мира снижают процентные ставки и подкачивают в экономику деньги, дают кредиты, стараются облегчить положение отраслей, которые пострадали от эпидемии. А у нас наоборот – идет разговор поднять процентную ставку. А в Казахстане уже ее подняли в полтора раза.
Почему такая политика? ЦБ хочет таким образом удержать спекулянтов на рынке. Ему нельзя допустить резкого падения курса нацвалюты. Они уже допустили его в той мере, в которой упали цены на нефть. Кому выгодно падение? Тем людям, которые в правительстве отчитываются за формирование доходной части госбюджета, потому что в их воображении ниже курс будет нефтяных поступлений, и за одну тонну нефти они получат больше денег, чем получили бы при высоком курсе. А поскольку половина бюджетных доходов формируется за счет пошлин на нефть, у них такая логика: ничего страшного, нефть упала, пускай рубль упадет на столько же.
С другой стороны, если вы не вводите валютные ограничения, то у вас нет возможности воспрепятствовать спекулянтам сыграть против рубля. У нас две трети финансового рынка – иностранцы. Валютного рынка. Они по команде из Вашингтона легко могут обрушить наш курс как угодно, если ЦБ не обеспечивает стабильность курса. ЦБ может легко стабилизировать курс, для этого как раз нужны валютные резервы. У нас валютных резервов достаточно, чтобы держать курс стабильным сколь угодно долго. У нас объем валютных резервов больше, чем объем денежной базы.
Но я не сторонник того, чтобы их потратить. Резервы по определению находятся в иностранной валюте и других ликвидных формах, может, золоте или облигациях каких-то государств. Но резервы нужны только для одной цели: поддерживать стабильность национальной валюты. Другой цели у них нет. Они у нас действительно избыточны.
Какие варианты? Сбросить резервы? А может, лучше создать больше рублей? Чем больше у нас будет кредитных ресурсов, тем больше возможностей для развития. Скажем, за последние 10 лет во всем мире количество денег увеличивалось, объем долларов, допустим, вырос почти в пять раз, а у нас количество денег сокращалось вследствие политики ЦБ.
При этом увеличивались резервы. Объем денег, который ЦБ с 2014 года забрал из экономики, составляет порядка 12 трлн рублей. Их нужно вернуть в экономику. Но как? Просто напечатать, как предлагают либертарианцы, с вертолета разбросать? Есть такая монетаристская формула, которая не понимает, что деньги имеют целевое предназначение.
Или гораздо лучше – создать каналы целевого доведения денег до производственного сектора. Нам нужно не столько заниматься сегодня ключевой ставкой, на которую ориентируются спекулянты, сколько создавать целевые механизмы рефинансирования коммерческих банков под спрос на деньги со стороны производственного сектора. Для этого кредиты должны быть целевыми.
Мы технологически можем обеспечить контроль за целевым использованием денег, банкиры понимают, как это делать, плюс у нас есть современные цифровые технологии, которые могут позволить четко контролировать движение каждого рубля.
Такая система целевой кредитной эмиссии, которая должна ориентироваться на снабжение кредитами производственных предприятий, желающих развивать свои технологии, должна обеспечить приток необходимого объема денежных ресурсов для восстановления экономического роста и обеспечения роста инвестиций.
Разумеется, здесь нужно следить за сбалансированностью, чтобы денег не оказалось больше, чем возможностей, тогда будут действительно инфляционные процессы. Во-вторых, очень важно, чтобы у предприятий были обязательства использовать деньги строго по назначению. Коммерческие банки не должны их направлять куда угодно, а предприятия должны брать на себя обязательства. Соответствующая форма у нас есть: специальные инвестиционные контракты, где предприятие берет на себя обязательства наращивать выпуск продукции, осваивать новые технологии, создавать новые рабочие места и так далее. А государство берет на себя обязательство поддерживать благоприятные условия для деятельности такого предприятия, включая в данном случае предоставление кредитных ресурсов.
И государственные банки должны в этой системе работать на рост кредитования инвестиций. В этом должна быть их главная задача. Это если говорить про денежно-кредитную политику вкратце.
ЦБ, к сожалению, собирается дальше изымать деньги из экономики. В этом смысле, если Правительство не добьется изменений денежно-кредитной политики, то у него не будет ресурсов обеспечить рост инвестиций. А без роста инвестиций не будет роста экономики
И про налоговый маневр. Сущность: хотят освободить экспортеров сырья от экспортных пошлин, и переложить бремя налогов на внутреннего потребителя. Минус для экономического роста – 1,5%. А в целом потери нашей экономики от проводимой политики изъятия денег составляют порядка 25 трлн рублей уже недопроизведенной продукции.
Завершая, хочу сказать, что делать – теоретически понятно. Понятно, кто нам мешает это сделать, какие экономические интересы препятствуют изменению экономической политики. Преодолеть эти интересы непросто. Нужна общественная коалиция за нормальный курс развития экономики.
Из выступления на специальной сессии Московского Экономического Форума по теме «Новый Курс. Время действовать. Деньги в Россию!»
Сергей Глазьев: «Центробанк нас отбросил куда-то в XIX век» читать здесь
