Скипетр, как и остальные детали царского орната, содержал идею богоизбранности царской власти, ее сакральность. Иван IV во время венчания на царство скипетра от митрополита Макария не принимал. Но он упоминается в появившейся позже (1550-1560 гг.) «Пространной редакции чина венчания».
Английский мореплаватель Ричард Ченслор, удостоившийся царской аудиенции и приглашения на пир в 1553 г., в своей «Книге о великом и могущественном царе русском…» пишет: «… сам же князь сидел значительно выше, чем кто-либо из его приближенных, в позолоченном кресле; одет, он был в длинное золотое платье, с царской короной на голове; в правой руке держал скипетр из хрусталя и золота, левой опирался на свое кресло».
В 1557 г. Энтони Дженкинсон в своем донесении членам английской Московской компании также пишет про скипетр: «… в руке держал скипетр, весь покрытый золотом и усеянный драгоценными каменьями». Якоб Ульфельдт в своем «Путешествии в Россию» (1578 г.) упоминает, что «в руке он держал позолоченный скипетр».
Какое значение имел скипетр? В «Пространной редакции чина венчания» записано обращение митрополита Макария: «Ты сейчас от Бога поставлен, князь великий и боговенчанный царь, направлять знамёна (хоругви) и владеть скипетром великого царства российского. От Бога данного тебе и вручённого держать скипетр по воли Его святой и по вашему исконному царскому жребию и отечеству того великого российского царства». Царю вручается не просто скипетр, он получает хоругвь, под которой он будет руководить страной и отвечать за все, происходящее в ней.
Как считает И.В. Михайлова: «Для Ивана Грозного скипетр был материализованным воплощением данной ему Богом власти». В качестве доказательства историк приводит отрывок из царских посланий 1567 г. от имени бояр И.Д. Бельского и И.Ф. Мстиславского польскому королю Сигизмунду II. «Великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа во трех лицех и во едином существе покланяема же и славима, имже царем скифетры утвержаютца, сего милостию вседержавные десницы скифетродержавие утвердися истиннаго православия, истиннаго благочестия подражателю, великому государю, государем самодержцу; его же милостию и хотением великого царя и великого князя Ивана Васильевича и всеа Русии». В посланиях другим адресатам Иван IV также именует себя «скифетродержателем».
По всей видимости, царь мог употреблять во время приемов как скипетр, так и посох. В «Путешествии в Московию Рафаэля Барберини в 1565 году» упоминается «серебряная вызолоченная трость, наподобие епископского жезла». Папский легат Антонио Поссевино, встречавшийся с Иваном IV в 1581/82 гг. в своих воспоминаниях «Московия» сделал запись: «В левой руке у него жезл, или посох, украшенный довольно большими алмазными зернами, как бы узлами».
Джером Горсей, почти два десятилетия (с 1573 по 1591 г.) находившийся в России по делам коммерческой и дипломатической службы, в «Записках о России» записал: «Принесите мой царский жезл, сделанный из рога единорога, с великолепными алмазами, рубинами, сапфирами, изумрудами и другими драгоценными камнями, большой стоимости; жезл этот стоил мне 70 тысяч марок, когда я купил его у Давида Говера (David Gower), доставшего его у богачей Аугсбурга».
О каком жезле/трости/посохе может идти речь? При чем здесь единорог? Как пишет Е.В. Пчелов, известный историк, большой знаток сфрагистики: «Видимо, в связи с появлением скипетра среди царских регалий актуализируется и понятие «рог инрога», т. е. единорога, встречающееся в царских посланиях с начала 1553 г. После же того, как на государственных печатях в начале 1560-х годов появилась эмблема единорога (что, по-видимому, было связано с признанием царского титула Ивана Грозного Константинопольским патриархом), скипетр стал напрямую ассоциироваться с его рогом. Чрезвычайно ярко проявилось это, например, в послании новгородского архиепископа Пимена царю (1563 г.): «Владыка Господь… воздвиже рог спасения нашего тебе, боговенчанного царя, и вручил ти есть скипетро Российскаго царствия, жезл силы, жезл достояния, устраяюща словеса на суде, хранящаго истину в веки, творяща суд и правду посреде земля и непорочным путем ходяща». Эти слова имеют очевидный библейский прототип, поскольку в Евангелии от Луки явление Христа метафорически именуется «воздвижением рога спасения»: «И воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего» (1: 69)».
Исследователи полагают, что размер посоха, который видел Дж. Горсей, составлял 1,3 метра и был сделан из бивня нарвала. Левый клык этого млекопитающего может достигать в длину 2-3 метра.
Сам Иван Грозный считал, что, кроме сакрального смысла, посох из рога единорога имеет чудодейственную, оберегающую силу. Он показывал его Горсею в своей сокровищнице незадолго до смерти. Английский посланник пишет, что после того как посох принесли, он «приказал своему лекарю Иоанну Ейлофу обвести на столе круг; пуская в этот круг пауков, он видел, как некоторые из них убегали, другие подыхали. «Слишком поздно, он не убережет теперь меня».
В потрясающе красивом альбоме «Государственные регалии Московского царства. Сокровища Оружейной палаты», выпущенном Музеями Московского Кремля в прошлом году, содержатся фотографии и описание посоха и жезла. Первый датируется предположительно XV в и мог принадлежать деду Ивана IV великому князю Ивану III. Второй исследователи относят к концу XVI – началу XVII вв.
Мог ли их держать в руках первый русский царь, увы, никто ответа не дает. Возможно, что скипетр и посох Ивана IV, как и многие другие царские скоровища, были похищены поляками во время Смуты. По крайней мере, шведский агент Петр Петрей де Ерлезунда, бывший в России в начале XVII в. в своей «Истории о великом княжестве Московском…» написал: «… многие полагают также, что поляки между разными драгоценными кубками, чашами, подносами, медалями и регалиями, ценою в несколько бочонков золота, получили семь царских венцов и три скипетра с одним жезлом из цельного большого единорога, чрезвычайно богато выложенным и украшенным прекрасными рубинами и алмазами».
Слушать подкаст:
Вы читаете канал музея-заповедника «Александровская слобода», известного как #МузейИванаГрозного.
Александровский кремль – это не просто точка на географической карте. Это – уникальный дворцово-храмовый ансамбль XVI в., в котором размещалась резиденция первого русского царя, на 17 лет (1564-1581) ставшая столицей России. Кровавые события опричнины и борьба за объединения русских земель, зарождение книгопечатания и тайна смерти царевича Ивана, судьба исчезнувшей царской Либерии и семейные драмы Ивана Грозного – все это «Александровская Слобода» с ее белокаменными дворцовыми палатами, Домовым храмом Ивана IV, многочисленными историческими и художественными выставками. Ноу-хау музея – разнообразные анимационные программы и творческие экскурсии-занятия, на которых каждый посетитель становится участником действа и которые пользуются огромным успехом у российских и иностранных туристов.