Недавняя атака на США и убийства иранского генерала аукнулось во всем мире. Включая непосредственную связь трагедии украинского Боинга и ростом геополитической напряженности тем не менее кое-чего важного не случилось. Вспомните, что первое приходит на ум когда на ближнем востоке случается очередной рост напряженности?
Правильно цены на нефть начинают расти, достаточно вспомнить насколько подорожала нефть в период с 2001 года, как только началась американская операция в Ираке. Как непрерывно росла цена на черное золото во время всего конфликта это, кстати позволило и РФ получить невероятный профит. Благодаря которому она оборзела настолько, что начала подумывать о каком-то русском мире.
Сейчас же цена на нефть стабильно остается в пределах разумной, рентабельности для стран добывающих, вынуждены форсировать и увеличивать добычу. Чтобы добиться хоть какой-то выгоды, более того в данное время цена на нефть стала менее восприимчива к всякого рода проблемам на востоке.
Практически перестав подскакивать по любому поводу, это к слову стала весьма большой неожиданностью для Тегерана, а вместе с ним и Кремля, которые рассчитывали на то, что на фоне конфликта цена пойдет вверх, а вместе с ней и барыши от продаж.
Но нет, этого не случилось, цена изменилась лишь на толику, паники у нефтетрейдеров не было, рынок остался стабилен, а после и вовсе продолжил снижение.
За счет чего удалось добиться такой невиданной стабильности? Все очень просто рынок давно подготовлен и отработал модель нового поведения нефти. Бизнес который ориентирован не на текущий добычи и потенциальных проблемах связанных с ней, а на запасах и отчасти собственной добычи. Ключевых импортеров нефти для понимания укажем, что в течение всех событий связанных с конфликтом Ирана и США эталонная американская марка нефти, упало в цене ниже 60 долларов за баррель, что отражает не просто отсутствие напряженности рынка на события на ближнем востоке, а вообще какой-либо реакции на это. Если бы это случилось еще лет десять назад цены взлетели бы до небес, сейчас же сланцевая подушка безопасности и обычная бережливость, попросту нивелируют энергетические риски для США. Кроме того штаты стали адаптировать ходы внешней политике и экономике, чтобы это увидеть достаточно сложить пазл. Что в день когда американцы убили иранского генерала был зафиксирован рекордно низкий показатель импорта нефти в страну.
Это к слову не выдумка, а реальные данные управления энергетической информации США, которые показывают, что штаты меняют парадигму взаимоотношений с экспортерами, плюс старательно развивает сланцевую добычу. Например в Нью-Мексико недавно разработанной месторождения на 500 тысяч баррелей в день. После атаки Трамп так и сказал, мы независимо от рынка нефти ближневосточная нефть нам ни к чему и не смотря на то, что это было преувеличение и откровенно и хвастовство, влияние ближневосточного региона как основного экспортера, очевидно уменьшилась.
Все названная касается не только США делает стратегические запасы на случай если у всяких фанатиков возникнет охота пострелять. Научился Китай, Япония, Корея да что там даже Саудовская Аравия, это создало огромные запасы нефти по неподтвержденным данным более 10 миллионов баррелей.
Вот собственно отсюда и такая приглушенная реакция на кризис с Ираном, когда рынок попросту отмахнулся от ситуации будто ничего и не произошло. Безусловно убийство Сулеймани и ответка Ирана не были долговременными конфликтами, но в то же время они были реальными.
Если же вспомнить, что летом 2008 года лишь слух о том, что Израиль начинает учение приводил к резкому росту добычи нефти и увеличение цены почти на 50 долларов за баррель, то нынешняя ситуация демонстрирует просто огромнейший прогресс и потерю влияния нефтяных королей.
Выводы которые сделали из ситуации аналитики Bloomberg по их мнению, недолгие конфликтные ситуации на востоке, выгодны только тем, кто говоря брокерским языком шортит на коротком временном отрезке. После резкого скачка цен на нефть, что и произошло в ситуации с Ираном. Поэтому вполне вероятно, что кто-то конкретный получил серьезную выгоду от кратковременного конфликта.
