В самом начале статьи хочу предупредить, что я не замполит, закончил военное командно-инженерное училище (5 лет учился, не пиджак), в войсках и непосредственно с личным составом прослужил и проработал 15 лет. Далее штабная, более скучная кабинетная работа. Все, что будет написано ниже из собственного опыта и личных наблюдений.
Есть офицеры, как говорится, от бога, а есть от того места, на котором сидят. И тех и других, за годы своей многолетней службы, повидал немало. Признаюсь честно, были такие офицеры, которых даже недолюбливали и их сослуживцы - такие же офицеры. Причем их видно почти сразу и они непроизвольно выделяются из общей массы. Высокомерие, брезгливость, презрение к другим, вечное недовольство, боязнь работы с личным составом, постоянные придирки к подчиненным, нежелание вникать в их проблемы, из "мухи" раздуть "слона", заискивание перед начальством - все это и еще ряд факторов, отражается на лице и на замашках отдельных офицеров.
В середине 80-х годов, по окончании военного училища, буквально через несколько дней после прибытия в свою войсковую часть, расположенную в Забайкалье, я понял, то, чему учили в военном училище и то, что на самом деле происходит в войсках и чем реально живут солдаты - небе и земля. Уставы и наставления писаны для тех, кто занимается не практическим, а теоретическим воспитанием подчиненных. В то время "дедовщина" в армии была во всей своей красе и если жить и служить исключительно по Уставам, многого не добьешься. Иногда приходилось от них отступать и действовать иными методами.
Вспоминаю свое первое серьезное испытание. Остаюсь ответственным в расположении на ночь. Задача - не допустить и своевременно пресекать неуставные взаимоотношения, а также иные глумления и издевательства старослужащих над молодыми. Для этого всю ночь не спать и надо находиться не в канцелярии роты (в нашем случае отдела, в ГУКОСе несколько другая градация - там не роты, а в основном отделы), а непосредственно в казарме среди кроватей спящих солдат, согласно приказу командира части. Ей богу, как в детском саду. Утром доложить командиру роты (в нашем случае начальнику отдела) о всех происшествиях и замечаниях за ночь, а тот уже шашкой будет махать, раздавая солдатам наряды налево и направо. Каждую ночь в казарме (исключительно в спальном помещении) обязательно ночевал ответственный офицер (естественно младший).
Итак вечерняя поверка. Старшина зачитывает списки. Я нахожусь рядом. Передо мной стоит рота солдат, из которых процентов 50 младше меня по возрасту, процентов 30 ровесники, а оставшиеся 20 процентов старше меня. Было несколько бойцов с высшим образованием, женатые и имеющие ребенка. В роте солдат каких только национальностей не было - даргины, лезгины, карачаевцы, гагаузы, табасаранцы, грузины, армяне, русские, украинцы, татары и так далее - весь многонациональный Советский Союз как на ладони. Некоторые до такой степени здоровые, высокие и грозного вида "деды", что становится как-то не по себе. Одним словом, я для них просто салага в лейтенантских погонах и в должности старшего инженера телеметрической станции. Вот стою перед ними и думаю как завоевать у них авторитет и заслужить уважение.
Конечно за годы службы есть что вспомнить и было, как говорится, многое, в том числе случались и драки с "дедами" для наведения порядка. Однако никогда и никому об этих инцидентах не было доложено и никто кроме нас - участников побоища об этом не знал. Всегда разбирался сам внутри коллектива, так сказать. Никогда не панибратствовал и не заигрывал с подчиненными.
Вместе с тем никогда не понимал офицеров, которые ночью, сидя в канцелярии и, грубо говоря, наблюдая в замочную скважину за личным составом, записывали все, что происходит в казарме - кто кого ударил, кто что-то не так сделал и при этом никогда не вмешивались в происходящее. Зато на утро лихо рапортовали начальнику отдела (ротному) о всех происшествиях за ночь. В глазах командования данный офицер выглядел героем, а в глазах солдат обыкновенным чмошником без авторитета и уважения. Таких, как правило, солдаты ни во что не ставили.
Терпеть не мог тех офицеров, которые в лютый мороз, в качестве наказания, заставляли солдат маршировать на плацу или рыть траншеи за казармой, а сами наблюдали за ними из окна штаба, спортзала или казарм. Знаю как и к таким офицерам относился личный состав роты.
Также никогда не понимал тех офицеров, которые изымали дембельские альбомы солдат и прилюдно их рвали или сжигали. А ведь были у нас такие офицеры, желающие выслужиться перед начальством. Помню взгляды солдат в их сторону, наполненные ненависть, злобой и проклятием. Думаю, такого офицера в первом же бою солдат пристрелил бы в спину и не дрогнула бы рука. Честно говоря, никогда не понимал, почему была такая борьба с дембельскими альбомами. Ведь это же память о службе, о тех 2-х годах жизни и юности, которые парень отдал Родине. Прежде чем принять решение об уничтожении альбома, надо поставить себя на место солдата. Я часто, особенно в последнее время, стал заглядывать в свой курсантский альбом. С какой ностальгией и теплыми чувствами я его просматриваю вновь и вновь. Вот также и солдат, через 10, 20, 40 лет после дембеля с такими же чувствами и ощущениями будет его листать и вспоминать молодые годы, которые, к сожалению, уже никогда не вернуть.
Единственное, что я терпеть не мог и всегда пресекал, так это издевательство над формой одежды. Да, я понимал, можно немного приукрасить свой китель, нацепить лишние значки, прикрепить аксельбанты, выточить буквы "СА" на погоны. На это внимания почти никто не обращал и солдат, как правило, за это не журили. Но когда видел дембеля, превратившего свою форму в нечто шутовское, меня аж наизнанку выворачивало. Так и хотелось спросить - "Ты в каких войсках служил - в мотошвейных?" Ведь со стороны это была карикатура и выглядели бойцы в глазах посторонних просто посмешищем.
Не знаю, каким я был офицером в глазах солдат, но всегда придерживался лозунга или призыва - "Делай как я показал, а не сказал". В заключение хочу привести лишь один эпизод или факт из своей службы, навсегда запомнившийся и отложившийся в моей памяти.
Прослужив 4 с половиной года в Забайкалье, меня переводят к новому месту службы в другой военный округ. Утром на построении начальник нашего отдела (или, чтобы понятнее, командир роты) объявляет солдатам, что в связи с переводом старшего лейтенанта..., т.е. меня к новому месту службы необходимо помочь погрузить вещи, мебель в контейнер. Четыре человека желающих помочь - выйти из строя на 1 шаг. Из строя вышли все солдаты. Честно скажу, у меня аж слезы на глаза навернулись. Не ожидал.
До сих пор многие самые первые мои подчиненные солдаты, сержанты поздравляют меня по "WhatsApp", в "Одноклассниках"с праздниками и днем рождения.
Возможно кто-то из бывших военнослужащих срочников, прочитав данную статью, вспомнит о своих горе-командирах, а может и о тех, кого действительно уважали, с кем в любой момент готовы были пойти в бой и прикрыть его своей грудью. Надеюсь последних было все же больше.
Всегда и во всех ситуациях надо оставаться прежде всего человеком, видеть в подчиненных таких же людей и, как сказал один из персонажей культового фильма "Офицеры", - "Командир обязан думать! А не просто шашкой махать!"
