Я медсестра-анестезист. В медицине работаю два года. Такая работа была спонтанным решением. Было желание работать в операционной, и привлекал размер зарплаты.
В мои обязанности входит: ассистировать врачу, работа с различного вида аппаратурой, препаратами, общение с пациентами и их консультация. В успехе операции важна роль каждого. Почти любой вид анестезии невозможно «дать» в одиночку. Еще выхожу на смены в реанимацию, даю кратковременный наркоз для эндоскопических исследований.
Я работаю в частной клинике, поэтому размер моей зарплаты на порядок выше, чем на работе в государственной клинике. Точную сумму говорить не буду, т. к. она разнится из-за количества часов в месяце на ставку, но в среднем 35-40 тысяч.
Мой рабочий день начинается с того, что я смотрю, в какой операционной я буду, список операций, которые там будут проходить, виды анестезий, к которым надо подготовиться, далее нужно подготовить наркозно-дыхательный аппарат, накрыть стерильный стол, проверить всю аппаратуру, которая может понадобится, проверить наличие препаратов, «принять наркотики». Когда больного приводят в операционную, у меня должно быть всё готово к любым обстоятельствам. Укладываю на стол, подключаю аппаратуру, вызываю врача. Далее зависит от вида анестезии: если надо, ставлю венозный катетер. После того, как больной введён в наркоз, слежу за показателями, при необходимости «довожу препараты», заполняю свою макулатуру, уходить из операционной во время операции нельзя. Бывает такое, что часов в восемь утра зайдёшь, а выходишь часов в 12 ночи.
В операционной присутствует хирург, как минимум один, его ассистент, две операционных сестры, анестезиолог и ассистент анестезиолога — сестра-анестезист.
Самое большое количество операций за день — девять, и все в одной операционной. Самая длительная операция в моей карьере - онкология лапароскопическая, часов 9-10. Поначалу уставала, ходила как зомби, потом втянулась, хотя усталость все равно есть. Зависит от того, насколько насыщен день.
Какие серьёзные проблемы с законом могут сулить анестезисту? За одну потерянную ампулу от наркотика грозит вполне реальный срок. Лет пять-семь точно.
Какие грубые ошибки может допустить анестезист во время операции? Самое грубое — ввести не тот препарат или не то количество.
Насколько просто перепутать дозировку? Когда наработана привычка, это почти нереально. Поначалу легко, на упаковке написана дозировка в мл и сколько в одном мл мг: некоторые врачи говорят в мл, некоторые в мг, некоторые в кубах — дело привычки.
Сама я не совершала грубых ошибок, которые меняли ход операции. Внимательность меня ещё не подводила, хотя такие истории бывают, я слышала.
Насколько вреден общий наркоз, если вреден вообще? Вред минимальный, но любой наркоз — это риск, потому что никто не сможет на сто процентов спрогнозировать, как поведёт себя во время наркоза человеческий организм.
Операции какого типа самые частые для нашей клиники? Сейчас у нас не делают только некоторые косметологические операции, часто бывают онкологии, операции на венах, холецистэктомии, много кардиологических операций.
Бывали и случаи, когда наркоз не действовал. Чтобы дать наркоз, приходилось вводить большое количество препаратов, так как они не действовали или действовали слабо. Бывало такое, что из-за обстоятельств, выясненных непосредственно в операционной «случайным образом», пациент забыл сказать, что ему нельзя делать заявленную анестезию.
Приходилось откладывать операцию в связи с такими обстоятельствами. Резкое ухудшение состояния, допустим поднялось давление, изменение объема вмешательства, не выполненная подготовка к операции. На самом деле, таких обстоятельств множество, но эти самые частые.
Как подбирается состав анестезии? Всегда ли проводятся пробы на аллергические реакции? Подбирается врачом. Аллергопробы проводят далеко не всегда, вид анестезии зависит от размера оперативного вмешательства, вида операции, ее сложности, от человека: конституции человека, возраста, анализов, ну и мнение человека учитывается.
С какими пациентами наиболее сложно работать? Тяжелее всего с детьми, лично для меня. Детей я не люблю — много шума от них. Попадаются и неадекватные родители маленьких пациентов.
На прошлой неделе мамаша настояла на удалении молочного зуба трёхлетнему ребёнку под полным наркозом. Полчаса гемора с наркозом и дикие вопли ребёнка из-за десяти секунд.
Почему анестезиологи не любят полных пациентов? Вену тяжело найти, они жиром заплывают, почти у всех людей с избыточной массой тела проблемы с сердцем, а это всегда увеличение риска.
Боятся перед операцией все. Кто-то плачет, кто-то ведёт себя замкнуто, кто-то травит анекдоты, кто-то интересуется, как будет даваться наркоз, и сколько будет длиться операция, кто-то о жизни своей рассказывает.
Запоминаются, как правило, те, у кого во время операции появляются осложнения, или операции сложные, и то ненадолго — очень большой поток людей. Не представляю, что бы творилось у меня в голове, если бы я помнила каждого, а если бы ещё и переживала за каждого, я бы, наверное, не выдержала. Девушки иногда просят за руку держать во время операций. Уж не знаю, трогательно ли это, стараюсь оградить себя от эмоций на работе. Они мешают работать, а в моей работе важен холодный ум.
Все проблемы чаще всего от того, что человек поздно обратился. Как правило, у нас люди любят взращивать свои болячки до такой степени, чтобы их лечение было максимально тяжелым и с максимальным шансом летального исхода.
Как эта работа повлияла на мой характер и образ жизни? Появилась доля цинизма, способность сохранять спокойствие в любой ситуации, заглушать биологические потребности организма, могу выпить чашку горяченного кофе за минуту, курить по две сигареты за тридцать секунд.
В послеоперационном периоде за пациентом следит лечащий врач и палатная м/с, при необходимости может прийти анестезиолог. Неадекватное поведение бывает: кто-то бредит, кто-то глюки ловит, но, как правило, такие люди и до наркоза не больно адекватные.
Самые запомнившиеся происшествия в моей практике: рак груди с некрозом, удаленная почка весом почти два кг, ножевые, удары молотком по голове, но больше всего запомнилось: «Неделю назад упал с третьего этажа грудной клеткой вниз, лечился дома самогонкой, пока не кончились 30 литров самогонки...», — выдержка из истории болезни, со слов пациента.
Что самое сложное/неприятное в моей профессии, а что самое приятное? Сначала тяжело не паниковать в экстренной ситуации, мозг плыл от паники. А приятное — это чувство собственного достоинства, когда после экстренных мероприятий нормализуются показатели.
Понравилась статья и хочешь прочитать больше по теме медицины в России? У нас есть еще, например, рассказ реаниматолога и кардиолога.
