Любляна знала не многим больше, чем старик, в доме которого друзья остановились. И все же были вещи, о коих старый гончар либо подзабыл, либо умолчал, а может и вовсе не знал.
- Так где, говоришь, тот дом находится, откуда корова пропала, - ещё раз переспросил Анджей.
Любляна, уставшая повторять одно и то же раз за разом уже начала нервничать.
- Они живут с той стороны моста, недалеко от леса, но если отсюда смотреть, то правее, ближе к горам, чем к реке.
- То есть на окраине, - выспрашивал перевертыш.
- Да, почему же на окраине? Вовсе нет, - упиралась Любляна.
- Странно это, - нахмурился Анджей. - Что-то не складывается тут.
- Да что, что не складывается? - устало спросила девушка.
- Ладно, не бери в голову, - буркнул он. - Маришка, пора нам. Скоро старейшины соберутся. Нельзя заставлять их ждать.
Перевертыш с ведьмой поднялись, расплатились и покинули трактир, оставив знакомую Анджея в теплом нутре питейного заведения.
За то время, пока друзья расспрашивали Любляну, небо успело натянуть на себя одеяло из облаков. И теперь эта небесная перина щедро сыпала хлопьями снега на дома, сугробы, площадь, мост и на ведьму с магом-перевертышем.
Всегда, когда идет снег, становится теплее. И теперь Маришка сытая и хмельная весело шагала, не смотря под ноги. Высунув язык и задрав лицо к небу, она ловила пушистые снежные хлопья ртом. А они все норовили упасть мимо, забиться в нос или глаза, тут же растаяв, став брызгами воды на щеках. Дважды по дороге она умудрилась поскользнуться, один раз упасть и один раз сделать попытку повалить в сугроб упрямо шагавшего вперед и не замечавшего красоты вокруг Анджея. Но перевертыш был неколебим ни телом, ни духом, и после устроенной им взбучки Маришка взяла себя в руки. А, может, это хмель выветрился. И у дома гончара, завидев следы множества ног, ведьма немного струхнула и присмирела. Не то, чтобы она чего-то боялась. Скорее, не хотела предстать перед старейшинами в глупом виде, тем испортив о них с Анджеем впечатление, в то время как доверие деревенских старейшин им было необходимо.
Перед домом желтоглазый остановился, пропуская Маришку пройти в дом, но ведьма замотала головой, и мужчина вошел первым.
Внутри было светло, и людно, и душно. Маришка выглянула из-за широкой спины Анджея и поняла, что все уже в сборе. За столом сидело семеро стариков, включая уже знакомого им деда. Но и без любопытных не обошлось. По всем углам кто стоя, кто сидя, расположились люди, теперь не сводившие глаз с вошедших.
- А вот и гости пожаловали, - сказал седой старик в центре стола.
Длинная борода его доходила до скатерти, а ввалившиеся глаза буравили вошедших. Маришка заставила себя выйти из-за спины Анджея и уже открыто оглядеть всех собравшихся.
- Так для чего вы собрали нас здесь?
Анджей стянул рукавицы и шапку.
- Слышал я о беде вашей. И чтобы решить это дело как-то, привел знающую. Она много чего ведает. Обещать ничего не буду, но помочь вам она постарается.
- Ну, положим, что девчонка эта знает что-то, чего мы не понимаем, - усмехнулся в белые усы старец, - Так чего ради она помогать нам станет?
- Пока я искал ее, та зараза, что по вашему лесу прошлась, уже за горы перебираться стала. Потому теперь и ее это дело тоже. И если на корню не перерубить эту гниль, то и дальше она пойдет. А логово этой напасти в вашей долине сокрыто. Отсюда ее и искоренять надобно.
Старики склонились к центру стола, зашептались.
- Проходите к столу, нечего на пороге стоять. Послушаем, с чем вы пришли, - сказал наконец старик, а дети принесли гостям ещё два табурета.
Когда все подвинулись и двое пришлых уместились за общим столом, Анджей продолжил.
- Пока суд да дело, хочу, чтобы эти мои слова мальчишки сейчас же по городу разнесли. А сказать я вот что хочу: не знаю, что это за твари ночные, но судя по всему, есть одна вещь, которой боятся они.
- Это чего же? - прищурившись спросил дед, а по дому прошел шепоток. Люди заволновались.
- Огня, - ответил перевертыш, и все вокруг затихли.
- И что же вас на такие мысли навело? - поинтересовался в полной тишине старик, белый, будто все его волосы из снега сотканы.
- Первый раз я это заподозрил, когда мы через горы шли и в пещере заночевали. Тогда следы этого зверя рядом с пещерой прошли, но внутрь зайти он не отважился. Думал я, что ему могло помешать нас спящих утащить, и только это мне на ум и пришло тогда. Многие звери огня боятся. Потом вспоминать стал, что утаскивали эти нелюди тех, кто по осени в темноте шарахался. Ночи осенью темные. Да вот только никто не видел, кто нападает. А все потому, что огня рядом, знать, не было. Пара пьянчуг только клялись, что видели. Но потому и видели, что у костра сидели. Потому, видать, и сами живы остались. А придя сюда уже зимой, я укрепился в своей догадке, когда узнал, что не смотря на то, что зараза за пределы долины вышла, а люди в центре города не пропадают. Только те, кто на окраине живет, где огней меньше. К тому же теперь, когда зима пришла, и печи топятся в каждом доме - вовсе люди пропадать перестали. Таскают они живность теперь.
- Доля правды в твоих словах есть. А ну, детвора, бегите, расскажите, что здесь слышали. Пусть люди узнают. Остальные тоже пускай по своим делам идут, - сказал он, а толпящиеся по углам комнаты люди зароптали, но послушно стали собираться и выходить из дома. - Мы пока с чужаками потолкуем об остальном.
Вскоре в комнате остались только семеро старейшин да ведьма с перевертышем. Гончар с женой хотели было задержаться на правах хозяев дома, но под суровым взглядом седовласого длиннобородого старика ушли наверх, оставив гостей.
- Вот теперь и поговорить можно, - сказал старик, а остальные закивали, словно немые болванчики. - Кто вы такие, и как про нашу беду узнали? И не говори мне, что девчонка твоя простая травница, обман я нюхом чую. Не зря столько лет на свете прожил...
