Если моя страсть к искусству началась с Эль Греко, то Фридрих стал своеобразной точкой невозврата, после которой моя узкая специализация целиком и полностью перешла на сторону немецкого (и австрийского) искусства.
Вишенкой на торте стал зал Фридриха в Эрмитаже. Благодаря Василию Андреевичу Жуковскому в России самое большое собрание художника, после Германии, конечно (но это отдельная большая история, о которой я как-нибудь обязательно расскажу).
Фридрих Шлегель писал: "Иероглифом, божественным символом должна быть каждая подлинная картина". Фридрих вторил ему: "Искусство - это не просто умение и ловкость рук... Это в самом настоящем смысле слова язык нашего чувства... Искусство - это наша молитва".
Ранний немецкий романтизм - это не сказки Гофмана (потому что это поздний немецкий романтизм), но это стихи Новалиса и Вакенродера, это глубоко философский язык - о мистическом и о божественном (здесь замешаны и средневековые натурфилософские представления, когда посредством природы изображается Творец), о вечности и бесконечности, о жизни и смерти, и о надежде.
Аллегории Фридриха совершенно оригинальны и совсем не каноничны, ибо основаны они, прежде всего, на символике ПРИРОДНЫХ мотивов.
И эти пейзажи при всем их поразительном, завораживающем предметном веризме обычно не связаны с конкретными ландшафтами, а есть собирательный образ мира, мироздания, конечного и бесконечного, конкретного и универсального.
Немного уточню: природа понималась романтиками как идея цельного живого организма, божественного, способного обрушивать ярость на человека, порождать хаос или, наоборот, преподносить дар. Природа в их понимании - это Абсолют.
Поэтому и фигурки людей часто такие крохотные - они временные гости в этом вечном мире природы, ее странные и обречённые жертвы.
Но сегодня хочется о другом, о более радостном, что ли, Фридрихе. Поэтому эрмитажное полотно "На паруснике" (1818-1819).
В 1818 году Фридрих женился на Каролине Боммер и брак этот был благополучным (о счастье трудно говорить, ибо непонятно насколько художник вообще мог быть счастливым в этом мире).
И вот они, художник и его супруга, повёрнутые к зрителю спиной, держатся за руки и смотрят вдаль (средневековые реминисценции - один из лейтмотивов всего романтического искусства). Он, одетый в старонемецкий костюм, и она, сидящая на носу корабля.
БЕСПРЕЦЕДЕНТНО СМЕЛАЯ КОМПОЗИЦИЯ, срезающая корпус лодки и заставляющая остро ощутить ее движение, подчёркнутое наклоном мачты и снастей. Мы словно находимся рядом с парой, подхваченные стремительным, но мягким ходом судна.
Подобного рода решения будут лишь во второй половине XIX века. Фридрих вообще в этом плане более чем новатор, вспомним хотя бы его "Монаха у моря", о котором ранее я писала.
И очень легко предположить, что город впереди - есть образ Грейфсвальда, Штральзунда и Дрездена, с которыми была связана жизнь художника. А пара, устремлённая с надеждой вдаль, есть проекция близкого счастья.
Но перед нами Фридрих - философ и романтик. И, в первую очередь, этот холст совсем о другом.
1️⃣ О вечности и бесконечности (корабль - метафора человеческой жизни, а гавань в далёком городе, куда следует пара - финал земного пути человека).
2️⃣ О любови. Но не про плоскую любовную связь, а про романтический культ любви и дружбы - чувство более глубокое и серьезное, ибо они, в первую очередь, единомышленники, которые смотрят в одну сторону.
3️⃣ О визуализации понятия "корабль - бытия" - концепция жизни, основанная на путешествии из одного мира в другой.
И этот, окутанный туманной дымкой, средневековый готический город, куда устремлён не только путь героев, но и их взоры, мысли и чувства, есть не что иное как "голубой цветок" Новалиса - вечное стремление романтиков к недостижимому в действительности идеалу.
Инобытие мечты, ставшей реальностью.
Скриншоты stories из моего блога в инстаграм
