В честь Дня защитника Отечества предлагаю вспомнить такого потрясающего героя, как кавалерист-девица Дурова, тем более что ее биография связана с Уфой.
Надежда Дурова (1783—1866) — первая русская женщина-офицер и талантливая писательница XIX века. Десять лет она провела на полях сражений, была участницей двух заграничных походов и Отечественной войны 1812 года, служила ординарцем у главнокомандующего Русской армии фельдмаршала М. И. Кутузова. Дурова прошла путь от рядового солдата до штабс-ротмистра и за совершенные подвиги, мужество и отвагу была награждена Знаком отличия солдатским Георгиевским крестом.
Она стала и одной из первых русских писательниц. Ее перу принадлежит более 10 романов, повестей, и рассказов. Но главным ее произведением по праву считаются знаменитые «Записки кавалерист-девицы», повествующие о героической жизни автора, видных деятелях 1812 года, ее боевых друзьях. Восторженные отзывы об этом произведении дали А. С. Пушкин, В. Г. Белинский и другие писатели того времени.
Батюшка Нади - вятский дворянин Александр (по другим данным - Андрей) Дуров командовал гусарским полком. Женился на дочери малороссийских помещиков, не получив благословения родителей избранницы - Надежды Ивановны Александрович. Прощение им могло дать только рождение сына, о котором мечтали дед с бабкой. Но 17 сентября 1783 года на свет появилась Надя - крупная, черноволосая и очень горластая.
Детские годы Надежды нельзя назвать беззаботными. Страстно желавшая сына мать относилась к ней неприязненно. Появление двух сестер и брата Василия еще более отдалили ее от старшей дочери.
В одном из походов ее мать, измученная криками ребенка, вышвырнула его из окна кареты. Когда подскакали гусары, младенец был весь в крови. «Благодари Бога, что ты не убийца! - произнес отец. - Дочь наша жива, я сам займусь ею», - писала в воспоминаниях Дурова. Роль няньки доверили денщику отца. Он научил девочку стрелять из лука, лазить по деревьям, скакать на лошади. В рязановской «Гусарской балладе» Шурочка Азарова падает в обморок при виде мыши. Ее прототипу - Наденьке Дуровой - такие нежности были неведомы - она могла в кромешной тьме одна бродить по кладбищу. Вскоре отец Дуровой получил место городничего в Сарапуле. Надежду вернули матери. Та засадила ее за вышивание, вязание кружев, стала выводить в свет, что совсем не понравилось девчонке-сорванцу. По ночам Наденька пробиралась на конюшню, седлала черкесского жеребца Алкида, подаренного отцом, и скакала по полям до рассвета.
В 1801 году Надежду Дурову выдали замуж за дворянского заседателя, 25-летнего Василия Чернова. Бешеной страстью к супругу Надя не горела. Не воспылала она любовью и к родившемуся в 1803-м сыну Ванечке. Иван Чернов вырос в Императорском военно-сиротском доме, и когда встречался с родительницей, та запрещала называть себя маменькой, а письма, начинавшиеся с подобных слов, бросала в печь. В своих мемуарах Дурова о замужней жизни почти не пишет - только осторожно, намеками рассказывает, как в первую брачную ночь исходил извращенной похотью ее новоявленный супруг. Орудуя тяжелым подсвечником, садист лишил молодую жену девственности. Она истекала кровью и кричала о пощаде, чем только распаляла злодея. Позже, убивая поляков на войне с Наполеоном, Дурова представляла на месте вражин своего благоверного: потное голое тело, трясущиеся руки, слюнявые губы, хрип из горла. Тошнотворный запах изо рта и от тела. И подсвечник в руке. Этого опыта ей хватило, чтобы спустя какое-то время навсегда поставить крест на интимных отношениях с противоположным полом. Осенью 1806 года Дурова сбежала от мучителя в армию - получается, что тогда, вопреки легендам, она давно уже была не девицей, а женой и матерью. Чтобы ее не искали, Надежда инсценировала утопление, бросив на берегу реки женское платье, а сама примкнула к гусарскому полку. Дворяне начинали служить тогда с 14 лет, и молодой женщине нетрудно было выдать себя за еще не оформившегося юнца.
Впрочем, ее не раз могли разоблачить. В станице Раздорской на Дону казацкие офицеры восхищались черкесской талией молодого вояки, а местные бабы подкалывали: - Как мало походите вы на казака! Вы так белы, так тонки, так стройны, как девица! Доводилось странной «девице» попадать и в другие пикантные ситуации. В Польше одна знатная дама пригласила юного гусара составить ей компанию в путешествии. Укрывшись в ландо, озорница принялась раздевать смазливого юношу. - О, да пан гусар - женщина! - воскликнула она и, ничуть не смутившись, продолжила свое дело. Надежду-Александра этот эпизод привел в восторг: «Я почувствовал, что мне доступны женщины и я им люб!»
Мало кто знает, что Надежда Андреевна Дурова имела родственников в Уфе и в конце 20-х – начале 30-х годов XIX века несколько лет прожила в нашем городе.
Ее предки по отцовской линии были родом из Турова – небольшого городка Минской губернии, в прошлом столицы Туровского княжества. На Урал они переехали осваивать новые земли, а чтобы не выделяться среди русского населения, свою фамилию Туровские изменили на Туровых, которые со временем превратились в Дуровых.
Краеведу З. Гудковой удалось обнаружить материалы по истории ранней Уфы. В 1584–1586 годах экспедиции под руководством Ф. Турова и З. Волохова, включающие в себя служивых людей городов поволжских, то есть казанцев и свияжан, ходили в Башкирию. Это событие нашло отражение в топонимике. Недалеко от Уфимской крепости, в верховьях реки Сутолоки, находилось Турово поле, которое в отказных грамотах XVI–XVII веков называют также «побошиной степью».
Документ, датированный началом XVII века, сообщает, что Василию Максимовичу Гладышеву отдано в оброчное владение на три года с оплатой «по две гривны в год» озеро Ашкадан (Кашкадан). Здесь же упоминается, что озеро находится под поместной Гладышева деревней, доставшейся ему по наследству от отца Максима Дмитриевича Гладышева, владевшего ею «по грамоте великого государя».
26 июля 1795 года вдова вахмистра Федора Дмитриевича Гладышева, Федосья Акимовна (урожденная Дурова), продала за 50 рублей свое поместье с землей и дворовыми людьми в деревне Гладышевой на озере Ашкадан своему племяннику, адъютанту Оренбургского батальона Афанасию Даниловичу Дурову. С тех пор деревня стала деревней Дурово. Название Сипайлово она получила в середине XIX века.
Кавалерист-девица, выйдя в отставку в чине штабс-ротмистра, часто меняла свое местожительство. Ее пытливый ум и энергичная натура требовали новых впечатлений. Маленькая провинциальная Уфа дала приют героине 1812 года, а уфимцы надолго запомнили столь необычную личность.
Свои воспоминания о встрече в 1828 году с Надеждой Дуровой на обеде в доме уфимского полицмейстера Ивана Грибовского оставил генерал-майор Михаил Ребелинский; выписки из его рукописи сохранились в научном архиве Института истории, языка и литературы.
Вот портрет кавалерист-девицы, созданный нашим земляком примерно в конце 20-х – начале 30-х годов XIX века: «Мы сели обедать, как вдруг вошел пожилой, небольшого роста, седоватый, гладко остриженный, весьма некрасивой наружности мужчина. Он с развязностью совершенно военного человека раскланялся и сел с нами обедать. За столом он обратил внимание на мою гусарскую форму, завел со мной разговор о службе, делал разные вопросы, видимо, интересовался кавалерийским делом; из его слов было видно, что сам он – опытный кавалерист. После обеда дамы остались в гостиной, а мы втроем (с хозяином) пошли в кабинет курить. Стриженый маленький господин, разлегшись на диване с длинною трубкою, начал рассказывать о своей прежней службе, о походах и сражениях 1812 года. При этих взволновавших его кровь воспоминаниях его некрасивое лицо оживилось, глаза загорелись тем сильным, жгучим огнем, которым горят они от воспоминаний сильных душевных тревог. Вся фигура этого маленького, невзрачного человека воодушевилась, и по всему было видно, что в этом маленьком теле была сильная, твердая душа, которая много испытала, лично перенесла в продолжение своей жизни. Наконец, он встал, взял шапку и, поклонившись, вышел».
Дурова участвовала в военных кампаниях 1806-1807 и 1812 годов, в Бородинском сражении получила контузию. Была ординарцем Кутузова. Удостоилась аудиенции императора Александра I, который именным указом повелел на поверках выкликать ее мужским именем: «Александр Дуров». За храбрость и отвагу была награждена Георгиевским крестом.
Свое непростое решение позже она объясняла так: «Может быть, я забыла бы наконец свои гусарские замашки и сделалась обыкновенной девицею, как все, если б мать моя не представляла в самом безотрадном виде участь женщины. Она говорила при мне в самых обидных выражениях о судьбе этого пола: женщина, по ее мнению, должна родиться, жить и умереть в рабстве; что она исполнена слабостей, лишена всех совершенств и не способна ни к чему! Я решилась, хотя бы это стоило мне жизни, отделиться от этого пола, находящегося, как я думала, под проклятием божиим». Надежда отрежет косы, всю жизнь будет носить мужской костюм, курить табак из длинного чубука и требовать, чтобы ее называли Александром, как отца.
Квартировала Дурова в нашем городе с 1828 по 1830 и с 1833 по 1835. Именно в Уфе «кавалерист-девица» работала над знаменитыми своими «Записками», изданными впоследствии Пушкиным, ее другом. И не только работала… Как вспоминал впоследствии один из уфимцев: «…ей было уже 45 лет, но она была здорова, весела, не отказывалась ни от каких удовольствий и на вечерах, как говорится, плясала до упаду. В манерах ее проглядывало ухарство – принадлежность всех кавалеристов того времени. В отставном гусарском мундире или в черном фраке она страшно стучала каблуками в мазурке, становилась на колено, выделывала всякие штуки во вкусе того времени…» Поместья родственников Надежды Дуровой, у которых она подолгу гостила, находились на озере Кашкадан (часть современного городского района Сипайлово), на реке Шугуровке у Курочкиной горы и за Демой – в местечке Баланово.
Уйдя в отставку в марте 1816 года, Надежда Александровна поселилась в Сарапуле у младшего брата, где с тоски начала писать воспоминания. Нуждаясь в деньгах, брат отправил ее мемуары Пушкину, с которым был знаком. «Записки кавалерист-девицы» появились в журнале «Современник» и имели успех. Вскоре в Санкт-Петербург прибыла их автор. Поначалу на Дурову смотрели как на диковинку, но ни женщины, ни мужчины не могли найти с ней общих тем - и интерес быстро иссякал.
Н. А. Дурова умерла 21 марта 1866 года, на 83-м году. Похоронили ее на Троицком кладбище Елабуги с воинскими почестями. Памятник на месте захоронения «российской Жанны Д.Арк» на Троицком кладбище в Елабуге (Татарстан) установлен в 1993 году.
Блогер Екатерина Некрасова: "Что сделано властями для увековечивания памяти Надежды Дуровой? Ни-че-го. Ни переулка в их честь, ни памятной доски. Не думаю, что мир бы перевернулся, если кроме мемориальных досок в честь чекистов появилась бы и доска в честь Надежды Дуровой. Да и памятиник, наверное, не помешал бы. Денег на памятники нет, говорите? Но ведь есть же 60 миллионов на памятник Кариму. По всей России на памятники героям 1812 года деньги находятся".
Подписывайтесь на мой канал, узнавайте больше об Уфе и заказывайте познавательные экскурсии по городу с частным гидом Кристиной Абрамичевой!
