Подойдя к дому, они увидели, что на двери в глиняном заборе мелом написаны грязные слова с их именами. Девушки вошли во двор, сели на крыльцо.
- Ну, и что теперь? - спросила Лиза. – Я ведь говорила, что надо подумать, а не идти сразу с район.
- Ничего! – ответила Вера. – Сначала надо вымыть то, что написано.
- А потом? – Лиза почти плакала. – Это уже видели все соседи и дети.
- Короче, - вступила в разговор Тамара, - Вера права: сначала надо вымыть те гадости, что на заборе.
Они вошли в дом, взяли ведра и пошли к роднику, который был внизу, под горой, на которой стоял дом. Навстречу им шла с полным большим ведром Луиза – дочка Савдат. Девочке было около десяти лет, и она с трудом тащила ношу.
- Луиза, почему ты носишь такие тяжести? – возмущенно спросила Тамара. – Больше некому, что ли?
Девочка молча прошла мимо. Тамара догнала ее, взяла ее ведро и понесла в дом. Навстречу им вышел Ширвани, старший сын.
- Ширвани, - сказала Тамара, - почему Луиза носит такие тяжести, а ты прохлаждаешься? Мог бы принести воды сам.
- Я?! – казалось, что от возмущения юноша задохнулся. – Я – воду?!
- А что тут такого? – Тамару поразило его искреннее возмущение.
- Я – мужчина! – Ширвани сжал кулаки. – А воду носить – не мужское дело!
- Сильный мужчина – это тот, кто помогает слабым, а ты...
- Если бы ты не была учителем, я бы...
- Что ты бы?
Тамара вышла со двора и направилась к подругам, несшим воду. Они вымыли дверь и вошли в дом.
Совсем не такой представляли они себе жизнь здесь. Ведь они считали, что несут в этот край «разумное, вечное», а им приходится сталкиваться с какими-то почти средневековыми порядками, традициями, которые им были совсем незнакомы. Почему они не знали об этом? Этот вопрос девушки задавали не один раз, только вот ответить на него было некому, и он оставался риторическим.
В дверь постучали Девушки насторожились, но стук был негромкий, и вскоре они услышали голос Савдат:
- Откройте, девочки, это я.
Она вошла в дом и села так, чтобы ее не было видно из окна.
- Я принесла вам поесть.
Она достала из полотенца лепешки, кусок сыра, баночку с маринованной черемшой и кусок вареной баранины.
- Вы, наверное, не ели еще?- спросила она, и в ее голосе послышалось сочувствие.
Она помолчала и сказала:
- На двери написали дети, а их, конечно, заставили взрослые.
- Кто это может быть? – спросили Лиза.
-Девочки, здесь такие порядки – отец может отдать дочку кому захочет и когда захочет. Она не может отказаться от его воли. Это не изменится никогда.
- Но ведь сейчас совсем другие времена, - проговорила Тамара, - нельзя же жить, как пятьдесят лет назад!
- Савдат, а вас тоже так отец выдал? – спросила Вера.
- Нет, мне повезло. Мы с Хожей полюбили друг друга, но признаться не могли, конечно. Тогда он пошел к своему отцу и попросил, чтобы он попросил моего отца выдать меня за него. Я притворилась, что ничего про это не знаю, даже сказала, что не хочу замуж. Отец сказал: «Пойдешь!», и я пошла. Я жила в другом ауле, в соседнем.
- А как вы познакомились?
- В конце лета, когда начинается сбор табака, у нас собирают молодежь, и парни срывают листья табака, а девушки нанизывают их на такие длинные веревки. Это бывает в таком длинном сарае, стоит стол, и за ним сидят девушки. А с другой стороны парни. С ними обязательно бывает женщина пожилая. Она следит, чтобы ничего не произошло. Только если парню девушка понравилась, он говорит той женщине, что хочет смотреть на эту девушку. Та женщина говорит девушке, и если она согласна, то качает головой. Девушка может смотреть на парня только очень быстро и недолго. Вот там мы и увиделись с Хожей. А потом поженились. Но не у всех так бывает. Мою подругу выдал отец за совсем незнакомого и не очень молодого.
- И она должна жить с нелюбимым всю жизнь?- удивленно спросила Вера.
Конечно, ведь если она захочет уйти от него, дети останутся с отцом, потому что они считаются его дети, а не ее.
- Ничего себе! – воскликнула Лиза. – Значит, рожает женщина, а дети принадлежат мужчине?
- Что ж поделаешь – такие законы у нас.
Савдат помолчала, потом сказала:
- Вас будут теперь обижать, потому что вы вмешались в дела мужчин. И детей будут настраивать против вас.
