Творческое наследие художника Эжена де Блааса кроме как полным собранием портретов красавиц никак и не назвать. Невозможно оторвать глаз от прелестных Мюзетт, Нинетт, торговок рыбой, водоносок и их многочисленных подружек, подслушивающих у дверей, подглядывающих через заборы и отдыхающих от трудов праведных где-нибудь на ступеньках крыльца.
Если верить Блаасу, то Венеция второй половины XIX века была наводнена Афродитами и Еленами Прекрасными всех сословий. Вглядываясь в весёлые молодые лица, начинаешь думать, что Италия и есть тот рай, где живут самые счастливые женщины в мире.
Появление ещё одного художника в семье известного живописца, профессора Академии Венеции Карла фон Блааса было более, чем закономерным. И хотя Эжен всю жизнь придерживался рамок академического классицизма, вдохновенно выписывая каждую складочку в одежде своих прелестниц, дух бидермейерства, проповедовавшегося именитым отцом, витает на полотнах сына. Милейшие сюжетцы, выхваченные с залитых солнцем венецианских улочек, в работах мастера обретают особую лукавую значимость. Словно нет ничего важнее на свете болтливых девчонок, столпившихся на балконе или сплетничающих где-нибудь в укромном уголке.
Если загуглить работы Блааса, то «Созерцание» появится отнюдь не в числе первых. Возможно, дело в том, что, в отличие от других картин, портрет слишком уж сдержан и серьёзен. Лофтовый фон и спокойная без ярких акцентов одежда как будто невзначай сосредотачивают внимание зрителей на лице главной героини. В обрамлении лёгких локонов безупречный овал смотрится как отдельное полотно, на котором с божественным искусством выведены огромные задумчивые глаза, по-детски пухлые яркие губы, тонкие брови в разлёт, идеальной формы носик. Изящная шея, по моде открытая грудь, холёные белые руки, с коварным умыслом выставленные напоказ, – всё в девушке законченно и совершенно.
Но самое, наверное, важное в картине – это взгляд, полный глубокой задумчивости, погружённый в себя. Повернув голову в сторону зрителя, красавица, кажется, приглашает любоваться ею, сама в то же время внимательно наблюдая за реакцией со стороны.
Не так ли художник вглядывался в своих моделей, стремясь в мельчайших подробностях передать скоротечное очарование молодости, её жизнелюбие и беззаботность. Не так ли Блаас созерцал современниц, восхищаясь ими, видя в каждой простушке нечто особенное, то, что на холстах становилось очевидным.
Угрюмый фавн, каким живописец предстаёт на собственном автопортрете, в душе всегда был романтичным юношей, и эту способность приходить в восторг от любой женской фигурки, как бы прозаично ни выглядели её одежды, Эжен де Блаас пронёс через всю жизнь. Только благодаря этому мы и через 100 лет снова и снова замираем перед его картинами, созерцая всю красоту мироздания сквозь живые и понятные образы.
Автор: Лёля Городная
