Около четверти века назад, пересматривая по телевизору фильм «Подпасок с огурцом» из советского сериала «Следствие ведут ЗнаТоКи», я запомнил наизусть стихи, произнесённые с экрана персонажем в исполнении Заслуженного артиста СССР Никиты Подгорного. Вот они:
Есть белая звезда, Джанетта.
Если мчаться со скоростью света,
Езды до неё десять лет.
Если мчаться со скоростью света.
А есть голубая звезда, Джанетта.
Если мчаться со скоростью света,
Езды до неё сто лет.
Если мчаться со скоростью света.
Так к какой же звезде мы поедем с тобой —
К белой или к голубой?
Общедоступного Интернета в ту пору не существовало, поэтому идентифицировать автора — «одного американца», как он был аттестован в фильме, — мне долго не удавалось. Никто из моих начитанных знакомых тоже не мог его распознать. Впервые в напечатанном виде эти стихи попались мне в тексте сценария «Подпаска с огурцом» Ольги и Александра Лавровых. Указание на автора и переводчика отсутствовало и там. Неужели сценаристы сами сочинили это, скрывшись под маской выдуманного иностранца? Или фамилия «американца» не могла быть озвучена по идеологическим причинам? Или, наконец, стихи попали к ним из неавторизованного источника? Всё оказалось проще, и в то же время сложнее.
Однажды я прочитал полюбившееся мне стихотворение сотруднице читального зала библиотеки Литературного института. И вдруг оно показалось ей знакомым. В следующую встречу мне была продемонстрировала переводная книга американского поэта Карла Сэндберга, в которой я увидел следующий текст:
ДЕТСКАЯ ПЕСЕНКА
Есть голубая звезда, Джанетта,
Езды до неё пятнадцать лет,
Если мчаться со скоростью света.
И белая есть звезда, Джанетта.
Езды до неё сорок лет,
Если мчаться со скоростью света.
К какой же звезде мы с тобой поедем —
К голубой или белой?
Текст был, конечно, очень похож на известные мне стихи из фильма, но в то же время между ними имелись существенные расхождения, а одно носило прямо-таки принципиальный характер. Благодаря этой разнице, поэтический шедевр превращался в нечто, мягко скажем, заурядное, если не вовсе бездарное.
Разумеется, я тотчас заглянул в оглавление книги, чтобы узнать имя переводчика. Увиденное меня озадачило. Переводчиком значился Михаил Зенкевич (1886 — 1973) — акмеист, один из лучших поэтов русского Серебряного века, вошедший в литературу вместе с Мандельштамом, Ахматовой и Гумилёвым, но в отличие от них, к сожалению, оставшийся малоизвестным. Сразу возникло предположение, что он, работая по заказу издательства и переведя стихи максимально близко к оригиналу, сделал для себя ещё один, вольный перевод, который и попал в фильм.
Теперь следовало взглянуть на оригинальный текст Сэндберга.
BABY TOES
There is a blue star, Janet,
Fifteen years’ ride from us,
If we ride a hundred miles an hour.
There is a white star, Janet,
Forty years’ ride from us,
If we ride a hundred miles an hour.
Shall we ride To the blue star
Or the white star?
Не буду пытаться вновь переводить эти стихи — укажу лишь на основные разночтения с авторизованным переводом Зенкевича. Во-первых, заглавие «Baby Toes» означает не «детскую песенку», а пальцы детских ног. Второй, более существенный момент связан с указанием скорости: у Сэндберга это сто миль в час, а вовсе не триста тысяч километров в секунду (т.н. скорость света), как у Зенкевича. Можно предположить, что переводчик прибег к преувеличению, увидев эти странные «hundred miles an hour», разогнавшись до которых (ок. 160 км в час), никому не удалось бы подняться в космос.
В целом оригинал произвёл на меня удручающее впечатление.
Но, может быть, в английском тексте имеется какой-то подвох, скрыт некий смысл, понятный только носителям языка? За разъяснениями я обратился к моему нью-йоркскому знакомому, филологу-русисту, как раз интересующемуся подобными ребусами в поэзии. Он вполне подтвердил мои худшие опасения. По его образному выражению, сэндберговское стихотворение напоминает задачку из школьного учебника по арифметике.
Любопытный факт: Карл Сэндберг (1878 — 1967), трижды лауреат Пулитцеровской премии, в своё время был исключен из военной академии Вест-Пойнт, провалив экзамены по грамматике и математике. Его стихи, как я убедился из других переводов, выполненных лучшими советскими поэтами, в целом, малоинтересны. Очевидная причина повышенного внимания в нашей стране к его персоне — «активное участие Сэндберга в профсоюзном и социалистическом движении, его сотрудничество в прогрессивных журналах».
Но вернёмся к принципиальной разнице между оригинальным стихотворением и его, так сказать, официальным переводом, с одной стороны, и вольным переводом, фактически вольным переложением, с другой, кто бы ни был его автором. В «неофициальном», вольном переложении всё, включая звёзды, расставлено по своим местам. Сначала говорится о белой звезде, до которой со скоростью света нужно добираться десять лет. Задачка не из лёгких, но при известном терпении осуществимая. Однако эта цель как бы обесцвечивается, становится совсем прозаичной на фоне другой, чей символ — романтичная голубая звезда. «Езды до неё сто лет». Иными словами, цель второго путешествия лежит за пределами продолжительности нормальной человеческой жизни (да ведь и не к новорождённой Джанетте обращается с вопросом автор!). Но разве возможен вообще такой выбор?
Да, он возможен — для того, кто живёт прежде всего духовной, а не телесной жизнью, и потому не принимает смерть за конец своего существования.
