Для последних десятилетий характерно развитие таких наук, как теория систем, футурология эвристика, построенные на основе кибернетики информационной теории. В настоящей статье затронуты некоторые вопросы, касающиеся определения, характеристики и задач этих наук, особенно эвристики. В связи с этим рассматривается и материалистический метод объяснения и изменения природной и общественной действительности. Нет нужды доказывать, что при разработке вопросов, связанных с эвристикой, не следует упускать из виду их отношение к материалистической теории. Между тем это имеет место в нашей статье.
Если просмотреть труды, посвященные вопросу эвристики, и материалы соответствующих международных симпозиумов и конгрессов, создается впечатление, что ряд авторов не делает достаточного различия между открытием, предвидением и творчеством. А некоторые доходят даже до того, что отождествляют человеческое творчество с процессами естественного возникновения вещей в следствии присущего материи движения.
Нет сомнения, что в процессе всеобщего природного движения, изменения и развития непрестанно исчезают определенные вещи, формы, свойства и появляются новые. Так например, исчезают одни виды и появляются новые, исчезают существующие астрономические объекты и появляются новые. Все эти процессы, какими бы важными в научном и практическом отношении они ни были, нет основания отождествлять с творчеством человека, понимаемом в точном и строгом смысле этого слова.
В последнее время делаются попытки исследовать и выяснить творческий процесс в связи с бессознательными и полусознательными проявлениями человека и других организмов.
Так называемые поведенческие (бихевиористические) теории в области психологии и логики человеческого мышления, игнорируя или недооценивая сознательный характер человеческого творчества, не могли решить основных проблем эвристической науки.
Эти проблемы не могут быть решены также на пути их исследования лишь в психологическом плане (безразлично в плане ассоциативной психологии или гештальтпсихологии), потому что само психологическое развитие человека требует объяснения, которое нельзя найти в нем самом.
Говоря иначе, научный, художественный и любой другой творческий процесс всегда имеет свои объективные источники, определяющие факторы не в психологии человека, а в единстве человека и окружающей его социальной среды, в которой он существует и развивается, в материальных условиях его жизни и деятельности. Например, каменный уголь был известен китайцам еще в далекой древности, но паровая машина была изобретена лишь тогда, когда развивающийся способ производства потребовал создать такой мотор, который в отличие от ветряных и водяных двигателей, живой тяги и т. п., был бы не только мощным, но и подвижным, не зависел бы от капризов природных условий, работал бы на такой природной энергии (например, уголь), которую можно получить в любой сезон года и обеспечить работу предприятия круглый год. Иными словами, объективно назревшая задача создать мотор при этих условиях не могла быть ни задумана, ни решена в Китае, или во времена Аристотеля в Греции. Она возникает только в период бурного развития капиталистического производства и обусловленного им развития научного и технического прогресса. Допустить обратное, значило бы принять, что Аристотель, который был тонким психологом, блестящим логиком и не менее блестящим экономистом и социологом, мог бы открыть паровую машину, электромотор или реактивный двигатель.
Читая книги, посвященные современной эвристике, нельзя не заметить, что как раз эта сторона вопроса ускользнула от внимания даже у самых талантливых и эрудированных ученых и конструкторов.
Все, что говорится и пишется по вопросам о методе проб и ошибках или о методе так называемого лабиринта, об программировании и моделировании, об автоматическом управлении, является несомненно ценным вкладом в развитие человеческой науки. Но какими бы ни были результаты, неоспоримым является тот факт, что проблема человеческого творческого мышления и деятельности не может быть решена современной эвристической наукой, поскольку она строится на бихевиористических, кибернетически-информационных, математическо-модельных и логико-формализационных началах.
Некоторые авторы, занимающиеся исследованием проблем моделирования, не проводят различия между информацией и отражением.
Информационные процессы как объективно развертывающиеся процессы могут быть связаны, особенно у человека и высших животных, с процессами отражения. Именно на основе целого ряда информационных процессов, кодирований и перекодирований возникает субъективный образ объективных вещей. Он оказывается функцией человеческого мозга или, точнее говоря, человека мыслящего при помощи мозга, неизмеримо более усовершенствованного, чем мозг высших животных.
У Эйнштейна есть высказывание о понятиях и суждениях, которые получают смысл в связи с непосредственным отражением мира. Он отмечает, что эта интуитивная связь не имеет качества явления логической природы. Между тем мы, рассматривая практику как непосредственную действительность, не отрываем непосредственную действительность практики от человеческой логики (традиционной или диалектической), а связываем их в глубокое единство. И только эта постановка вопроса дает возможность различать такие понятия как открытие, предвидение и творчество в строгом смысле слова. Никакое творчество невозможно без открытия, без предвидения или, говоря более обще, без познания объективно-реальных фактов, законов, свойств природной и общественной действительности. Но открытие и предвидение еще не означают творчества в точном смысле этого слова. Творчество мы имеем тогда, когда на основе предвидения, открытия, знания уже установленных истин об общественной и природной действительности создаются такие новые идеальные конструкции и на основе их предметы, процессы, системы, которые до тех пор не встречались ни в общественной, ни в природной действительности.
Ракеты не растут, как было уже сказано, в лесах или на полях, а являются продуктом человеческого научного и технического творчества.
